платья. Жаль, что Энн не может избавиться от него с той же легкостью, с какой Стивен избавился от своей рубашки.
А потом его пальцы скользнули под тонкий атлас, и Энн почувствовала, как ткань опустилась, обнажив грудь.
— Ты не возражаешь, если мы переместимся на кушетку? Честно признаться, я немного устал стоять.
Ей тоже было трудно стоять. По непонятной причине колени грозили вот-вот подогнуться.
Стивен подхватил ее на руки — легко, словно Энн ничего не весила, — и уложил на кушетку. После этого он сам растянулся рядом, опершись на локоть.
— Какая ты красивая! — пробормотал он.
Ее грудь теперь была открыта, и Стивен не сводил с нее глаз. Но Энн было все равно, она чувствовала себя бесшабашной и чуточку распутной.
Стивен стал ласкать соски, и у Энн потемнело в глазах. Создавалось впечатление, что внутри ее тела протянулись некие невидимые, вибрирующие нити от сосков к низу живота, к тому самому месту, куда так грубо ворвался Брентвуд десять лет назад. Если Стивен собирается…
Господи, помилуй, она не может всерьез рассматривать такую возможность! Или может? Тогда это было так неловко и больно.
На этот раз все будет иначе.
Стивен еще раз поцеловал ее в губы, а затем дорожка поцелуев стала медленно и нежно опускаться вниз. Его губы коснулись подбородка, горла, ключицы… Что он хочет сделать? Через мгновение все стало ясно. Его губы опустились к ее груди и обхватили напрягшийся сосок. Энн нервно вздрогнула.
Стивен приподнял голову и взглянул на нее, но его губы оставались совсем рядом с соском.
— Я недостаточно осторожен?
О чем он толкует?
— Ты стонала. — Он лизнул ее сосок.
Энн пробормотала что-то неразборчивое и прижала его голову к своей груди.
Стивен дунул на влажный сосок и рассмеялся:
— А ты требовательная, Энн!
— Просто… ох! — Оказалось, что его рука успела опуститься к подолу ее платья и теперь медленно скользила вверх по обнаженному бедру, все выше, ближе к…
Кончиком пальца он раздвинул влажные складки, нащупал маленький бугорок, о существовании которого Энн даже не подозревала, и начал его поглаживать. Каждое прикосновение вызывало в ней все новые, ранее неизведанные ощущения.
Ох, что это? Она изо всех сил вцепилась в плечи Стивена и замерла. Почти. Происходило что-то, над чем она была не властна. Она не знала, что это, но зато ее тело знало. И Стивен знал тоже. Еще одно прикосновение, еще одно, и вот…
Волны наслаждения одна за другой стали накатывать на нее. Когда схлынула последняя, Энн почувствовала себя тряпичной куклой. Похоже, у нее больше не было ни костей, ни мускулов. Она поцеловала его ключицу — только потому, что эта часть тела оказалась ближе всего к ее губам.
— Это было очень приятно. Я и понятия не имела…
— Конечно, ты понятия не имела. — Стивен чмокнул ее в макушку. Его голос был напряженным, хотя в нем слышался сдерживаемый смех.
Энн подвинулась ближе и обнаружила, что он вовсе не расслабился. Его мужское достоинство оставалось большим и твердым.
Стивен немного отодвинулся. Их тела больше не соприкасались.
Значит, теперь он захочет сделать то, что сделал тогда Брентвуд. Ей следовало бы расстроиться, но она была слишком переполнена новыми ощущениями, чтобы беспокоиться об этом.
Нет, это было неправдой. На самом деле она желала, чтобы он это сделал. Она хотела дать ему удовольствие, как он подарил его ей. Энн была почти уверена, что на этот раз больно не будет. Стивен не мог не знать, как сделать процесс пусть не приятным, но, по крайней мере, не болезненным. Но как сказать, что она вовсе не против его вторжения?
Энн дотронулась до скрытой под одеждой мужской плоти.
— Нет, Энн. — Стивен решительно убрал ее руку. — Уже поздно. Мне пора.
Но Энн чувствовала, что должна убедить его остаться. Она потянулась к нему другой рукой, но он отстранился, встал и даже, для верности, отошел от кушетки.
— Ты играешь с огнем, — сказал он.
Энн села — грудь обнажена, одежда в полном беспорядке.
— Возможно, я хочу сгореть.
Стивен долго смотрел на ее грудь, потом взглянул в глаза. Взъерошив волосы, он глубоко вздохнул и усмехнулся:
— Полагаю, я рад, что ты так к этому стремишься, но придется потерпеть. Я не возьму твою девственность на кушетке в гостиной с незапертой дверью.
— О! — Энн почувствовала, как покраснело не только лицо, но и все тело.
Стивен не мог взять ее девственность. Она не сумела ее сохранить, чтобы отдать ему.
— Не надо огорчаться. Это не займет много времени. Думаю, что после сегодняшней ночи мне следует получить специальное разрешение. Не хочу ждать до конца сезона, чтобы уложить тебя в постель.
Мысль о постели не могла не вдохновить. Энн тоже не хотела ждать до конца сезона. Она не желала ждать даже до конца недели или до конца часа.
Но ей придется ждать вечно, ведь она не может выйти замуж за Стивена.
Ей нужно все ему рассказать немедленно. Она непременно все ему расскажет. Нужно только суметь пережить удивление, а вслед за ним и презрение на его лице.
Стивен взял рубашку и быстро надел ее.
— Оденься, пожалуйста. Нельзя, чтобы тебя в таком виде заметили слуги. Иначе завтра к обеду об этом будет знать весь Лондон. — Он застегнул жилет и потянулся за фраком. — Мы, конечно, помолвлены, но мне бы не хотелось развлекать здешнее общество историями о своих амурных похождениях.
Энн сидела без движения, поэтому он подошел и сам поправил на ней платье.
— Я всегда старался проявлять осмотрительность. Наш поцелуй на площади стал исключением из правил.
Голос Стивена звучал совершенно обыденно. Неужели она только вообразила его страсть? Энн устремила взгляд на его брюки. Нет, она ничего не придумала. Он… точнее, часть его, безусловно, ее хотела.
— Прекрати, — попросил Стивен.
— Что прекратить?
— Прекрати так на меня смотреть. — Он взял ее за руки и поставил на ноги. — Ты должна лечь в постель, Энн, причем одна. А мне пора идти. — Поскольку она не шевельнулась, он бесцеремонно подтолкнул ее к двери: — Давай.
— Очень хорошо. — Энн вышла из комнаты и почти без принуждения дошла по коридору до входной двери, но там остановилась: — А как насчет поцелуя на ночь?
Стивен схватил со столика шляпу и, не глядя, нахлобучил ее на голову.
— Нет. Закрой дверь, — сказал Стивен и устремился вниз по ступенькам. Он открыл дверь и выскочил на улицу так быстро, словно опасался погони.
Энн повернула в замке ключ, вздохнула и медленно направилась в свою комнату, надеясь, что сможет уснуть до рассвета.
