– Ты негодник, Джонатан Кэвендиш, улыбнулась она, освобождаясь из его объятий, ты всегда искушаешь меня.
– Неправда. Тебе самой приятно.
Он взял ее за руку и повлек к скалам. Джон развязал тесьму, стягивающую ее пушистые волосы в толстые косы. – Когда я с тобой, Маргарет, я так хочу… хочу… ах, черт… – И снова поцеловал ее. – Ты знаешь, что я хочу сказать. Когда же настанет счастливый день?
– Когда тебе исполнится двадцать один год. Когда ты будешь совершеннолетним, мы сможем делать что захотим, и никто не сможет помешать нам.
– Ох! – Она откинула голову и томно вздохнула. Как ты дорог мне, Джонатан!
– А ты мне. – Джон прислонился к скалам и прижал ее к себе. – Если бы мне был двадцать один год! Я бы обвенчался с тобой, и привел тебя сюда, и прямо здесь уложил бы тебя.
– Джон! – засмеялась Маргарет, уже привыкшая к его несколько грубоватым шуткам. – Все же увидят! Все придут сюда и будут смотреть!
– Ну и пусть! – Джон ущипнул ее за нос. Пускай все знают, что ты принадлежишь мне.
Не переставая смеяться, Маргарет отодвинулась и стала заплетать косу. Джон дергал за тесьму и пытался помешать ей, но она отпрыгнула в сторону.
– Расскажи мне о покупателях, Джонатан, – попросила она. – В лавке новые шелка?
– Да. – Он сделал шаг назад и восторженно посмотрел на Маргарет. – На прошлой неделе я распаковал целую поставку из Генуи. У нас есть желтый шафран, который так пойдет к твоим золотистым волосам и подчеркнет твои красивые глаза.
Маргарет прищурила карие глаза с золотыми точечками:
– Хотя бы тебе они нравятся. Мама говорит, что такие глаза приносят несчастье. Последнее время она все время чего-то боится, все время причитает, что я должна хорошо и поскорее выйти замуж.
– Она все так же ненавидит меня?
– Нет, она не ненавидит тебя. Просто…
– Просто она не хочет, чтобы дочь сквайра породнилась с торговцем. – Джон поднял камень с песка и бросил его в море. – Но это неизбежно произойдет, и более того, – он торжественно посмотрел на нее. – Маргарет, я хочу тебе кое-что сказать. Меня это беспокоит, иногда мне больно, и я должен сказать тебе.
– Может быть, это грипп, – пошутила девушка.
Джон нахмурился:
– Тебе хорошо известно, о чем. Выслушай меня серьезно.
– Ну говори, – согласилась Маргарет, убедившись, что он совершенно серьезен.
Джон откашлялся.
– Я… я люблю тебя, Маргарет. И я хочу, чтобы мы с тобой дали друг другу клятву. – Он помолчал, затем добавил: – Тогда мы с тобой будем законно соединены.
Маргарет побледнела.
– Я люблю тебя, Джонатан. Но поклясться навсегда, когда нам только шестнадцать лет? А вдруг ты потом передумаешь? В нашей семье все так плохо, и ты потом еще не захочешь породниться с нами. А моя мама безумно рассердится, если узнает. – Она содрогнулась от этой мысли. – Да и твой отец не одобряет. Он слишком практичен, а моя мать все время слишком боится нарушить какой-нибудь закон.
– Да, конечно, все сложно, – мрачно согласился Джонатан. – Расскажи мне обо всем. Что слышно с последними тяжбами?
– Ничего хорошего. Мама такая строптивая и все время настаивает, чтобы мы предъявили иск то одному, то другому. Она никогда не довольна тем, что отец дает ей, всегда хочет большего, отец болен и не хочет ссор. – Глаза ее наполнились слезами. – Иногда мама кажется мне слабоумной, она воображает из себя больше, чем жена сквайра. Вчера она не впустила в дом Люси, мою подругу, отец которой был всегда так любезен и давал нам в кредит, когда мы не могли заплатить. Но она говорит, – Маргарет запищала, изображая высокий голос матери: – «Люси всего лишь дочь сапожника. Ты что, не можешь найти себе друзей получше?»
