без поддержки кованой рати, и без обоза, – заглянув 'литовцу' прямо в глаза, возразил Стрельцов.
– Тебе, княже Александр Андреевич, ради нашего общего дела лучше в Москву спешить, – поддержал я задумку майора. – Нет сейчас князей в городе, ни одного, все сбежали, испугавшись прихода ордынцев. Нет и порядка, безвластие и анархия, бардак, одним словом. Если ты не наведёшь твёрдой рукой порядок, не осадишь панику, то Тохтамыш возьмёт Москву практически без сопротивления, и перебьёт множество людей.
– Кхм… Боярин Артур Иванович дело молвит, княже, – сотник Владимир встал на нашу сторону. – Вон, и Мирон Шелест отписал, что нет на Москве князя, некому стать во главе горожан, да оборонить православных от ворогов. Поспешать нам надобно, Олександр Андреевич.
– Сотня конных на том берегу и нам бы не помешала, – как бы про себя пробубнил Ринат.
– Добро. Велю я немедля выступать на Москву, да поспешать, дабы татар тохтамышевых упредить, – поколебавшись, принял решение Остей. – Тебя, Володимир, да сотню воев твоих посылаю за реку с боярами и самоходными их повозками, дабы сотворить ордынцам бед, каких сможете.
– А разреши, княже, нам взять не целую сотню, а всего лишь её половину – полусотню конных лучников, во главе с сотником Владимиром, конечно, – неожиданно попросил наш командир. – Нам для разведки и пары десятков конников бы хватило, но на всякий случай хорошо бы иметь под рукой больше ратников.
– Быть посему, боярин Сергей Александрович, – подумав ещё пару секунд, кивнул князь. – Сотник Володимир весьма мудр, да опытен, в бою зело храбр, да умел. Береги его, майор Сергей Александрович, да воинов береги добрых.
На этом импровизированный военный совет завершился, сотники и десятники раздали приказы, и народ забегал, словно ошпаренный. Два десятков дружинников бросились помогать мужикам-обозникам быстрее отцеплять БТРы, ещё два десятка умчались в передовой дозор. Я взглянул на часы: почти шестнадцать часов, без каких-то нескольких минут. Дела чертёжные и выработка тактического плана отняли у нас минут двадцать, не более. Если всё пойдёт так, как и спланировали, то вполне успеем закончить наш рейд ещё до наступления темноты. Если же что-то пойдёт не так…
Едва обозники отвели утомлённых лошадок чуть в сторону, оба бронетранспортёра взревели двигателями, испустив струи сизого вонючего дыма. У кого-то из ратников взвился на дыбы испугавшийся жеребец, под другими воинами зафыркали, заволновались их менее впечатлительные кони. Прогрев двигатели, наши БТРы сдвинулись с места, набрав скорость километров двадцать в час, чтобы не отстали скачущие следом сотник Владимир с полусотней конных лучников. Сидя на броне, сразу за башней, я оглянулся назад – на небольшом бугорке у дороги замерла группа всадников во главе с князем Остеем, провожая взглядами удаляющийся конно-механизированный отряд.
– Колдун, может, надо было оставить с 'литовцами' пару бойцов с пулемётом? – высунулся из люка капитан Коваль. – Кто знает, что и как, пойдёт там, у них, в Москве.
– Нет, нас и так мало, нельзя ещё больше дробить силы, – отрицательно покачал головой Стрельцов. – Как только переправимся, ты, Шварц, сядешь за руль. А Кельт пусть пересядет на место наводчика. Виталик пусть сидит в десантном, и не высовывается.
Проехав примерно километра полтора, по пути нагнав, и вусмерть перепугав весь обоз чернобородого купца-спорщика, бронетранспортёры свернули с дороги, и сходу вломились в кустарник. Метров через десять, подмяв под себя некоторый объём зелёных насаждений, машины выехали к берегу реки. Нашему взору предстали метров двадцать поросшего травой полого спуска, заканчивающегося узенькой полоской жёлтого песка у самого уреза воды. На противоположном берегу реки, несколько выше по течению, хорошо просматривалась окаймлённая по бокам кустарником широкая поляна, за которой начинался сосновый лес.
Следом за нами на берег реки выехали и 'литовские' дружинники, сразу же принявшиеся снимать панцири, кольчуги, и прочее защитное железо. Практически каждый воин имел при себе надувной кожаный мешок, чтобы обеспечить переправу своего оружия. Застучали топоры: несколько ратников принялись рубить пару деревьев, чтобы связав их, перевезти на импровизированном плоту наиболее тяжёлую амуницию. Наконец-то нашлось применение и трофейной бандитской лодке, которая столь долго каталась на броне 'триста четвёртой' машины.
