стороны.
До прихода в базу мы не общались. Породнить меня с «макаровым» (помощник расписывает офицеров корабля на все наряды) ему не пришлось. В горячности он, видимо, забыл, что я был с другого экипажа и сойду с корабля сразу по возвращении в базу. Будем служить на одной флотилии, но на разных кораблях и на разных дивизиях. От наставничества Бориса Ивановича Громова, и не только в этом походе, мы очень много получили хорошего.
Через десяток с небольшим лет Борис Петрович Жуков приведет новейший и мощнейший рпк СН 667 -БДРМ проекта на нашу флотилию. К этому времени я, четыре года откомандовав рпк СНом (ракетный подводный крейсер стратегического назначения) 667-БД проекта, уже два года был в должности замкомдива по подготовке командиров и стремился, хоть в чем-то, походить на моих адмиралов- наставников. Их наставления хотелось и надо было записывать в ЗКШ. И хранить вечно. Что я и делал. Сейчас, с удовольствием, озвучиваю.
Сироты
Октябрь-ноябрь, гнуснейшая пора для обитателей одной шестой части планеты Земля, под названием: Российская империя, СССР, Россия, — одним словом — Русь. Как она только не называлась, как не перестраивалась, но от злого рока ей не удается избавиться. Преследует родимую Русь всякая гнусь в эту пору, хоть плачь! Испокон веков, ежегодно и именно в эту пору, на нее сваливаются хляби небесные, вероломно и неожиданно. Этому явлению нашли объяснение — география, мол, такая. География — географией, но не мешало бы и предупреждать о дождях и снегах. Но чем объяснить сваливающиеся на нее напасти, право слово, как снег на голову — но другого плана и в эту же пору?! Всякие там перевороты, стрелки, разборки — после которых кровь людская, хоть и не водица, но плещется и льется через край, как хляби небесные. Разве это не злой рок?
Триста лет династия Романовых нещадно порола людей, подсчитывая цыплят на эту пору. Чтоб ни одного цыпленка не утаили. Знавала Русь отцов-детоубийц, матушек-мужеубийц, отцов-рогоносцев. Знавала Русь царей-батюшек и матушек-цариц, и знавала их порки. Изведала порки батюшек-императоров и матушек-императриц. География творила свое пакостное дело, а батюшки — матушки вытворяли свое. Хоть так, хоть сяк — все едино! Хоть портки не одевай, в ожидании порки — неминуемой. И не одевали. Ходили и ходят без портков до сих пор. А как же иначе-то? Ведь что получилось-то?
Устав молиться Богу о ниспослании отца-императора, разгневались и низвели под корень батюшку- императора. Посадили на свою голову Вождя — небожителя. Вывеску «Российская Империя» вместе с крышей коронной и двуглавым орлом на ней сшибли оглоблями. Втоптали в грязь худыми лаптями. Приколотили новую вывеску, из коряво вырубленных букв: С.С.С.Р ( се-се-сер, значит на всех насер!) А на крыше вождь, с таким прищуром глаз, как будто он целится вжарить дуплетом по деду Мазаю вместе с его зайцами. Бога выкинули, императора распяли, Вождя вознесли, а поскольку и совсем остались без портков, то хрен положили на географию! Пороли друг друга нещадно, лишь бы Вождю понравиться. Поротых и безпорточных была тьма несусветная. Из них стали делать лагерную пыль. Руками поротых, но, вознагражденных крррасными ррреволюционными штанами. Что только ни делали, а безпорточных не убавлялось.
Обрыдла зима со своим «вероломством». Обрыдло роковое невезение с Вождями-небожителями. Что ни Вождь-небожитель, то — Антихрист. Это выяснялось, как только он заявлялся на суд Божий. Мало того, среди Вождей-небожителей стали выявляться антихристы прямо на грешной земле. Портков от этого не прибавлялось, порки не уменьшались, но уже хотелось не Вождей, а отцов, отчимов, наконец. Чтобы забыть про порки и обрести портки. География настырно намекала на необходимость ношения портков.
Была на исходе осень 1964 года.
