весело и заливисто, а как-то по-новому – сдержанно-чинно. Почти по-премьерски.
18 глава
«Проклятье… Такое ощущение, как будто только что прошла «Триста шагов вдоль смерти» - обязательный экзамен для любого бойца, желающего перевестись в элитное подразделение «Ловчие». Хотя, если честно, попахивает этим же расстоянием, только не вдоль, а до финальной точки указанного маршрута».
Катарина практически оглохла. А как еще объяснить то, что она почти не слышит автоматных очередей, которыми Грюндя поливает поднажавших уродцев?
Громила еле двигалась, с трудом взводя затворы на двух «мармеладках», одну из которых она позаимствовала у беспомощной Катарины.
«Что она так возится?», - возмутилась про себя Ката, пока вдруг не осознала то, что видит окружающую картинку в замедленном действии. Неужели на нее подействовал яд из бутылька? Но почему тогда Грюндя порхает, как гигантский мотылек среди вполне здоровых монстренышей?
Кто-то очень больно вцепился в лодыжку Катарины. Она взглянула на ногу и увидела злобного уродца, решившего поживиться голяшкой ее кожаного ботинка, а заодно и ногой.
- Грюндя… – слабым голосом позвала Ката.
Гренадерша повернулась на зов и, изменившись в лице, кинулась на помощь.
Неожиданно дженейры, как по команде, рванули куда-то в сторону. И даже уродец, жевавший ботинок Каты, бросив свою добычу присоединился к остальным. Ловчая попыталась понять в чем источник разительной притягательности для этих монстров, и даже приподнялась на руке, силясь разглядеть в темном пятне поодаль хоть какие-то очертания.
- Что там? – слабым голосом спросила она подоспевшую Грюндю.
- Враг, – очень понятно объяснила ловчая. – Там большие уроды, подросшие. Похожи на тех сволочей, что нас схватили, когда мы выходили из Врат, перенаправленных на эту помойку.
- Парни Шо? – уточнила Ката.
- Да какие они парни? – засомневалась Грюндя. – Так себе – полумерки. С ними еще кто-то торчит… Тэкс… Женщина и тот странный тип, который кормил монстриков своей кровью. Он-то наших грызунков и подзывает. Ты как? Отошла от «парфюма»? Только зря пострадала – ни один урод не загнулся, кроме тебя.
- Чего?!
- Я имела в виду, только ты и пострадала, а грызунки, как молочные поросята – резвились так, что у меня обе «мармеладки» перегрелись.
Верион в сопровождении незнакомки и кучи новорожденных дженейриков подошел на то расстояние, откуда Катарина уже и сама могла разглядеть делегацию. Ловчая прищурилась, и, вдруг громко вскрикнула:
- Мама!
Уже через миг она ланью летела навстречу фигурам вдалеке.
- Сумасшедшая! – только и успела вдогонку крикнуть ей Гренадерша и бросилась следом за спятившей начальницей. – У тебя галлюцинации!
- Мамочка! Я здесь! – не слыша предостережений, высоко по-девичьи зашлась Ката в радостном визге.
Сейчас в ее сознании была единственная картина с той самой найденной фотокарточки – Боб, маленькая Катарина и та, которую она искала всю свою жизнь…
- Она спятила? – верион с подозрением посмотрел на приближающуюся Катарину.
- Похоже на то, – напряглась Стер. – Однако, позволим подойти ей ближе. Кажется, девочка не в себе. Если начнет чудить – уничтожайте без лишних вопросов.
- Сделаем, – кивнул верион и взглянул на рослых уродцев рядом.
Катарина кинулась на Стер с распростертыми объятьями, но была перехвачена на лету мускулистыми конечностями мощных дженейров. Верион, что есть силы, саданул кулаком по виску ловчей и она обмякла. На укоризненный взгляд пассии Шо, президент только пожал плечами:
- Дух от этого не пострадает.
- Тогда – порядок, – сразу повеселела дама.
Дженейр, державший Кату вдруг сложился пополам, затем пружинисто разогнулся и, наконец, упал ниц. Одновременно с этим послышался залп. Стоявшая поодаль Грюндя взяла на мушку следующую жертву, но верион перехватил эстафету и, прижав ловчую к себе, показал Грюнде свою «мармеладку»:
- У тебя нет ни одного шанса!
Громила с досады грязно выругалась на древнеагорианском наречии вольных бродяг и с силой швырнула оружие, расколовшееся от удара, на несколько частей. Грюндя показала безоружные руки, и двинулась навстречу неприятелю.
- Будьте внимательны! – приказал верион дженейрам. – У нее удар сброшенного на голову небоскреба!
- Мы что, встречались? – грозно оскалилась ловчая.
- Было дело, – обошелся общей фразой президент, не став напоминать ей случай, когда ему даже посчастливилось побывать в ее теле, и с удовольствием, от ее же имени помахать этими пудовыми кулачищами.
Эх, если бы сейчас Шо не перепрограммировал его вирусный код, он счел бы за честь снова опробовать мощь этой мадам. Президент вздохнул. Ему откровенно не нравилась нынешняя миссия – быть мамашей для деток Шо из его нового проекта…
Как только Грюндя подошла к вериону вплотную, она была без лишних извинений скручена по рукам и ногам.
- Твой дух послужит во благо науки, – сообщил вирус скрежещущей зубами ловчей. – Это тебя, как работника научного учреждения, должно хоть как-то успокоить.
- Я бы тебя съела, – огрызнулась Грюндя. – Но меня от президентов пучит.
Когда упирающуюся ловчую увел конвой, Верион склонился над Катариной и принялся обыскивать ловчую.
- Что это? – в его руках оказалась секретная коробка Боба. – Сосуд… Инструкция… Ну-ка, ну-ка… Ха- ха-ха! Это финализатор! Стер, представляешь, эта девчонка носила с собой Армагеддон!
Стер потянула за плотный бумажный край, торчавший из кармана Каты, и стала с интересом разглядывать фотоснимок.
- Семейное фото.
Верион заглянул ей за плечо и обомлел:
- Т-ты?
Женщина побледнела:
- Как ты смеешь? Это неудачная копия! Топорный клон! Боб создал эту куклу тогда, когда я оставила этого бесперспективного неудачника-самоучку!
- Так, получается, что девка – это дочь Боба? – истерически зашелся в победоносном хохоте президент. – Я не верю своей удаче! Судьба человечества и его создателя – в моих руках!
- Руках Шо, – остудила его Стер. – Ты его букашка. Не больше.
- Я – президент!
- Ты – лишь вирус, нацепивший на себя самый узнаваемый маскарадный костюм!
- Но-но!
- Я обсужу твое «но-но» с Шо, – пригрозила Стер. – Твое дело – сейчас разобраться со своими колченогими паразитами, – она показала на новорожденных дженейриков, жавшихся к его ногам.
Она брезгливо толкнула одного малыша носком сапога:
- Ну, пошел! Всю обувь мне замарал своей слюной!