– Шварц и Ком, сплавайте-ка на тот берег, и посмотрите, проходима ли для БТРов та поляна, – опустив бинокль, приказал наш командир. – Если, вдруг, сдуру застрянем на какой-нибудь пожне, то это будет полный (цензура)… Володимир, чуть подождём с переправой, пока мои бойцы не дадут отмашку.
Сотник кивнул, соглашаясь со словами майора. Капитаны Коваль и Вонг легко подхватили пластиковое плавсредство, спустили лодочку на воду, и шустро погребли к противоположному берегу. Тем временем, остальные офицеры, деловито перебрасываясь малопонятными для местных терминами, изготавливали бронетранспортёры к форсированию реки. Сотник Владимир и его конники то и дело кидали на спецназовцев любопытные взгляды, но ни с какими с вопросами не лезли. Я пристроился за башней 'триста первого' БТРа, наблюдая в бинокль за противоположным берегом, готовый, если что, поддержать Володю и Юру из 'калашникова'. Вообще, потенциальный супостат имел все шансы схлопотать более крупных неприятностей из башенных ПКТ и КПВТ: на месте наводчика сидел лейтенант Скорохватов, ас пулемётного дела. Однако открывать огонь не понадобилось.
Благополучно достигнув противоположного берега, спецназовцы пристали к нему, и, пригибаясь, быстро чесанули через поляну. Минуту спустя офицеры оказались уже на опушке соснового леса, и на какое-то время исчезли из поля зрения среди стволов деревьев. Ещё пару-тройку минут спустя ожила рация нашего командира. Коваль доложил, что поляна без какого-нибудь подвоха, а вокруг всё чисто, нет ни единой души.
Первыми в воду вошли дружинники, и поплыли, держась за своих лошадей. Подождав, пока все ратники и их четвероногие средства передвижение достигнут противоположного берега, Стрельцов приказал нам переправляться. Мы подцепили на буксир плот, срубленный из пары берёзок, и он благополучно пересёк реку, не развалившись на полпути, несмотря на мои опасения по поводу хлипкости конструкции.
БТРы выползли на поляну, и, взревев моторами, покатили в сторону сосняка. Впереди нас скакал десяток конных лучников, посланных сотником в головной дозор. Остальные 'литовские' ратники во главе с самим Владимиром пристроились колонной по двое следом за нами. Лошадям, похоже, не особо нравились едущие впереди ревущие и чадящие смрадным дымом восьмиколёсные чудовища, но им пришлось смириться с волей своих наездников.
У крайних сосен мы приняли на броню капитанов Вонга и Коваля, и медленно двинулись по указанному ими направлению. Десятка два дружинников рассыпались по флангам, выступая в роли боковых дозоров нашего конно-механизированного отряда. Затем сотник вдвое усилил авангард, отправив вперёд ещё один десяток. Эти воины получили приказ искать наиболее удобную дорогу для заморских бояр с их габаритными железными повозками. В целом ратники с поставленной задачей справились, хотя в паре мест нам всё же пришлось разворачиваться, и искать другой, более подходящий путь. Фланговые десятки прочёсывали сосняк в поисках затаившихся, прячущихся от татар местных жителей, но так никого и не нашли на протяжении пары километров. А затем сосновый лес закончился, и колонна вырулила на какую-то дорогу. Как пошутил Стрельцов – на автобан четырнадцатого века. Если верить словам княжеских сотников, эта дорога шла по опушке леса, местами сближаясь с рекой, местами удаляясь от берега на вполне приличное расстояние, в чём мы вскоре смогли сами убедиться. С противоположной стороны просёлка лес отодвигался метров на сто-двести, уступая место поросшим густой травой и кустарникам полянам и пустошам.
Сотник Владимир перестроил походный ордер своего отряда, выслав в головной дозор третий десяток конных лучников, а остальным двум отдал приказ двигаться впереди наших бронетранспортёров. Проехав по дороге в таком порядке, может быть, с километр, мы услышали прямо по курсу какой-то шум, а затем увидели группу вооруженных кто, чем крестьян, с бабами и детишками, сбившихся в кучу возле трёх повозок. Подле крестьян гарцевал один десяток 'литовцев', то ли охраняя их, то ли собираясь напасть. Хотя, если бы дружинники хотели уничтожить ту группу, то просто перестреляли бы землепашцев из луков, и дело с концом. Тем более что у крестьян напрочь отсутствовали луки, самострелы, либо какое-то иное дистанционное оружие.