– Скажи, что не можешь, – рассердился Джон, – и более того, что ты собираешься замуж за сына торговца. Я не хочу давить на тебя, Маргарет, но почему же нет? Мы ведь можем держать это в тайне, пока не представится подходящая возможность сказать. И я буду заботиться о тебе, клянусь!
– Ах, Джонатан! Я не знаю, что и ответить тебе. Я люблю тебя, правда люблю. – Маргарет улыбнулась ему. – Но мне так страшно! Раньше она была веселая и смеялась. Но когда отец заболел, она стала такой мрачной, все время волнуется.
– То же самое и с моей мамой, – сказал Джонатан. – Теперь она ждет ребенка и стала еще хуже. Но давай не будем об этом думать. Давай наслаждаться оставшимся временем, а то скоро мне придется возвращаться в лавку.
Маргарет снова погрустнела.
– Но мы же были вместе всего двадцать минут.
Джон обнял ее:
– Мне не хочется уходить, но я обещал Розалинде. Если я буду хорошо работать, она поможет уговорить отца дать согласие на наш брак. Понимаешь, любимая? Чтобы ты стала моей, я должен как следует выполнять свои обязанности.
– Понимаю, Джон. Конечно, ты прав.
– Ой, чуть не забыл. У меня для тебя подарок.
Лицо Маргарет просветлело – она так редко получала подарки!
– Какой?
– Закрой глаза, дорогая, – сказал Джон. – Это сюрприз.
Маргарет послушно закрыла глаза и протянула ему руки.
– Теперь открой!
Маргарет радостно вскрикнула, увидев шпульку из слоновой кости:
– Джон, какая красивая! Мне теперь будет веселее плести кружева и думать о тебе!
– Я буду очень рад, хотя предпочитаю, чтобы ты забросила свое кружево и была со мной.
– Джон, – Маргарет надула губки, – я вовсе не забываю о тебе, когда работаю.
– Ты права. Забудь, что я сказал, – Джон поспешил загладить свою ошибку. – Посмотри на свой подарок. Прочти, что я написал. – Он повернул шпульку и показал крошечные буковки на гладкой поверхности.
Маргарет восторженно вдохнула:
– «Мое чудо, моя Маргаритка». Джон, это я?
– Я хотел написать наши имена, как делают все мужчины, когда дарят шпульки своим возлюбленным, но боялся, что твоя мама отберет ее у тебя. Ты же знаешь, что я считаю тебя своей маргариткой.
Маргарет улыбнулась, и Джон поцеловал ее.
– Я найду способ повидаться с тобою завтра, дорогая, – продолжал Джон. – Я что-нибудь придумаю. Ты же знаешь, что с Розалиндой иногда очень трудно. Но она столько работает, что другая на ее месте не выдержала бы и двух недель. Есть тайна, которую, кроме меня, никто не знает.
– Какая? – шепотом спросила Маргарет, задохнувшись от его поцелуя. – Или мне тоже нельзя знать?
– Я скажу тебе, если ты обещаешь никому не говорить.
– Обещаю.
– Она влюблена в графа. Да, в того, из замка. А прежде мою сестру мужчины не интересовали.
– В графа? Боже мой! – Глаза Маргарет расширились. – Я слышала, что он приходил к вам домой. Никогда бы не подумала, что твоя сестра любит его. Откуда ты знаешь?
– Она просто замучила меня на балу, – хихикнул Джон, – расспрашивая, явился он или нет. Его пригласили, но он не пришел. Потом и Роз исчезла. После того как дала согласие Тренчарду. Это не шутка.
– Согласна. – Маргарет тоже стала очень серьезной. – Но откуда ты знаешь, что она встречалась с графом на самом деле, когда ушла с бала?
