был найден задушенным офицер Сергей Романенко, служивший под командованием полковника Лемешева. Милиция характеризовала этот случай как убийство с целью ограбления.
Вот только беда: к дедовщине в армии эти сведения не имели никакого отношения. Гриша вздохнул. Возможно, он махнул бы рукой на репортаж и стал искать что-то другое, но все-таки случай и в самом деле был нерядовым, и он решил послушать еще и интервью с одним из офицеров той же части.
Мужественное, волевое лицо майора Костырева – Гриша запомнил фамилию – выглядело хмурым. Интервью он давал крайне неохотно. Гришиному коллеге пришлось брать его прямо на ходу, а оператор, снимавший его, наверное, чуть ли не бежал за Костыревым, который явно не хотел попадать в кадр. Однако фразы, пророненные майором, крепко засели в Гришиной голове…
– … Дело темное, – бросал Костырев. – Ограбление? Какое, к черту, ограбление, у него и брать-то было нечего. А концов все равно никто не найдет, так что и браться нечего. Через год все забудется.
И все. Экран погас, видео закончилось. Но Гриша уже не мог успокоиться. Мрачная уверенность Костырева задела его. «Дело темное», на ограбление не похоже… А главное – «все равно никто не найдет, так что и браться нечего»! Как это, не найдет? Почему? Всегда можно найти истину! Вот он, Гриша Артемов, и найдет! В конце концов, часто бывает, что журналисты проводят свое расследование и выясняют гораздо больше, чем милиция. Мало ли таких случаев? Да сколько угодно!
Гриша в волнении вскочил со стула. Мысль о том, что он сможет раскрыть убийство трехлетней давности, которое так и не смогла раскрыть милиция, окрыляла его. Сердце прямо-таки готово было вылететь из грудной клетки.
«Подожди, подожди, – сказал он самому себе. – Прежде всего нужно успокоиться. С чего я взял, что дело до сих пор не раскрыто? Может быть, все давно выяснили, и преступники давно сидят в тюрьме!»
Теперь Гриша методично искал материалы, посвященные убийству Романенко, и внимательно просматривал, все что попадалось. Увы, часа через два он был вынужден констатировать, что дело так и не раскрыто, и преступник – или преступники – по-прежнему гуляет на свободе.
Но с «увы» он лукавил. В душе Гриша был очень рад такому повороту событий. Он уже забыл о дедовщине в армии. Какая дедовщина?! Все публикации на эту тему меркли по сравнению с умышленным убийством офицера, случившимся к тому же вовсе не в части. Гриша решил, что нужно «искать концы». И немедленно.
Недолго думая, он покопался в Интернете и вскоре раздобыл номер телефона войсковой части номер 31254. Первым делом решил найти майора Костырева и побеседовать с ним. Однако, когда позвонил в часть, ему было сказано, что такой офицер у них не числится.
– Да? – растерялся Гриша и бухнул: – Тогда соедините меня с командиром части!
Через минуту он услышал не очень довольный баритон:
– Полковник Лемешев слушает.
«Вот здорово! – мелькнула у Гриши мысль. – Напал на самого Лемешева! У него-то я точно все разузнаю».
– Добрый день, газета «Вестник», журналист Григорий Артемов! – затараторил Гриша. – Я вам звоню по поводу одного важного дела. Помните, три года назад был убит ваш офицер, Сергей Романенко? Так вот, я решил поднять материалы этого дела и написать об этом статью…
Он говорил очень быстро, не давая Лемешеву сказать ни слова, а когда, наконец, выдохся, на другом конце повисла пауза, после которой полковник произнес:
– А о чем, собственно, писать?
– Как о чем? – изумился Гриша. – Ведь преступников так и не нашли!
– Вот именно, – заметил Лемешев.
– Вот я и собираюсь провести журналистское расследование! – восторженно поведал Гриша, уверенный, что полковник, конечно же, одобрит такое благородное стремление журналиста.
– Молодой человек! – строго ответил ему полковник. – Что вы несете? В этом деле ничего не смогла сделать ни милиция, ни мы! Прошло три года. Мы и сами были бы рады узнать, кто поднял руку на нашего офицера, но… Вы еще молоды, но имейте в виду – такими вещами не шутят.
– Я вовсе не собирался шутить… – растерялся Гриша. – Я и в самом деле решил провести расследование. Знаете, мне показалось, что один из ваших офицеров, Костырев, что-то скрывает. И я хотел бы с ним встретиться.
