сообщил он, внимательно разглядывая зажатую между двумя пальцами сигарету и снова затянулся. — Так вот, — в третий раз повторил он, глядя на Кунина сквозь синеватые, быстро завивающиеся в спиральки, тоненькие струйки неспешно поднимающегося вверх табачного дыма. — Юноша, которого Вы видели на кассете — просто наш сотрудник. Профи. На то, чтобы соблазнить Вашу бывшую жену, у него ушло меньше недели. Три дня, если быть точным. Две встречи. Несмотря на всю ее нынешнюю великую любовь к Вашему лучшему другу. Из-за которой она якобы от Вас и ушла. Она ведь Вас именно такими побасенками наверняка потчевала? — мужчина стряхнул пепел, коротко глянул на молчавшего Кунина и после паузы продолжил: — А на самом деле она просто-напросто потаскушка! Обычная дешевка. Халява, как сейчас говорят! — губы его раздвинулись в жесткой усмешке. — Она не потому Вам изменила, что Вы плохой, а потому что она — шлюха. Так что заканчивайте со всеми своими комплексами и меланхолиями. Никому Вас не предпочли. Причина не в Вас, а в ней. Ваш друг теперь в таком же точно состоянии, как и Вы. Она любому будет изменять! При первом удобном случае. Вчера — Вам, сегодня — Вашему другу. Хотите, мы завтра другого сотрудника к ней поставим и через три дня Вам новую кассету сделаем? — улыбка мужчины стала еще шире и безжалостней. —
Знаете, как сказал один умный человек: есть много жен, не изменявших своим мужьям ни разу, но нет ни одной, изменившей лишь однажды. И это правда. Либо — либо. Либо честная женщина — либо шлюха. Середины нет. Нельзя быть шлюхой лишь немножечко. Понарошку. Чуть-чуть беременной! — мужчина жизнерадостно расхохотался и затушил недокуренную сигарету.
— Все, Роман Семенович! Мы свою работу выполнили. Идите сейчас домой, успокойтесь... неспешно и не торопясь посмотрите все и послушайте... Там, кстати, и аудио есть. Ее объяснение... В очередной великой любви, — мужчина насмешливо подмигнул безмолвно слушавшему все это Кунину. — Отчеты почитайте. Нашего сотрудника. Смету. Что и как. Во сколько ему Ваша драгоценная супруга обошлась. Обед там, шампанское... Ну, сами понимаете!.. Недорого, кстати! Мы их вообще-то экономить заставляем. Рынок, знаете ли. Экономика должна быть экономной! — мужчина опять расхохотался встал и протянул руку Кунину. Кунин тоже встал и машинально ее пожал, плохо понимая даже, что делает. —
Всего хорошего! Через пару дней Вы будете судьбу благословлять, что она от Вас ушла!
Можете теперь, конечно, с помощью этих материалов что угодно с ней делать, — чуть помедлив добавил директор агентства, внимательно глядя на Кунина. — Другу, например, своему бывшему отомстить. Рога ему наставить. Если Вам это поможет самоутвердиться. Но я лично не советую, — мужчина брезгливо поморщился. —
Не стоит, право! Зачем Вам все это? Грязь эта... Месть... Баб, что ль, кругом мало? Пусть уж Ваш друг сам этим своим сокровищем ненаглядным владеет и наслаждается. Без помех. Единолично.
Всего хорошего, Роман Семенович! До свидания.
* * *
Кунин выключил кассету и некоторое время сидел в кресле, задумчиво покусывая губы. Потом решительно протянул руку, снял трубку и набрал знакомый номер.
— Алло!.. Саша?!.. Привет, это я... Слушай, Настя дома?.. Дай, пожалуйста... Ну, я тебя прошу, буквально на пару минут!.. Ну, пожалуйста!.. Настенька, милая!.. Да, я... Слушай, я по тебе так скучаю! Места просто себе не нахожу! Я жить без тебя не могу!! Я тебя люблю, люблю, родная, милая моя! Счастье мое!.. Да, говорили уже, но я так страдаю! так мучаюсь! Любимая моя, ненаглядная!.. Слушать не хочешь?.. Ах, как жаль!.. Какая же ты, Настенька, жестокая! Ладно, впрочем, мне и самому болтать всю эту чушь уже надоело. Давай, приезжай ко мне, живо!!.. Да кто тебя спрашивает, мразь! А то у меня одна кассетка тут есть... Колю такого, помнишь?.. Ресторанчик на Остоженке? Потом квартирка на Льва Толстого?.. Что молчишь? Припоминаешь?.. Так вот, это мой приятель был! Это он по моей личной просьбе тебя отодрал. И кассетку, между прочим, сделал. Это тоже я его так попросил. Для отчетности, во-первых, — он же не просто так тебя дрючил, а за деньги; а во-вторых, чтобы на поводке на коротком впредь тебя держать. Просто ради развлечения! Будешь теперь как жучка через веревочку по моей команде прыгать. Пока не надоешь мне. Ну, и для пользы дела, опять же. Пока я себе другую бабу не найду — и ты сгодишься. На безрыбье, как говорится... И жену можно раком.
Доплаты, кстати, мальчик-то попросил! За вредность. Что я его сразу про тебя не предупредил. Страшная, говорит, ты уж очень! Да и не первой свежести. Если бы не «Виагра»!..
Ладно, короче, надоела мне вся эта болтовня! Жду через полчаса... Да плевать мне на тебя!! Соврешь рогалику своему что-нибудь. Не впервой! Все!! Алле! Или как там сучкам дрессированным командуют? Таким, как ты? Не знаешь? Учи! Вперед, короче! Жду. Можешь не подмываться. Здесь подмоешься!
Кунин швырнул трубку и, весь дрожа от переживаемого им сейчас наслаждения, откинулся в кресле.
Класс!! Вот это класс! Собственно, и секса-то никакого даже не надо! Я ее уже только что отымел!
— Да, дорогая!.. — мечтательно произнес он, постепенно успокаиваясь. — Ты еще не знаешь своего бывшего муженька!.. У нас с тобой еще все впереди!.. Ты и представить себе не можешь, что тебя ждет!
Кунин аккуратно сложил все кассеты в ящик стола, запер его, спрятал ключ и пошел на кухню заваривать себе кофе.
Внутри его все пело. Меланхолия его действительно бесследно исчезла. Как ни бывало! Директор агентства оказался прав. Жизнь снова была прекрасна и удивительна!
* * *
И сказал с презрением Сын Люцифера:
— Такой мужчина заслуживает того, чтобы его предали!
И ответил Люцифер Своему Сыну:
— Предательство не имеет никаких оправданий.
СЫН ЛЮЦИФЕРА. ДЕНЬ 63-й
И настал шестьдесят третий день.
И сказал Люцифер:
— Люди безжалостны и жестоки. И они не умеют прощать.
АГЕНТСТВО-2
«Omnia fanda, nefanda, male permixta furore. Iustificam nobis mentem avertere deorum».
(«Добро и зло — все смешалось из-за нашей преступной ярости, и боги отвратили от нас свою благосклонность». — лат.)
Ну что, — Бархатов в сотый раз перечитал договор, — черным по белому написано: «7 июля». 7 июля — завтра.
Он снова вспомнил подробности своего визита в это проклятое агентство.
«Да мы!.. Да Вы что!.. Да две недели — это крайний срок!..» Впрочем, две недели еще не прошли. Завтра — последний день. Черт бы их побрал, с этими их обещаниями! И я, как дурак, повелся! Поверил, что и правда!..
Бархатов до боли сжал кулаки.
