было таковым. И от ласкового прикосновения вдруг вздыбилось, изогнувшись гибким змеиным телом, стряхнуло мох и нападавшие сверху иголки, проворно прянуло в сторону, молниеносно удлинилось, захватывая добычу в тесное кольцо. Затем изогнулось еще и еще раз, накидывая сверху гигантские кольца. Нехорошо сжалось, чтобы глупая мошка не вздумала ускользнуть, и моментально пошло тугими мышцами, при виде которых у эльфов что-то оборвалось внутри.
- Б-бел... - судорожно вздохнул Лакр, опрометчиво позабыв о строгом наказе, но Стрегон вовремя зажал побратиму рот и вынудил его остаться на месте. Сам, правда, потихоньку вытащил из ножен чудесный эльфийский клинок, глазами показал Иверу, чтобы был готов стрелять, и выжидательно уставился на поляну, где все еще тяжело ворочался тугой комок из змеиных колец.
Довольно быстро полуэльф, к собственному облегчению, услышал недовольное шипение Белика, а потом подметил, что гигантское змеиное тело стало двигаться как-то иначе. Осторожнее и... вроде нежнее? Клубки чудовищных мышц постепенно опали, с легким шелестом раскрыли смертоносные объятия, но не остановились, а продолжали извиваться вокруг громко чихнувшей Белки подобно жутковатому хороводу. То осторожно прикасаясь гладким боком, то отдаляясь, затем приближаясь снова... будто ласкали долгожданную подругу, вдруг откликнувшуюся на эти деликатные ухаживания.
- Брысь! - Гончая с силой хлопнула по тугому боку и деловито подпрыгнула, выбираясь из-под шевелящегося змеиного тела. - Все, хватит играть. Вылезай, Шушан, и не вздумай задевать моих друзей!
Тирриниэль остановившимся взглядом проследил за тем, как она уверено перебирается через мощные кольца, способные без труда удавить даже пещерного медведя, зябко передернул плечами, когда толстый змеиный хвост попытался захватить ее ноги и вернуть обратно. А потом судорожно вздохнул, когда между деревьев вдруг промелькнуло что-то огромное и, бесшумно раздвинув густые ветви, неподвижно уставилось на недовольную Гончую двумя блюдцами громадных глаз.
Лакр тихо охнул, увидев, насколько же велик был чудовищный питон, которого их проводник так невежливо сейчас пихал в толстые бока. Он был огромен, просто невероятно велик, потому что не сумел спрятать свое мощное тело даже среди могучих деревьев. Только обвился вокруг поляны, словно живой лентой, и выставил на солнце лишь нижнюю, самую скромную по толщине часть тела, буквально четверть от истинной длины. А теперь показал ужасающе крупную голову, которая без труда заняла бы первый этаж на постоялом дворе у Фарга, и выжидательно уставился в голубые глаза Белки.
- Фу, - отпихнулась она, когда змеиный язык с невероятной скоростью выстрелил в ее сторону и легонько коснулся лица. - Опять за свое? Не лезь! Я по делу! И играть с тобой сегодня не буду!
Питон снова мазнул воздух раздвоенным кончиком языка и странно качнул головой, издав какое-то низкое, пробирающее до дрожи шипение. Но Белка ничуть не испугалась: зашипела в ответ сама, явно с предупреждением, а затем бесстрашно подошла и пощекотала громадные змеиные ноздри.
Питон шумно вдохнул, послушно пригибаясь ниже.
- Ты что делаешь?! - одними губами прошептал Тирриниэль.
- Познакомься, Тиль, это - Шушан, - бодро известила обомлевших спутников Гончая. - Мой старый знакомец и очень даже любопытная личность. Змеи, конечно, не приручаются и нашу речь не понимают... я даже не думаю, что он знает, кто его сюда принес совсем еще маленьким змеенышем, но за столько лет даже питон может запомнить, кого можно есть, а кого лучше не трогать. Тем более что я для него... м-м-м, скажем так, не просто знакомое существо, а очень даже привлекательное создание, которое он при всем желании постарается не обидеть.
- П-почему? - почти беззвучно спросил Ланниэль, с содроганием следя за мерным покачиванием громадной змеиной головы и стараясь не встречаться с ней глазами.
- Помнишь, из кого скроена моя бронька?
- Д-да. Из самки...
- Черного питона, - гордо кивнула Белка. - Такого же, как Шушан. Соответственно, я и пахну ей, а этот запах для него лучше всякого приворота. Самок, кстати, тут осталось немного, поэтому за каждую в период спаривания они дерутся до последнего вздоха. Так что мне ничего не грозит. И вам тоже, поскольку от вас сейчас пахнет мной. В смысле, ЕЙ. Даже он чувствует.
