– И давайте выпьем за леди Лорел, вернувшуюся на свое законное место рядом с супругом и вернувшую ему счастье.
Снова раздались приветственные возгласы.
Кон потянулся за спиной Лорел и пожал брату руку.
– Благодарю, Фергус. Я рад, что ты разделяешь мое счастье.
Фергус покачал головой:
– Скажи спасибо Далси. Это она предложила. А моему счастью мешает то, что наши враги разгуливают на свободе, пока мы здесь пируем.
– Будет еще время повоевать, брат. – Кон положил руку на его сжатый кулак. – Поговорим обо всем завтра. А сегодня… – Он встал, и все замолчали. Взяв Лорел за руку, он вынудил ее подняться. – Я благодарен небесам, вернувшим мне мое сердце. Моя жена и я благодарны вам всем за вашу любовь и преданность. А теперь мы удаляемся к себе.
Это заявление было встречено смехом и понимающими взглядами.
Кон поднял руку, и все умолкли.
– А вы продолжайте пировать до утра.
Толпа взревела в восторге. Под топот ног и хлопанье в ладоши он повел Лорел по зале. Массивные двери закрылись за ними, гул толпы был уже почти не слышен.
Рука об руку они поднялись к себе и вошли в свои комнаты. Лорел дрожала от волнения и желания. Ей самой было страшно от того, как сильно она желала получить наслаждение, предлагаемое ей этим мужчиной.
Но этот мужчина – муж другой женщины.
Эта мысль ужасно тревожила ее, но уж слишком велико было искушение, которое ей предлагал самый неотразимый мужчина из всех, кого она знала в этом мире.
Или в мире, который покинула.
6
В камине горел огонь. От этого единственного в комнате источника света тени причудливо колебались на стенах и потолке. В воздухе ощущался аромат дерева и елей.
Кон за руку провел Лорел в соседнюю комнату, где, зарывшись в меховые шкуры, спал Донован.
Глядя на спящего мальчика, Кон стиснул ей руку.
– Каждый раз, когда я смотрю на то, что мы с тобой создали вместе, сердце мое переполняется благодарностью. Ну, разве он не совершенство?
Слишком взволнованная, чтобы выговорить хоть слово, Лорел только кивнула. Сколько раз она видела такую картину в своем воображении! Она стоит рука об руку с мужчиной и смотрит на их спящего ребенка. Как часто она думала о том, что значит быть матерью! Иметь кого-то, кто любил бы ее безусловно и безраздельно? Донован с его взъерошенными волосами и чистым детским лицом перевернул сердце Лорел. Никогда еще Лорел не испытывала ничего подобного – она чувствовала безраздельную связь с этим мальчиком, всепоглощающую нежность к нему и тревогу.
– Бедный Донован так переживал за тебя. Но я слишком погрузился в свое горе, чтобы утешить его.
Лорел заставила Кона умолкнуть, приложив палец к его губам.
– Не мучай себя, Конел. Мальчик любит тебя, единственное, чего он хочет больше всего на свете, – это быть во всем похожим на тебя.
Кон взял Лорел за руки и поднес их к губам. Его ответ удивил ее.
– Это невозможно, так как он в такой же мере твое создание, как и мое. И поэтому он лучше меня, добрее, мудрее, сильнее.
Лорел была тронута до слез. Почему слова этого человека, одно только прикосновение его губ так на нее действовали?
Они вернулись в свою спальню. Конел закрыл дверь и подвел Лорел к камину. На кровати под мягкими шкурами было постелено белоснежное белье.
На столе стоял кувшин с белым вином и два хрустальных бокала.
Наполнив их, Кон вручил один Лорел. За ужином она выпила немало эля, но все-таки приняла бокал из его рук.
– Все пили за тебя, любимая. Теперь я пью за нас.
– За нас, – повторила она. А потом поставила бокал, выпрямилась и сказала: – Кстати о нас, мне надо кое-что сказать тебе, Конел.
Он тоже поставил свой бокал на стол.
– Да, любимая. И мне есть что тебе сказать. Но слова могут подождать, а чувства – нет.
Конел потянулся к ней, но Лорел остановила его, положив руку ему на грудь.
– Ты должен меня выслушать, это очень важно.
– Я и выслушаю, Но сначала я должен поцеловать тебя, а иначе мое бедное сердце разорвется.
Он привлек ее к себе и прильнул губами к ее губам. Лорел чувствовала биение его сердца, его жар, когда он жадно завладел ее ртом, не оставляя возможности ни говорить, ни даже думать.
Этот поцелуй отличался от всех других. Раньше его поцелуи были смягчены нежностью, лаской. Теперь он был требовательнее. Глубина страсти и нетерпеливая потребность в ее отклике. Отчаянное, непреодолимое желание, требовавшее удовлетворения.
Голова у Лорел шла кругом. Эль? Или его поцелуи? Она пыталась сохранить благоразумие, она обязана рассказать ему правду, прежде чем будет слишком поздно.
Но Лорел с каждой минутой все больше теряла контроль над ситуацией.
– Ты представить себе не можешь, о чем я только не думал, разыскивая тебя в лесу, любимая. – Он слегка отстранился от нее, пристально глядя ей в глаза.
Боль, которую она увидела в его глазах, ошеломила Лорел, лишила самообладания, проникая в самую глубину ее сердца.
– Любовь моя. – Кон снова привлек ее к себе, осыпая горячими поцелуями ее щеку, ухо. – Я представлял тебя в руках варваров, терпящей боль и унижение. Я не мог вообразить, что тебя нет, что я больше не увижу тебя. Эта мысль лишала меня рассудка.
– Перестань, Конел. Не терзай себя…
Легкими, воздушными поцелуями он касался ее шеи, ее плеч.
– Ты не можешь представить себе, что я видел в своем воображении! Эти страхи за тебя причиняли мне боль сильнее, чем любая рана, полученная в бою. Лучше мне погибнуть от рук врагов, чем вновь подобные муки.
У Лорел перехватило дыхание. Ее пальцы помимо ее воли вцепились в плед на его груди, притягивая его к себе. Лорел испытывала непреодолимое желание прильнуть к Конелу и никогда от него не отрываться. Она понимала, что не должна себе это позволить. Это привело бы к безумию. Но тем не менее она продолжала играть с огнем и наслаждаться его теплом. Его страсть разогрела ее собственную, и она тонула в ней.
Ее кровь разгоралась под его сильными, умелыми руками, искушавшими и возбуждавшими ее. Она уже не могла ни о чем думать, когда голова его опустилась ниже, к ее груди. Сквозь тонкую ткань платья она чувствовала жар его губ, когда он начал ее слегка, осторожно покусывать.
Лорел понимала, что позволила ему зайти слишком далеко, но у нее не было сил сопротивляться. Она уже не могла, да и не хотела противостоять Кону и собственному желанию. А желала она того же, что и он. Ей казалось сейчас самым естественным на свете отдаться наслаждению.
Когда Лорел застонала от удовольствия, Конел поднял голову и поцеловал ее в губы, медленно и глубоко.
– Сердечная рана была для меня больше, чем рана, нанесенная вражеским мечом или кинжалом. Если бы я не нашел тебя, моя жизнь была бы закончена. Я не мог бы жить без тебя, Лорел.
– Нам нужно поговорить, Конел. Ты должен кое-что обо мне знать.
Последний раз она надеялась рассказать ему все, прежде чем окончательно потеряет самообладание.
Но он уже не слышал ее. Страсть захватила Кона, она, как плененный зверь, рвалась на волю.
