– Иэясу был верен, пока старик не умер.
Том прикрыл глаза, его лицо казалось вырубленным из дерева. Затем он кивнул, стиснув губы.
– Рассчитанный риск.
– Весьма напыщенный язык для крестьянина.
Том зарычал и пошел прочь. Род с миг постоял, глядя ему вслед, затем улыбнулся и пошел за ним.
Они почти вошли в караульную комнату, когда Большой Том положил руку на плечо Рода. Тот повернулся к великану лицом.
– Кто ты? – прорычал Том. Род улыбнулся краем рта.
– Ты спрашиваешь, на кого я работаю? Только на себя, Большой Том.
– Я тебе не верю, – покачал головой здоровяк. – Но я имел в виду не это.
Род поднял бровь.
– Вот как?
– Да. Я хочу знать кто ты, что за человек?
Род нахмурился.
– Во мне нет ничего необычного.
– Нет, есть. Ты не убьешь крестьянина между делом.
– Да-а? – уставился на него Род. Затем поджал губы. – И что, разве это не в порядке вещей?
– Естественно. И ты заступаешься за своего слугу, доверяешь ему. Разговариваешь с ним, а не просто отдаешь приказы. Кто ты, Род Гэллоуглас?
Род покачал головой и, глухо рассмеявшись, развел в замешательстве руками.
– Человек. Просто человек.
Том долго глядел ему в глаза.
– Да, это так, – произнес он. – Я получил ответ.
Он повернулся к двери караульной и распахнул ее.
– Господин Гэллоуглас, – сказал паж. – Вас зовет королева.
Одно из величайших и наименее дорогостоящих сокровищ мира – это ложная заря. Мир лежит, дожидаясь восхода солнца, наполненный холодом, свежестью и переливами птичьих трелей.
Большой Том глубоко вдохнул утренний воздух, наполнив легкие невинностью, которой никогда не знал.
– Эх, хозяин! – бросил он через плечо. – Вот подходящий мир для человека!
Род слабо улыбнулся в ответ. Том отвернулся и поскакал впереди Рода, с воодушевлением, хоть и немного не в тон, напевая что-то бравурное.
К несчастью, Род был не в состоянии по достоинству оценить красоты рассвета, поскольку из последних сорока восьми часов он урвал для сна лишь три.
И потом еще эта встреча с Катариной.
Беседа была краткой и холодной. Она приняла Рода в комнате для аудиенций, но так ни разу и не взглянула на него, уставившись в пламя очага. На лице ее застыла бесстрастная маска, губы были сжаты в струнку.
– Я беспокоюсь за моего дядю Логайра, – сказала она. – В его окружении есть люди, которые будут очень рады, если его старший сын станет герцогом.
Род ответил ей таким же жестким и формальным тоном.
– Если он умрет, Вы потеряете своего самого могущественного друга.
– Я потеряю дорогого мне человека, – отрезала она. – Я не стремлюсь к дружбе с лордами, но волнуюсь за моего дядю.
И она, размышлял Род, скорее всего говорит правду... Это делает ей честь как женщине, но не как правительнице.
– Вы сегодня же поскачете на Юг в замок Логайра, – подвела итог Катарина, – и проследите, чтобы никто не причинил ему никакого вреда.
Вот и все, если не считать крайне формального прощания.
Черт ли сладит с отвергнутой женщиной, подумал Род. Она отослала за тридевять земель своего самого опытного телохранителя.
– Векс?
Конь повернул голову, чтобы взглянуть на всадника.
– Векс, я, несомненно, самый большой олух на свете.
– Ты великий человек, Род, из семьи великих людей.
– О, да, как я велик! Предполагается, что я тут нахожусь, чтобы привести это королевство к