Картис недоверчиво переступил.
- Хочешь сказать, этот питон считает нас твоими... детьми?
- Именно, - лучезарно улыбнулась она. - Так что не рискнет вас есть, чтобы попытаться получить для себя шанс в следующем сезоне. Но, поскольку Шушан абсолютно не помнит, что в это время я стараюсь держаться отсюда подальше, то мы в любом случае ничего не потеряли. Правда, мой хороший?
Питон снова с шумом выдохнул горячий воздух и обвился вокруг Гончей кольцом, заключая ее в крепкие объятия. Но не так, чтобы причинить неудобство. Скорее, чтобы просто показать, что благоволит и готов продолжить ухаживания.
- А... когда у них брачный сезон? - осторожно поинтересовался Лакр, не смея ступить даже на шаг в сторону.
- Почти закончился. Думаю, Шушан уже успел кого-то найти, поэтому и спокоен. Помнится, однажды я слегка не угадал со временем, так тут такое было-о-о... думал, задушит от радости или в слюнях утопит.
- У змей нет слюней, - механическим голосом сообщил Терг.
- Ага. У вас в обычное время они тоже не висят на подбородках. Но если бы вас так корчило каждую весну, то слюни были бы поболе, чем у моего чешуйчатого друга. А мне в тот раз было весьма невесело уворачиваться от его нежных объятий и попутно сдирать с себя броню, чтобы отстал. Едва успел оглушить до того, как меня признали самой соблазнительной самкой и сделали предложение по всей форме. Я потом вообще зарекся гулять тут по ранней весне. По крайней мере, в ТОЙ броньке.
- И что теперь? - слегка пришел в себя Владыка Л'аэртэ.
- Ничего. Я сейчас буду ему зубы заговаривать, а вы потихоньку пройдете на ту сторону. Только не наступите на него - Шушан от этого сердится. И постарайтесь не слишком громко топать: змеи очень чувствительны к вибрации, - с этими словами Белка повернулась к смирно улегшемуся питону и, сняв перчатки, принялась легонько поглаживать гладкую чешую на чудовищной голове. - Эй! Заснули?! Живее, пока он балдеет и забыл про все на свете!
Наемники, спохватившись, заторопились и осторожно, чуть не на цыпочках, двинулись в обход громадной змеюки, у которой в глазах появилось странное задумчивое выражение. Они бочком обогнули поляну по краю, очень медленно и бережно перешагнули через мелко подрагивающий хвост, стараясь не задеть чешую. Затем попятились спинами впереди, на всякий случай не отрывая глаз от неподвижного монстра. Достигли таким образом противоположных деревьев и только тогда вопросительно взглянули на Гончую.
- Дальше, - напряженно велела она. - Шушан слишком сильно расстраивается, когда я ухожу. Не будем рисковать.
Тирриниэль настороженно покосился на питона, провожающего их неподвижным, задумчивым, будто оценивающим взглядом, и мысленно пожелал ему подавиться во время следующей охоты. Непонятно, для чего Бел с ним воркует, потому что змеи, как известно, абсолютно глухи, но это чудовище явно слушает с удовольствием. Прямо блаженствует, если можно так сказать про его невыразительную морду. Иными словами, безропотно поддается ее чарам и остается тих, как ягненок возле обожаемой мамки.
- Тиль, быстрее! Там, справа, есть довольно глубокий овраг. Ныряйте в него и свистните, когда доберетесь. Только к воде не подходите, ладно?
Эльфы безошибочно уловили в голосе Гончей нешуточное беспокойство и со всех ног припустили в указанную сторону. Надо, не надо... в этих местах Бел - свой человек. Знает этот Лес вдоль и поперек. Отлично понимает, что можно делать, а что нельзя. Так что если советует поторопиться, значит, действительно стоит лететь отсюда, как на крыльях. А еще лучше - воспользоваться порталом и сигануть сразу на сотни верст вперед. Желательно, вообще на другой край мира.
Тяжело дыша, они кубарем скатились в глубокий, густо поросший храмовником овраг, на дне которого действительно нашелся небольшой ручеек. Мимолетом оценили высоту склонов, мысленно поразились, что каким-то чудом не свернули себе шеи, а потом Лакр, едва переведя дух, издал пронзительный свист. В ответ почти сразу раздалось громкое шипение, словно из парового котла кто-то стравливал горячий воздух.
