— Мы хотим тебе помочь, — сказала ему Элспет. — Куда тебя отвести? Где твои родственники?
Мальчик качал головой и шевелил губами, словно искал слова. Наконец он испуганно прошептал:
— Нигде… У меня никого нет. Все погибли в огне.
Элспет протянула к бедняге руку, но, услышав его слова, отдернула ее, как будто обожглась, и на глаза у нее навернулись слезы. Эдмунд увидел, как, шевеля губами, она неслышно выговаривала: «Ионет!»
— Это все он! — гневно произнесла она вслух, оборачиваясь к Эдмунду. — Это он их убил, он все сжег, как раньше в…
Мальчик смотрел на нее огромными, полными страха глазами.
— Пойдем с нами, — ласково обратилась она к нему. — Мы найдем для тебя безопасное место.
— С нами? — удивленно проговорил Клуаран. — Надолго ли?
— Пока не найдем того, кто сможет взять его к себе, — ответила Элспет. — Нельзя же бросить его здесь, в лесу!
— Вести его за тридевять земель тоже нельзя, — возразил Клуаран. — Если у него есть кто-нибудь из близких, наверняка они живут где-то неподалеку: не мог же он далеко уйти с этими тряпками на ногах. А нам предстоит дальний путь. Ребенок нас задержит.
— Тогда оставьте меня здесь, с ним!
Детское личико сморщилось, предвещая новые рыдания. Эдмунду стало нестерпимо жалко мальчугана.
— Я согласен с Элспет, — вмешался он. — Нельзя его бросать: он слишком мал, да и разбойники могут вернуться.
— Ладно, пусть идет с нами, — подхватил Кэтбар, — пока для него не найдется приют.
Пришлось и Клуарану согласиться.
Близилось утро. Небо светлело на глазах, хотя луну заслоняли облака. Мальчика отвели в лагерь, но заснуть уже никто не мог, поэтому Эдмунд и Клуаран вооружились луками и отправились охотиться, оставив Элспет и Эоланду заботиться о новичке. Кэтбар нес караул.
— Думаешь, мальчик живет здесь, в лесу? — спросил Эдмунд Клуарана, выходя вместе с ним на поляну.
— В этом случае от него мог бы быть прок: показал бы место, откуда сбежал и где начался пожар.
Эдмунд не поверил своим ушам:
— Это все, о чем ты можешь думать? Как извлечь из него пользу? Ему самому нужна помощь!
— Он ее получит, — серьезно ответил Клуаран. — Мы отыщем его родителей, если они живы, а если нет, то найдем людей, которые согласятся взять его к себе. Но он не последний сирота на нашем пути, учти это, Эдмунд. Если мы не найдем Локи и не сумеем его остановить, в мире очень скоро будет бездна сирот. — Он долго шел молча, потом снова оглянулся на Эдмунда. — Поэтому наша главная задача — не умереть от голода. Так что гляди в оба, парень, надо отыскать оленя.
Но единственной их добычей стали кролики. Три тушки — вполне достаточно для сытного завтрака. Элспет и Клуаран развели на поляне большой костер, окружив его широкой бороздой, чтобы не дать огню распространиться. Снег перестал падать, и Эдмунд, нежась в тепле костра и лакомясь кусочками жареной крольчатины, начал согреваться.
Мальчуган уснул, устроившись как можно ближе к костру. Перед сном он немного рассказал Элспет о себе: звали его Вульфстан, для краткости — Вульф, и жил он не в лесу, потому что его родители были бродячими торговцами.
— Он говорит, что они переходили с места на место и несколько дней назад шли через лес. Наверное, заглядывали в лесные деревушки, — сообщила Элспет своим друзьям. — Понять его трудно, он слишком напуган, но, как мне кажется, он не из здешних. Он плохо владеет языком.
К костру принесли тележку Вульфа. Там осталось только одеяло, фляга с водой и кое-что из еды — все испачканное в грязи.
— Он сказал, что взял тележку и ушел, когда начался пожар, — объяснила Элспет.
— Мы найдем его родню, — угрюмо сказал Кэтбар. — Или узнаем об их судьбе.
