Никакой зуб не осилит такую нагрузку, поэтому мы отдали тебе то, что могли. Иначе бы ты погибла.
Тени слабо улыбнулись и начали таять.
— Прощай, сестренка.
— О господи… — я в ужасе подскочила и кинулась к ним. — Нет! Не сметь исчезать!! Ас, ты слышишь?! Я вам запрещаю!! Вы нужны мне! Все вместе!! Нужны, как воздух! Мне без вас не справиться! Не выжить! Черт возьми… я не хочу вас потерять!! Ас!!!
Но они исчезали буквально на глазах.
— Мы исполнили… Клятву…
— Вашу маму!! Да я еще ее не приняла!!! — взвыла я в страхе, что потеряю их навсегда. И тут вдруг меня, что называется, осенило. — Господи, точно!! Ас, не смей уходить!! Бер, Ван, Гор… стоять, сволочи, когда с вами говорит хозяйка!! Я принимаю вашу Клятву, слышите?!! Принимаю, соглашаюсь и обязуюсь, в свою очередь, хранить, оберегать и защищать вас, как своих вассалов! Как братьев!! А для этого… чтобы вы не обозвали меня подлой лгуньей… для этого…
Я лихорадочно огляделась, но потом плюнула и, чтобы не мучиться, выдумала себе нож. Правда, не обычный, а почему-то тот… эаров… которым подонок Ли-Кхкеол некогда так глупо зарезался у меня на глазах… впрочем, какая разница?
Подчиняясь какому-то наитию, я полоснула лезвием по левому запястью немного выше тускло светящегося Браслета, за что-то зацепилась, но не поняла и просто резанула снова, разрывая тонкую, едва видимую струну, обвившую мою руку поверх Браслета светящейся серебряной нитью. Наконец, рывком содрала ее, с чувством пожелала 'провалиться пропадом'. Потом стряхнула алые брызги на пол и властно протянула вперед окровавленную ладонь с запылавшим на ней Знаком.
— Ас, иди сюда.
Тень, изумленно воззрившись на истаявшую у меня под ногами серебряную нить, без единого слова подлетела ближе.
— Наклонись и дай мне свою руку.
Он так же послушно нагнулся, подставляя открытую ладонь.
— Замри и терпи!
Я на пару секунд приложила к его руке окровавленную ладошку, Знаком вниз. Почувствовала, как между нами проскочила болезненная искра. Прислушалась к себе, удовлетворенно кивнула. Внимательно оглядела откровенно растерявшегося Аса, а потом показала подбородком на Бера.
— Теперь ты.
Зеленоглазый призрак так же недоумевающе подлетел, послушно протянул правую руку, все еще пытаясь сообразить, что и почему. Затем вздрогнул, когда его от макушки до пят прострелили электрическим разрядом, так же ошарашено моргнул и в полнейшем изумлении уставился на отпечаток Знака, появившийся на его заметно потемневшей, уплотнившейся и стремительно набирающей плоть ладони.
— Великий Лойн…
— Ван, Гор! — не обращая внимания, велела я, и остальные Тени по очереди прошли эту неприятную процедуру. — Ну вот. Теперь вы больше никуда от меня не денетесь. Раньше вас питал Браслет. Теперь это будет делать Знак. И до тех пор, пока я жива, ни одна бледнокожая безухая собака вас у меня не отберет. Правда, я молодец?
Я широко улыбнулась, откровенно наслаждаясь выражениями их лиц.
— Ас, так что скажешь? Хорошая я ученица?
— Еще бы, — оторопело подтвердила Тень, неверяще оглядывая свое материальное (снова!) тело и осторожно трогая пальцами появившийся Знак. — Аллар… ты хоть знаешь, что сделала?!
— Нет, — я безмятежно пожала плечами. — И знать ничего не желаю, кроме того, что вы теперь — полностью мои. И того, что никакой Браслет нам больше не нужен.
— Ты порвала Заклятие Долга!
