почему он прямо об этом не сказал?
Может быть, подумав, он вспомнит, что неосторожно рассказал о ней кому-то. И тогда он, конечно, позвонит ей и все объяснит, и она простит его, и…
«Брось, Лара!»
Надеяться бессмысленно. Лара понимала, что между ними все кончено.
Тайлер стоял у окна своего кабинета в здании компании. Внизу, на автостоянке, сверкали огни, но он смотрел в темное небо.
Сегодня был самый важный день в истории «Нептун круиз лайнз» с того момента, когда он стал во главе компании. Ему следовало бы сейчас праздновать победу, а не искать ответа среди звезд. В том, что касалось работы, ответы всегда приходили к нему в нужный момент, но как только мысли его возвращались к Ларе, он чувствовал полную беспомощность.
Если бы она попросила помочь ей выяснить, кто опубликовал эту статью, он бы весь мир перевернул, чтобы помочь ей. Но прежде чем прийти к нему, она уже мысленно вынесла ему приговор и спрашивала только, что им двигало.
Как она могла настолько ему не доверять? И какое у них после этого может быть будущее?
Оставался, конечно, вопрос, кто же на самом деле продал те сведения. Тайлер этого не делал. Конечно, Лара утверждает, будто никого больше не посвящала в семейные истории. Может, на самом деле она делилась воспоминаниями о прошлом с сотнями людей.
Тайлер подозревал, что ее недоверие тоже коренится в ее прошлом. Совсем недавно он обдумывал, как ему справиться с теми проблемами, которые принесет брак с Ларисой. Теперь же ему казалось, что вряд ли они разрешимы.
Лара повесила трубку. Она не сомневалась, что мать уже вернулась в Калифорнию, но всякий раз, как она звонила, прислуга матери отвечала отговорками.
Сама Лара провела первый день в Калифорнии за разговорами с отцом: они открыто обсуждали все вопросы, связанные со статьей. Только время покажет, какими станут в дальнейшем их отношения. Может быть, близкими. Во всяком случае, им обоим хотелось этого. Теперь Лара надеялась так же откровенно поговорить с Анжеликой если, конечно, ей вообще удастся с ней связаться.
Бертон! Агент матери должен знать, где она сейчас. Лара набрала его номер. После обмена необязательными фразами Лара спросила Бертона, вернулась ли Анжелика.
— Вернулась, но она немного сердится из-за той статьи.
Лара подозревала, что дело несколько серьезнее, чем «немного сердится». Она рассказала Бертону о своем откровенном разговоре с Тайлером, появлении Дэвиса с газетой и о последней стычке с Тайлером.
— Пожалуйста, передай ей: я не думала, что все это пойдет дальше Тайлера. Я хотела бы с ней повидаться и все обсудить.
Бертон вздохнул:
— Обещать я ничего не стану, но постараюсь помочь вам обеим.
— О большем я и не прошу. Спасибо.
Чары Бертона сработали, и Анжелика согласилась встретиться с Ларой в следующую субботу. Лара приехала к матери домой. Вопреки обычаю ей не предоставили возможности самой разыскивать Анжелику по дому, а проводили в гостиную, как гостью, подали кофе и оставили ждать.
Она дожидалась почти десять минут, прежде чем мать вышла к ней. Судя по всему, Анжелика, как и Лара, мучилась бессонницей. Она села на диван напротив Лары, скрестив на груди руки и положив ногу на ногу.
— Не вижу особого смысла в нашей сегодняшней встрече, Лариса. Я все прекрасно поняла по твоей статье.
— Мне очень жаль, если тебе было больно.
— А что я должна была почувствовать, когда узнала, что моя единственная дочь считает меня паршивой матерью? Я всегда знала, что до идеала мне далеко. Но с учетом того, что я была одинока и делала карьеру, я, по-моему, справлялась очень неплохо. Ты мне казалась всем довольной и вполне уравновешенной, хорошо училась и удачно строила свою карьеру, не пристрастилась к наркотикам или спиртному, так что я надеялась, что не делала серьезных ошибок. Оказалось, я дура.
Лара вполне понимала гнев матери, но и она тоже имела право не забывать о своих прежних обидах.
— Мама, я не хотела, чтобы ты все это узнала.
— Не сомневаюсь. Ты слишком умна, чтобы рубить сук, на котором сидишь.
— Я живу самостоятельно.
— Но я всегда делала тебе щедрые подарки.
— Да, спасибо.
Анжелика всегда была щедра на подарки, но не хотела делиться своим временем. Однако Лара не стала подливать масла в огонь.
— Я всегда давала тебе все, о чем ты просила, но не могла постоянно находиться рядом с тобой, и ты затаила на меня обиду.
— Я никогда не просила о том, чтобы так было всегда. Просто бывали моменты, когда мне действительно тебя не хватало, а тебя не было.
— Но ты никогда не оставалась одна — ни в школе, ни дома. Я не бросала тебя одну на произвол судьбы. Знаешь, скольким детям приходится быть одним, пока их родители на работе?
— Все относительно, мама. Может быть, по твоим меркам или по сравнению с другими детьми мне и жилось хорошо. Но я же была тогда ребенком, я не могла учитывать всего. Знала только, что мне грустно и одиноко, что ты — самый важный человек в моей жизни, звонила или распоряжалась, чтобы меня посадили на самолет, только когда в твоем плотном расписании появлялось свободное время. Но с тобой нельзя было связаться, когда я сломала руку или после моего первого в жизни поцелуя. Таковы мои чувства — пусть они не соответствуют действительности или кажутся эгоистичными. Я это пережила и даже теперь, став взрослой женщиной, не могу забыть своих детских переживаний.
— И ты решила, что если сейчас все это мне выскажешь, то сможешь отомстить мне за мои якобы грехи?
Лара покачала головой:
— Такое предположение только лишний раз показывает, как плохо ты меня знаешь. Я никогда не думала, что это услышит кто-то помимо Тайлера. И уж конечно не хотела, чтобы об этом узнала ты.
— А с какой стати ты решила рассказать все Тайлеру? Ты надеялась, что он сообщит об этом Клер, а она настроится против меня и я лишусь лучшей подруги?
— Я уже сказала: месть тут ни при чем.
— Тогда почему ты с ним говорила об этом?
Лару захлестнула печаль: она вспомнила, как они с Тайлером собирались сообщить родным, что решили пожениться. Стараясь не думать о прошлом, она сосредоточилась на разговоре с матерью.
— В пятницу вечером мы хотели объявить о своей помолвке. И я решила, что, прежде чем он заключит, так сказать, контракт на всю жизнь, ему следует знать о моем детстве. Я рассказала ему, какова была моя жизнь, пока я росла.
Анжелика явно заинтересовалась услышанным.
— Ты собиралась выйти замуж за Тайлера? Тогда почему ты так внезапно уехала, даже не попрощалась?
— Как я могу доверять ему после того, как он или продал или случайно пересказал кому-то историю моей жизни?
— Лара, я не думаю, чтобы Тайлер мог опуститься до того, чтобы обсуждать с кем-то такие личные вопросы, не говоря уже о том, чтобы продать те сведения, которыми ты с ним поделилась. Должно существовать какое-то другое объяснение этой статьи. Ты уверена, что больше никому об этом не говорила? Может, школьной подруге? А дневник ты не вела?
Мать мгновенно решила, что Тайлер не виноват! Лара жалела теперь, что не отреагировала так же. Вместо этого она сразу же, не задумываясь, обвинила его. Надо ли считать Анжелику оптимистично-слепой