Пока они тушили костер, мальчик проснулся и съел свою порцию крольчатины с таким проворством, что все поняли — ребенок провел впроголодь не один день. Он немножко даже осмелел: еще поглядывая на мужчин с опаской, он уже с готовностью отвечал им.
— Вы убили плохих людей, — заявил он Кэтбару с набитым ртом. — Я останусь с вами.
Эдмунд понял, что имела в виду Элспет, когда сказала о речи Вульфа: он говорил по-датски со странным, мелодичным акцентом, как на чужом языке, и некоторые вопросы понимал не сразу. Элспет он определенно доверял больше, чем остальным. Когда она пошла за своим одеялом, висевшим на ветке, он вскочил, еще не дожевав мясо, чтобы помочь ей.
— Я помогу, — сказал он. — Позволь, Элспет.
Элспет улыбнулась. К удивлению Эдмунда, мальчик аккуратно скатал тяжелое одеяло. Судя по всему, походная жизнь была привычна для Вульфа, и он не грозил стать обузой. А вот одет он был слишком легко для зимы. Сорочка сваливалась с плеча, и тогда у него на шее была видна тонкая металлическая цепочка. Вульф прикрывал ее воротом. Эдмунд с содроганием вспомнил, что разбойники готовы были убить беднягу, чтобы завладеть его цепочкой.
Элспет поймала взгляд друга.
— Он сказал, что получил эту цепочку от своего отца. Это все, что у него осталось. — Ее лицо отражало сочувствие.
Они выступили, лишь только рассвело, уходя в глубь сгоревшего леса. Раздетые пламенем ветви походили на копья армии призраков. Землю покрывал пепел, поднимавшийся столбом при каждом шаге, так что идти приходилось как в сером тумане. Элспет не отпускала от себя мальчика, Кэтбар и Клуаран негромко переговаривались. Впервые за много дней Эдмунд шагал бок о бок с Эоландой. Фея не удостаивала его вниманием, однако он с удивлением отмечал, что ее безучастное прежде лицо теперь выражало печаль. Она то и дело дотрагивалась до горелой коры на устоявших деревьях, поглаживала ее, как мать, боящаяся разбудить спящее дитя.
— Они уже никогда?.. Они оживут? — задал вопрос Эдмунд, но Эоланда лишь безразлично скользнула по нему взглядом, словно это были не его слова, а птичий щебет.
Чем дальше они шли, тем ужаснее становился лес. Вместо стволов стояли обломки не выше человеческого роста и обгоревшие пеньки, покрытые белой золой. Они проваливались в пепел по щиколотку. Шедшие впереди Клуаран и Кэтбар остановились.
— Этот пожар устроили не разбойники, хотя они могли им воспользоваться, чтобы обобрать несчастных, которым удалось спастись.
Клуаран указал на черный круг в сотне шагов от них. Пепел, лежавший серыми кучами по краям ямы, при каждом дуновении ветра сыпался вниз. Яма была шире, чем черный провал в лесу Графвельда, и вокруг нее не было сломанных деревьев: здесь и до огненного смерча была прогалина. Судя по обугленным бревнам, на этом месте раньше жили люди.
Элспет выглянула из-за спины Клуарана и от ужаса вытаращила глаза. Рядом Вульф переминался с ноги на ногу в пепле, как в снегу. Элспет увидела что-то у себя под ногами и вдруг отшатнулась. Мальчишке лучше было туда не смотреть.
— Уйдем отсюда, Вульф, — произнесла она дрожащим голосом.
Эдмунд, посмотрев вниз, едва сдержал тошноту. Обгоревшая человеческая кость!
— Отсюда до сих пор идет жар, — пробормотал Клуаран. Из черной ямы поднимался дым. — Его работа, больше некому!
Элспет стояла ко всем спиной, не выпуская руку мальчика. Рядом застыла с каменным лицом Эоланда.
— Сколько… — Эдмунд поперхнулся словами. — Сколько человек могло здесь жить?
— Десятка два, — тихо ответил Клуаран. — Тут помещалось, наверное, около дюжины избушек. — Менестрель отвернулся. — Их мучения были недолгими.