В ЭСе — Се — Се — Ре, под гром фанфар во славу Отца подсчитывали произведенные портки и вылупившихся цыплят. Очень все хорошо складывалось в закрома Родины. Забываться стали початки кукурузы, съеденной мышами. Ну, а об извечной и ежегодной октябрьско-ноябрьской напасти и думать забыли. Пока гром не грянет — мужик не перекрестится! Это о нас, и только о нас, обитателях Руси!
Играя ракетно-подводными бицепсами, Северный флот, забыв про боевую подготовку и о волнах, бьющихся о борт корабля, ударными темпами строил монумент во славу Отца народа и атомного флота. Хоть с моря, хоть с космоса, должны были читаться золотые буквы: ОТЕЦ АТОМНОГО ФЛОТА.
Всей стране Отец, а уж атомному флоту — тем более. На сооружение монумента бросили матросов, выслуживших установленные законом сроки срочной воинской службы. Выслужить сроки — мало, надо еще заслужить «право» уволиться, хотя бы под «елочку». Закон, ведь он что дышло, куда повернул туда и вышло. Не заслужишь «право» немыслимо аккордной работой (скажем, строительство узкоколейки в степи, для заготовки леса, или моста… вдоль реки), получишь долг и обязанность перед Родиной служить после «елочки» до самой весны. В связи «с острой необходимостью поддержания установленной (тоже законом) боеготовности». Империализм со своим оскалом звериным принуждает.
Бригада аккордников была, как на подбор. Матерые мужики, мотающие пятый год срочной (!) службы. Бригадиром назначили лодочного боцмана — Кольку Романова.
До срочной службы он пять лет отпахал на ниве Ньюфаундленской банки. Тралмейстером на СРТ. Косил селедку косяками. Аккордно. Знал аккордную работу не понаслышке. Потому и назначили бригадиром, несмотря на династичность фамилии. А вышла из этой затеи октябрьско-ноябрьская напасть. Да еще какая! Мистика и злой рок, в одной куче.
А было это так.
Пропагандисты-монументалисты политотдела с помощью карандаша, туши и гуаши намалевали на листе ватмана монумент. ЧВС (Член Военного Совета, так, по-простецки, именовали себя начальники политотделов — сплошь скромняги) поставил свою одобрительную закорючку. Старпом назначил бригаду аккордников и бригадира. Вручил им лист ватмана и поставил задачу:
— Вот эта хреновина должна быть построена к выходу Приказа МО об увольнении. Не уложитесь — служить вам здесь, как медным котелкам, до полного износа. Задача ясна?
— Так точно! Тащ капитан 2 ранга, а как со средствами обеспечения? Бетон, латунь, оргстекло и прочая?… — уточнил бригадир.
— Инициатива, инициатива и, еще раз, инициатива! Плюс всепоглощающая любовь к Отцу! Шильный раствор — в особых случаях. Партийно-политическое обеспечение — пропагандисты политотдела. Ясно? Есть вопросы?…
— У матросов нет вопросов!… — радостно оскалабился рыже-щетинистый бригадир.
В эпоху «сухого» закона шильный раствор служил великолепной отмычкой дверей любых складов с любыми материальными ресурсами. Шильный раствор — чисто моряцкий слэнг. От шила — корабельного спирта. Отсюда и пословица: шило в мешке не утаишь. Опять же, одеколон «Тройной», употребляемый Колькой Романовым, как дезинфицирующее средство, три-четыре раза в день, по флакончику вовнутрь, уже поднадоел и вызывал изжогу.
— Пропагандисты-монументалисты! Вы слышали? — У матросов нет вопросов!…
Отныне — все светлое время суток, они в вашем распоряжении… — завершил старпом постановку задачи.
Над Западной Лицей, да и вообще над всем Баренцевым морем полыхал полярный день. Самая благодатная пора для монументального строительства, воровства и прочих шильно-растворных деяний. Это называлось обустройством флота и войск хозяйственным способом. Все, как в бою. Как на войне. Был флот, войска и партизаны, вооруженные строительными материалами, ловко превращаемые в живительную влагу шильного раствора.
