– Нет! Я могу проскользнуть между сучьями, как угорь!
– Какой кошмар! – Род наглядно представил себе стаю летающих угрей, проносящихся по небу. – Но все равно устраивать высший пилотаж между сучьев опасно для тебя.
Джеффри раздраженно закатил глаза.
– Неужели ты не можешь быть серьезным, папа?
– Думаю, тебе не понравится, если он станет серьезным, – заверила Гвен мальчика. Но Род лишь пожал плечами.
– Я и так серьезен, – он наставил палец на Джеффри. – А за то, что ты усомнился в этом, пойдешь пешком до самого замка.
Джеффри посмотрел на отца, и Род неожиданно почувствовал, что тело мальчика готово устремиться вверх. Но за мгновение до того, как сын собрался взлететь, Верховный Чародей успел выдать свой мысленный импульс.
Джеффри нахмурился, как будто что-то у него пошло неправильно. Лицо его напряглось от усилий. Род почувствовал, как энергия левитации мальчика сталкивается с его телекинетической силой, и удвоил собственные усилия. Но тут Гвен спешилась, и Род с удовлетворением почувствовал, как она присоединилась к нему. Теперь можно было чуть расслабиться.
Но Джеффри не уступал. Лицо его покраснело, плечи согнулись от внутреннего напряжения.
Гвен прислонилась к Роду, не проявляя ни малейших признаков усталости от мысленного соревнования с сыном.
Джеффри отказался от продолжения борьбы, во взгляде его появилось покорное выражение.
– Вы сговорились против меня!
– Нет, мы просто выработали общие правила и условия наказания.
– Вот я и говорю, что вы сговорились, – Джеффри старался выглядеть уверенно.
Он не мог сдаться просто так. Род понимал чувства сына и позволил ему спасти свое лицо.
– Ты прав. Но в таком случае ты знаешь, что произойдет, если ты ослушаешься.
– Разве ты маленьким всегда слушался? – выпалил Джеффри. Род покраснел.
– Это не имеет отношения к предмету нашего разговора... И вообще, хватит болтать. Нам пора двигаться дальше.
Он повернулся и зашагал в глубь пышной растительности. Гвен с легким удивлением посмотрела мужу вслед, потом повернулась к детям и, поощряюще улыбаясь, кивнула:
– Пошли, дети. Вы слышали, что сказал отец.
Младшие Гэллоугласы последовали за Родом. Корделия и Грегори, как самые младшие, теперь оккупировали спину Фесса.
– Могло бы последовать и более строгое наказание, – наконец заметила Корделия.
– О, замолчи, пожалуйста! – выпалил Джеффри. – Меня раздражают не усилия.
– Конечно, нет. Стыдно, братец, – согласился Магнус. – Но нечего сожалеть о том, что проявил уважение к старшим.
– Включая и тебя, вероятно? – язвительно прошипел Джеффри. – Нет, я склонен считать, папа тоже испытывал такой же стыд! Разве ты не видел, как он покраснел?
– Видел, – с кривой улыбкой отозвался Магнус. – Интересно, что он вспомнил.
Все молчали несколько минут, представляя себе всевозможные истории, в которые мог попасть Верховный Чародей.
– Фесс должен знать точно, – неожиданно сказал Грегори.
– Ага, верно, – Джеффри повернулся к Фессу, глаза его заблестели. – Говори! Что происходило, когда папа не слушался дедушку?
– Это должен рассказывать он, а не я, – медленно ответил робот. Педагогический контур в его мозгу не допускал возможности критиковать поведение старших по положению в семье.
– Послушай, Фесс, – очень мило попросила Корделия. – Ты не можешь хотя бы намекнуть?
– Личные дела вашего отца конфиденциальны, дети, – робот не поддавался ее чарам.
– Но намек – это совсем не рассказ, – возразил Магнус.
– Моя программа не допускает разглашения закрытых материалов, – строго сказал Фесс.
Дети помолчали, пытаясь придумать, как обойти программу.
– Но о своем собственном прошлом ты, надеюсь, можешь говорить? – спросил Грегори.
Фесс немного помолчал, потом ответил:
– Да, и с радостью расскажу вам об истории вашего рода и о ваших предках...
– Нас интересует только та часть, которая об отце, – быстро уточнил Грегори. Он уже не раз выслушивал лекции Фесса. – Расскажи, что ты делал, когда он не слушался.
– Не могу! В том случае, когда мои действия связаны с личными делами вашего отца, воспоминания закрыты для его детей.
– Я должен изучить Кобол, – вздохнул Грегори.
– Зачем его изучать? – повернулся к нему Джеффри. – Кобольд – злое малосимпатичное существо.
– Он говорит не о существе, а об алгоритмическом языке, – объяснил Фесс. Джеффри вздрогнул.
– Как это?..
– Это язык колдунов, – небрежно пояснил Магнус. – Фесс, расскажи нам о самых значительных событиях в своем прошлом.
– Я так понимаю, что вы теперь не отстанете, – вздохнул Фесс. – Прекратите свои попытки, дети. Я не раскрою вам тайны вашего отца ни случайно, ни намеренно.
– Но ты же обещал, что расскажешь нам об его делах, – напомнил Магнус. – А ты сам разве всегда слушался, Фесс?
Джеффри раздраженно уставился на брата, но Грегори махнул рукой, заставляя его молчать, а сам посмотрел на Магнуса. Джеффри нахмурился, но тут до него начало доходить. И он заулыбался.
– Ваш вопрос можно интерпретировать как относящийся к моей программе, – медленно проговорил робот, – и в таком случае я должен ответить. Нет, я никогда не действовал не в соответствии с заложенной в меня программой.
Джеффри возбужденно хлопнул себя по бедру, но Грегори спросил первым:
– А как в смысле приказов хозяина? Ты никогда не действовал вопреки им?
Фесс молчал так долго, что Джеффри снова приободрился. Наконец робот согласился:
– Да, было несколько случаев, когда приказы хозяина противоречили моей программе.
– Значит, ты иногда не слушался! – воскликнул Джеффри.
– Я подчинялся более важным приказам, – быстро заметил Фесс. – Непослушание невозможно по собственному капризу робота, дети.
– А по чьему капризу возможно? – спросила Корделия.
Фесс испустил громыхающий лязг, что у него соответствовало вздоху.
– Моя базовая программа была разработана Петером Петроком, дети, но она была испытана, пересмотрена, снова испытана и наконец одобрена руководителем отдела, затем вице-президентом, ответственным за программирование, самим президентом “Когерент Императивз, Лимитед”, после чего была передана на утверждение Совету директоров.
Джеффри ошеломленно посмотрел на него.
– Таким образом, отвечая на ваш вопрос, – продолжал робот, – я должен сказать, что непослушание не делается по чьему-либо капризу. Это сознательное, взвешенное решение группы ответственных индивидуумов, действующих на основании многочисленных данных и оценок в соответствии с хорошо обоснованными принципами.
Дети, пораженные велеречивостью и железной логикой, молчали.
Наконец старший, Магнус, пришел в себя.
– А зачем нужны такие сложности?
– Потому что робот может причинить много вреда, если в его программу не будут заложены предохранительные средства, – ответил Фесс. – Вы несколько раз видели, как я отражал нападения всякого рода злоумышленников на ваших родителей и на вас самих, дети. Представьте себе, что я мог бы сделать с нападавшими, если бы в моей программе не было никаких запретов на членовредительство и прочие
