наслаждаясь его чувственностью и глубиной.
Этот поцелуй отличался от их первого поцелуя. Он был медленный и соблазняющий. Сладкий и искушающий — сразу же захотелось быть желанной, любимой и… красивой. Джексон застонал от наслаждения, вызвав в ней прилив чувств, и, когда его язык соединился с ее языком в медленном чувственном танце, каждую клеточку ее тела пронзила сладкая боль. Здоровая нога ослабела и больше не держала ее.
— Я знаю, что обещал вести себя хорошо, но стоять рядом с дверью, за которой была ты… это сводило меня с ума, — признался он, нежно покусывая ее губы.
— Меня тоже, — простонала она.
Восхищенный ее признанием, он обнял ее крепче и снова поцеловал. Страсть охватывала их все сильнее, отчего в комнате становилось все жарче.
Внезапно Джорджия поняла, что еще чуть-чуть, и ничто не сможет помешать им заняться любовью на полу ванной комнаты.
Ничто, кроме Ноя, находящегося внизу, мелькнула спасительная мысль где-то в дальнем уголке ее затуманенного сознания. Они оставили его накрывать на стол и следить за лазаньей, размораживающейся в микроволновке.
Ной! Мозг Джорджии внезапно снова заработал. У нее редко были свидания и никогда не было проблем с…
Она что, совсем потеряла голову?
Джорджия отпрянула, пытаясь бороться с нестерпимым желанием, распаленная страстным поцелуем.
— Джексон, пожалуйста, — застонала она, отодвигаясь от него.
— Джорджия, успокойся, что ты делаешь? — Он широко открыл глаза, и попытался обнять ее снова. — Ты же упадешь! — воскликнул он.
Она высвободилась из его объятий и ухватилась за спинку стула.
— Со мной все в порядке, — сказала она. — Теперь, пожалуйста, уходи.
Он глубоко вздохнул, посмотрел на нее и отвел взгляд.
— Хорошо, если ты настаиваешь.
Затем, с театрально зажмуренными глазами, он протянул руку и поправил полотенце, которое сползло с груди ниже дозволенных правилами приличия границ.
— Будь осторожна, а то простудишься, — сказал он спокойным голосом, но улыбка тронула уголки его губ.
Джорджия прижала полотенце к груди и чуть не зарыдала от ощущения собственной беспомощности. Джексон повернулся лицом к двери:
— Я хочу сказать, что ты прекрасна, когда сердишься, но это разозлит тебя только еще больше.
— Больше, чем ты уже сделал, невозможно! — воскликнула она.
Не говоря ни слова, он вышел и тихо закрыл за собой дверь, а Джорджия тяжело села на стул.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Джорджия была благодарна Ною за его оживленную возню за столом. После произошедшего в ванной она не знала, как посмотреть в глаза Джексону, если они окажутся наедине. Она хотела скрыть свое смятение под маской отстраненной вежливости и избегала взгляда Джексона, который ясно давал понять, что он прекрасно все помнит.
Но только она понимала смысл его взгляда, с Ноем Джексон вел себя как обычно. Он завел разговор с мальчиком о предстоящих бейсбольных играх. Ной объяснял ему особенности различных приемов подачи. Джексон внимательно слушал, не забывая время от времени отпускать Джорджии витиеватые комплименты по поводу ее умения готовить.
Хотя она тоже хороша, честно призналась Джорджия себе. Когда он целовал ее, даже не противилась. Она тряхнула головой, чтобы отвлечься от запретных мыслей, и сосредоточилась на разговоре.
Когда они закончили обедать и вымыли тарелки, Ной напомнил взрослым, что они обещали поиграть с ним в «Брэйн квест». Джорджия втайне мечтала, чтобы Джексон отказался. Она не ожидала, что у него хватит терпения играть с ребенком. Но он, напротив, проявил живой интерес, и его энтузиазм обрадовал Ноя, который быстро побежал в гостиную за игрой.
Джексон предложил Джорджии устроиться в кресле-качалке; она попыталась было отказаться от командной игры, но ни Джексон, ни Ной и слышать этого не хотели.
— Я буду только мешать тебе, — предупредила она Джексона. — Ведь я очень плохо играю.
— Не волнуйся, у нас все получится, — пообещал он, сверкнув глазами.
Но через несколько минут стало ясно, что Ной имел значительное преимущество перед взрослыми — несмотря на то, что их было двое в команде. Уверенная улыбка Джексона сменилась выражением полной сосредоточенности, он то и дело потирал лоб, напрягая память, чтобы ответить на каверзные вопросы.
Хотя Джорджия никогда не блистала в таких играх, да и не стремилась к этому, она удивила всех несколько раз, ответив на такие сложные вопросы, как высота пика Мак-Кинли и латинское название собаки, а также имя жены президента Уоррена Гардинга.
— Откуда ты знаешь это? — изумился Джексон.
Джорджия фыркнула.
— У нас здесь есть только три канала телевидения. И два из них — образовательные.
В конце концов игра завершилась. Ной победил с большим преимуществом. Джексон объявил:
— Прекрасно, Ной. Ты заслуживаешь награды за такое впечатляющее представление. Когда вернусь в Нью-Йорк, я пришлю тебе подарок.
— Подарок? Правда, Джексон? — Ной был так обрадован, что Джорджия испугалась: вдруг Джексон забудет об обещании?
— Это совсем не обязательно, Джексон. Мы всего лишь играли.
— Но я хочу, — настаивал Джексон. Он встал и потрепал Ноя по волосам: — Я не думал, что этот маленький умник победит меня, но ему удалось это сделать. Я разбит в пух и прах. Теперь с меня причитается.
Ной светился от счастья. Джорджия закусила губу, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего. Это было, несомненно, их «мужское дело». А ее сыну этого как раз не хватало, и она решила доставить ему такое удовольствие.
Но, к сожалению, как только Джексон вернется в Нью-Йорк, он все равно забудет про подарок для Ноя… и забудет про них, живущих здесь, в… Как он назвал это место? О да, Богом забытая дыра в Техасе.
— Пора спать, чемпион, — объявила Джорджия.
— Ладно, — ответил он, удивив ее согласием уйти без нытья и просьб. Ной взял коробку с игрой и поцеловал маму на ночь. — Спокойной ночи, Джексон, — весело добавил он.
Джексон пожелал мальчику спокойной ночи, и тот отправился в спальню.
— Я думаю, мне тоже пора. — Джорджия стала прощаться.
Джексон удивился.
— Но ведь сейчас только девять часов, — сказал он, глядя на часы. — Может, мы поговорим немного?
— Поговорим? О чем?
— О тебе, например. Как же ты будешь со всем справляться в ближайшие дни? Я имею в виду, пока твоя нога не заживет.
Джорджия усмехнулась.
