— Вы же слышали, босс занят. К сожалению. Не перенести ли встречу на другой день? — Улыбка не сходила с лица секретарши, словно ее забетонировали.
— Мисс Хатчис, — я и бровью не повела, — будьте любезны, передайте мистеру Мередиту, что у нас срочное дело.
Я была предельно вежлива. Линнда же явно встревожилась. Ее голубые глаза забегали.
— Боюсь, это невозможно. Босс, гм, велел его не беспокоить. — Когда врешь редко, хороших результатов через пару минут ждать не приходится. Ей уже было неловко встречаться со мной взглядом, и она сделала вид, будто изучает настольный календарь. — У мистера Мередита через несколько минут состоится важная встреча, и до конца дня все расписано.
Очевидно, секретарша принимала меня за полную идиотку. Стрелки часов приближались к трем, и даже с моего места было отлично видно, что на страничке календаря, которую она пристально разглядывала, пусто. Если только она не отмечает встречи своего босса симпатическими чернилами.
Линнда опять врала. И причина ее вранья лежала на поверхности: Портер объяснил ей, что говорить в случае, если в контору заявится особа по имени Скайлер Риджвей.
— Послушайте, Линнда (я нарочно долго протянула звук 'н'), понимаю, вы стараетесь хорошо делать свою работу, но почему бы мистеру Мередиту самому не решить, хочет ли он меня видеть? — В глубине холла находились три двери. Я знала, что крайняя справа ведет в кабинет Портера, и взмахом руки указала на нее. — Почему бы вам не доложить о нас?
— Вы меня не расслышали. — Девушка нервно сглотнула. — Мистер Мередит занят!
Поймав ее взгляд, я не мигая уставилась в голубые глаза — так в детстве смотришь на школьного хулигана, когда он начинает задираться.
— Не уйду, пока его не увижу.
Я говорила очень спокойно, но секретарша отреагировала так, словно я собиралась вломиться в кабинет Портера. Она выскочила из-за дорогого антикварного стола и встала напротив меня, загораживая путь к кабинету.
— Мистер Мередит рассказывал о вас. Вы досаждаете ему. Он предупредил, что вы можете здесь появиться.
Линнда оказалась девушкой крепкого телосложения, наверняка занималась гимнастикой. С гантелями. И ростом она была повыше меня сантиметров на семь без учета кудряшек. Думаю, этой девице ничего не стоило размазать меня по стенке.
Похоже, Матиаса посетила та же мысль. Он придвинулся ближе:
— Послушайте, мы не отнимем у вашего босса много времени, всего несколько минут…
— Мистер Мередит чудесный человек, — перебила его девушка. — Он всегда внимателен и предупредителен…
В этом я не сомневалась. Портер давно взял за правило быть внимательным к молодым женщинам и предупреждать их желания.
— Мистер Мередит не заслуживает, чтобы она так к нему относилась. — Линнда кивком указала на меня и снова воззрилась на Матиаса. — Вы тоже производите приятное впечатление. Почему бы вам не вывести ее отсюда…
Поскольку секретарша не видела ничего дурного в том, чтобы перебивать других, я последовала ее примеру:
— Не знаю, что мистер Мередит вам наговорил, но…
Однако мисс Кудряшка владела искусством обрывать собеседника на полуслове много лучше вашей покорной слуги.
— Портер рассказал мне все! — Портер? По-видимому, секретаршу с боссом связывали не только деловые интересы. Она даже не заметила, как назвала начальника по имени, столь ей не терпелось меня выставить. — Он сказал, что вы не желаете мириться с реальностью. Не хотите поверить в то, что вы ему больше не интересны. — Она тряхнула кудряшками. — Не понимаю таких женщин. Если мужчина говорит вам, что все кончено, почему бы просто не уйти? Неужто у вас совсем нет гордости? Как же надо не уважать себя, бегая за человеком, который не хочет вас видеть?
Невероятно: сопливая девчонка учит меня жить! Похоже, Линнда вообразила себя на женском ток- шоу.
Девушка пожала плечами, обтянутыми голубым шелком, и обратилась к Матиасу:
— Пожалуйста, уведите ее отсюда. Вы же не хотите скандала. Иначе мне придется вызвать охрану…
Ужасно бесит, когда в вашем присутствии о вас говорят в третьем лице.
— Погодите, — встряла я, — мне тоже не хочется скандала. Так почему бы вам…
Закончить я не успела: в холл вышел Портер собственной персоной. В бежевой рубашке с монограммами, серых брюках в полоску, бордовом галстуке и такого же цвета подтяжках. Можно подумать, что он заказывает одежду из каталога «Шпигель». Впрочем, так оно и есть на самом деле.
'В «Шпигеле» вещи всегда самого отменного качества', — однажды заявил Портер. Это было еще до нашего разрыва. Я глянула на него и подумала: 'Теперь понятно, почему тебя нет в этом каталоге'.
— Линнда, что здесь происходит? Я пытаюсь работать, но при таком шуме… — Завидев меня, Портер умолк, словно в фонтане вдруг кончилась вода. Он долго, не мигая, смотрел на меня, потом скользнул взглядом по Матиасу, хмыкнул и спросил: — Что ты здесь делаешь?
В его голосе было не больше дружелюбия, чем в голосе секретарши. Какой удар по моему самолюбию.
— Забежала по дороге. Решила, что тебя могут заинтересовать фотографии, которые я нашла. — Подозреваю, мой тон также не отличался сердечностью.
Портер пожал плечами, но не развернулся и не скрылся в своем кабинете.
— Какие фотографии? — осторожно осведомился он.
Дважды меня не надо было просить. Я открыла папку из веленевой бумаги, достала из конверта первый снимок и приблизилась к Портеру, чтобы он мог хорошенько его разглядеть.
На всякий случай я покрепче сжала фотографию в руке. А вдруг он попробует ее отнять.
Портер не шевельнулся.
Он пристально всматривался в изображение Ванды Фей и Дженни, и лицо его медленно заливала бледность.
Затем попытался сделать вид, что ничего особенного не происходит, отвел глаза, прочистил горло. Но обман не удался: в его лице не осталось ни кровинки.
Глава 18
Портер смотрел на снимок Ванды Фей и Дженни, как на змею. Словно боялся, что фотография может его укусить.
— Откуда у тебя это? — прохрипел он.
— Нашла в кабинете Эдварда Бартлета, — откровенно призналась я.
Наступила пауза. Портер разглядывал меня, слегка прищурившись. Как будто до него не сразу дошел смысл моих слов.
— В кабинете Бартлета? Что ты там делала?
Этот вопрос я решила пропустить мимо ушей.
— В картотеке Бартлета я обнаружила интересную папку. В ней оказались еще кое-какие фотографии.
В доказательство я извлекла очередной снимок. Но Портер едва на него взглянул.
— Ну и что? — спросил он. — Какое это имеет отношение ко мне?
Надо отдать ему должное: держался он отменно. В его голосе даже прозвучало раздражение человека, которого беспокоят по пустякам.