— Так это ж хорошо, — усмехнулась я, пнув жалобно застонавшую серебряную проволоку, которую так удачно срезала. — Я, правда, об этом не догадывалась, но все, что ни делается, все к лучшему. Больше эар меня не удержит.
Тени хищно усмехнулись в ответ.
— Иди сюда, сестренка. Пора выкинуть его из нашего общего тела.
— С удовольствием, — мстительно прищурилась я и, мельком покосившись на 'экран', позволила им обступить меня со всех сторон.
Очнулась я не земле, лежа в позе эмбриона и тихим стоном скребя ногтями землю. Обессиленная, измученная, буквально высосанная досуха, будто проклятый эар был вампиром и за короткое время успел опустошить меня до дна. Все тело ломило так, будто по нему без перерыва били несколько часов кряду, левая рука безумно болела. Из-под впившегося под кожу Браслета Теней снова сочилась кровь, но уже вяло, неохотно, будто ее там просто не осталось… ах нет… это же не из-под него… кажется, это мой лихой порез, сделанный внутри собственного подсознания, каким-то образом материализовался и забрызгал все вокруг кровью так, словно тут резали истерично бьющегося порося.
Я с трудом повернула и с тихим стоном зажала рану второй рукой.
— Оу-у-у…
— Сын? — встревожено склонился надо мной Эа. Все такой же белоснежный, красивый, но мертвый… душою мертвый, как и его жестокий сын. — Ли-Кхкеол, что случилось? Ты так кричал…
Я сморгнула выступившие слезы и, оперевшись на дрожащие руки, с трудом села. А потом медленно обвела глазами переполненную до отказа поляну, на которой десятка три встревожено переминающихся эаров выжидательно смотрели на меня и своего повелителя. Затем перевела взгляд дальше. Увидела пришпиленного к земле Лина, в которого упиралось сразу пять копий с наконечниками из тускло блестящего серебра. Чуть дальше увидела оборотня, распятого на особенно толстом, покрытом мхом дереве подобно лягушке на столе вивисектора. Задержалась на миг на вздувшихся жилах на его шее, вывернутых из суставов руках, прикрученных лианами локтях, крупных капельках пота на искаженном от боли лице. Наконец, встретилась с ним глазами и почувствовала, как в душе поднимается волна холодной ненависти.
— Ли-Кхкеол?!
Я так же молча перевела тяжелый взгляд на взволнованного Эа, только перед угрозой гибели сына позволившего себе толику настоящих эмоций, равнодушно увидела на его белом лице отголоски бушующего внутри страха. А затем медленно поднялась и холодно уронила:
— Нет.
— ТЫ?!!
— Да, я. А он мертв. Теперь — окончательно и бесповоротно.
— Что?!! — Эа отшатнулся и в ужасе уставился на мое бледное, обескровленное, но совершенно бесстрастное лицо.
— Он мертв, — повторила я, не чувствуя к эару ни жалости, ни сострадания. — Он не сумел меня удержать и проиграл свой последний бой. А проигравшие, как известно, долго не живут. Как не живут спокойно подлецы и мерзавцы, решившие воспользоваться беспомощностью жертвой.
— Но ты не могла… ты слабее… у тебя не было защиты?!!!
— Уверен, нелюдь? — моей мертвой улыбкой можно было пугать упырей.
У Эа расширились глаза, когда, подтверждая мои слова, вокруг меня молчаливыми призраками встали четыре Тени, надежно отгородив от эаров и недвусмысленно подняв на них свои призрачные, отливающие голубоватой сталью мечи.
— Нет!!
Я бестрепетно посмотрела на отступающего Эа, а потом кивнула ему за спину.
— Можешь убедиться. Пока душа твоего сына не покинула этот Лес.
Эары, как слепые котята, повернули головы на звук и в немом ужасе уставились на легкое облачко, зависшее над головой Мейра. Маленькое, слабое и отчаянно уязвимое, оно, будто почувствовав что-то, вдруг заметалось по поляне, кидаясь то к Эа, то к незнакомым эарам, то снова к Мейру. Потом, наконец,