– Молодой человек! – уже раздраженно повторил полковник. – Не морочьте мне голову. Во-первых, Костырев ничего не скрывает. Я знаю его много лет и готов поручиться лично. Во-вторых, не лезьте не в свое дело! И все, хватит об этом! Выбросьте из головы вашу глупую затею.
– А вы не дадите мне адрес Костырева? – с надеждой прокричал Гриша.
– Нет! – категорически заявил Лемешев и с треском положил трубку.
Гриша слушал короткие гудки и размышлял. Он думал, что Лемешев счел его трепливым сопляком и не поверил в серьезность его намерений. Что ж, Гриша справится без его помощи. Отказываться от этого дела он не собирался.
Нужно было отыскать адрес Костырева самому. Он напряг всю свою сообразительность и фантазию. Наконец по журналистским каналам и используя все тот же Интернет, ему удалось обзавестись нужным адресом. Не дожидаясь окончания рабочего дня, Гриша поехал на улицу Чертановская.
Увиденное, честно говоря, разочаровало его. Боевой офицер Валерий Костырев был пьян, и чувствовалось, что в последнее время это его обычное состояние. Никакого разговора у них не получилось. Костырев молча выслушал возбужденную Гришину речь, затем неожиданно взял его за шиворот своей рукой, оказавшейся на удивление сильной и крепкой, и так же молча выставил журналиста за дверь.
– Валерий Викторович! – попробовал докричаться Гриша через дверь, поправляя помятый воротник тенниски.
Костырев не ответил, и тогда Гриша решил прийти на следующий день с утра, когда Костырев наверняка будет трезвым. Так и оказалось, но в трезвом виде Костырев оказался еще неприветливее. Он смерил топчущегося возле подъезда Гришу тяжелым взглядом и прошел мимо. Гриша догнал его и засеменил следом. Костырев, слушая Гришино бормотание и думая о своем, неожиданно резко остановился и посмотрел таким тяжелым взглядом, что Гриша осекся на полуслове.
– Тебе что, жить надоело? – хрипло проговорил он.
Гриша почувствовал, как в позвоночнике что-то кольнуло, и ответил:
– Нет.
– Тогда езжай отсюда подобру-поздорову и не лезь в это дело. Тогда, глядишь, проживешь долго и счастливо.
И, не сказав больше ни слова, Костырев пошел своей дорогой, направляясь в сторону магазина. Гриша уехал, но мириться с поражением ему не хотелось, он уже закусил удила. Почему все так отговаривают его заниматься этим делом? И Лемешев, и Костырев… Здесь явно какая-то тайна! И Костырев ее знает! Нужно просто убедить его сказать правду. Но Гриша уже понял, что Костырев не из тех, кто легко расскажет то, что ему совсем не хочется. И ему в голову не пришло ничего лучшего, как начать слежку.
Гриша даже не предполагал, что полковник Лемешев тоже не дремлет и что за ним, Гришей, уже тоже началась слежка…
Он начал каждое утро приходить к дому Костырева и, следуя за ним на некотором расстоянии, снимал бывшего офицера в разных ракурсах. Через пару дней, однако, понял бесперспективность этого занятия. Маршрут Костырева всегда был примерно одинаковым: с утра он шел в рюмочную, где похмелялся прямо у стойки стаканом какого-то пойла, гордо именуемого водкой, закусывал ломтиком огурца и шел в магазин, где покупал бутылку, после чего скрывался у себя в квартире до вечера. Вечером он выползал за очередной дозой. Иногда, правда, останавливался у рюмочной и перебрасывался парой слов с мужиками, внешний вид которых не оставлял сомнений в том, что они – постоянные завсегдатаи этого заведения.
Поняв, что, тупо шатаясь за Костыревым туда-сюда и снимая его пьяную рожу, никаких преступлений не раскроешь, Гриша решил сменить тактику. Даже собирался посоветоваться с кем-нибудь поопытнее, но не успел. Именно в тот день у Костырева все было не так, как он привык…
Гриша, пришедший уже под вечер, чуть не лишился дара речи, когда увидел самого Костырева, спускавшегося по ступенькам крыльца с такой женщиной, что у Артемова захватило дух. Да и сам Костырев выглядел несколько лучше, чем обычно. Правда, был, конечно, пьян, но все равно!
