- Ты, как мне кажется, занят совсем не покоем, - отозвался Кай.
- Его сохранением, - оглянулся, вытирая со лба пот, Шарни. - Но покой подобен ножнам. Пока в ножны вставлен меч, они чего-нибудь стоят.
- Но стоит его извлечь, и покой развеивается, - добавил Кай. - Мы пришли?
Дорога заканчивалась тупиком. К безоблачному красному небу вздымалась серая стена кетского замка.
- Почти, - расплылся в улыбке Шарни. - Осталось еще несколько раз склонить голову…
Толстяк снова подмигнул Каттими и открыл еще одну низкую дверцу теперь в одноэтажном ветхом домишке, что лепился вплотную к крепостной стене.
- А я еще удивлялся, что замок Кеты единственный в Текане, который нельзя обогнуть, прогуливаясь под его стеной, - проворчал Кай, шагнул вслед за порученцем в темный коридор, покачал головой, увидев, что в руках у Шарни уже коптит небольшой факел, и снова зашагал по лестнице, на этот раз вниз.
Спустившись на десяток локтей вглубь скалы, Шарни оказался у тяжелых железных дверей, погромыхал по ним кулаком, дождался далекого отзвука и дернул за торчащий из отверстия шнур и, пока за нею что-то скрежетало, словно артель крутильщиков поднимала с десяток тяжелых решеток, проговорил:
- На всякий недобрый случай, сообщаю тебе, Кай, и тебе, Каттими, все, что вы увидите в ближайшие минуты, не существует. Да, нечего глаза таращить, сейчас мы окажемся в оружейной самого урая, о чем болтать никому не следует. Чудес никаких не обещаю и секретами томить не буду, да и пороховая оружейная у нас в другом месте, но есть некоторые обстоятельства… Эх, надо было оставить девчонку у ворот, да недоброе творится в городе. Хотя она же вроде бы довольно умело обращается с мечом? И труса не празднует? Молчать об увиденном надо. Понятно? Конечно, я бы проверил ее еще в десятке переделок, ну да время не терпит.
- Время проверит ее у ткацкого станка или у рамки с пяльцами, - проворчал Кай, погрозил пальцем вспыхнувшей девчонке и шагнул вслед за толстяком в приоткрывающуюся дверь. - Однако, Шарни, не от слишком ли большого количества секретов ты округлился?
Оказалось, что оружейная находится в северной башне кетского замка. Поднявшись вслед за вконец запыхавшимся Шарни по узкой лестнице вдоль закругляющейся, выложенной из серых камней стены, Кай вместе с Каттими очутился в обширном зале, свет в который проникал через узкие, но застекленные бойницы. Впрочем, освещение было не только дневным, на огромном круглом столе стояли сразу четыре масляные лампы и отсветы языков пламени, отражаясь от множества клинков, лезвий, топоров, секир, щитов, шлемов и прочего стального и бронзового великолепия, словно наполняли внутренности башни светящейся паутиной. С широкого кресла сполз толстяк, показавшийся Каю копией Шарни, разве только редкая бороденка да жиденькие усы смазывали впечатление. Толстяк крякнул, подтянул к ушам бордовый колпак и промолвил:
- К вашим услугам, дорогие гости, на сей момент старший оружейник клана Травы - клана Кикла, Хумати.
Кай с почтением склонил голову, а толстяк бодро засеменил к потемневшему от времени шкафчику, вырезанному, судя по плавной волне древесного узора, из знаменитого кетского кедра.
- Что скажешь? - прошептал Кай окаменевшей в изумлении Каттими. - Ты ведь сюда мечтала попасть? Сразу грабить начнешь, или присказку свою вспомнишь?
Хумати тем временем скрипнул резными дверцами, звякнул бутылью из белого стекла, вернулся к креслу, расставил на краю стола крохотные зеленоватые кубки и булькнул в каждый по несколько капель напитка цвета светлой меди.
- Надо выпить, - строго объяснил Хумати. - Тут многие говорят, что богатства Кеты в кедре, в его орехах, в тончайшей шерсти, серебре, золотом песке. В последнее время и оружейники поднялись, особенно в связи с разорением Хилана, но, по мне, так нет ничего ценнее вот этого напитка. Кто-то скажет, что кетское пойло - оно и есть кетское пойло. Хоть дважды, хоть трижды перегоняй, очищай и процеживай его, оно не станет прозрачнее, чем после первой перегонки, но если закатать его в дубовую бочку, да оставить в покое на несколько лет, то произойдет чудо. Все, что травит неуемного выпивоху, заберет в себя дуб. Все, что крепит могучее дерево, возьмет в себя кетская огненная вода. И получается то, что получается. Ну, это уже разговор для знатоков. А ну-ка.
Хумати и Шарни дружно опрокинули кубки в горло, Кай выпил свою порцию и тут же обернулся, потому что Каттими с выпученными глазами закашлялась и замахала руками, призывая потушить проникший в ее нутро жар.
- Сейчас-сейчас, - заторопился оружейник. - Вот свежие лепешки, зеленый лучок, соль и, самое главное, - вяленая свинина. Такой нет больше нигде. Закусывай, красавица, закусывай. Дал бы запить легким вином, но смешивать нельзя, собьет с ног почище хорошего удара по темечку. Хотя вода есть. Вот же, вот же самая чистая вода!
- А вот и та самая утка! - пропел, выуживая из корзинки увесистый сверток, Шарни. - Натерпелась, бедная. И все только для того, чтобы ублажить любимого братца. Только сегодняшним утром испечена в лучшем кетском трактире!
Хумати набросился на утку только что не с ревом голодного зверя. Каттими жадно припала к кувшину с водой, а Кай забросил в рот полоску пряной свинины и жадно огляделся.
- Подожди-подожди, - засуетился с набитым ртом Хумати. - Все должно идти своим чередом. Понятно, что гости. Понятно, что дорогие. Понятно, что спасители моего родного брата, да-да, спасители, такое творится теперь в лесах, такое… Но правила - есть правила. Ни отринуть, ни изменить. А ну-ка.
Оружейник бросил кусок ткани девчонке, еще один раскинул на столе сам и кивнул сначала Каттими, потом Каю.
- Вот, - он простер над квадратами кетского сукна короткие ручки. - Все ваше оружие - сюда. И прожженный гуляка не приходит в бордель с любимой женой, да простит сия сокровищница вольное сравнение. Все выложить. Даже ножи. Ничто не пропадет, здесь никого, кроме нас, нет. Шарни, Пустота тебе в брюхо, а ну задвинь засов на люке! Нас и ни для кого нет. Замковая охрана, впрочем, предупреждена, чтобы не беспокоили…
Через мгновение оружейник стоял возле Кая и жадно облизывал губы.
- Вот он, тот самый знаменитый черный клинок. Не волнуйся, не коснусь даже пальцем. Хотя многие, многие мечтали бы узнать секрет последнего меча лучшего хиланского мастера Палтанаса. Наслышан я об его истории, наслышан. Что еще? Поясной нож, пяток метательных и все? Негусто по нынешним временам. Прикрой, дорогой мой, свое оружие тканью, прикрой. А что у прекрасной дочери Вольных земель? Так- так…
Хумати засеменил к Каттими и, цокая языком, принялся вгонять ее в краску.
- Неплохо, неплохо. Два приличных акских меча, которые требуют балансировки. Два кинжала ламенской ковки. Мягковато железо, тупится быстро, зато и заточка не в тягость. Два ножа, годных для небольшой кухни. О! Сколько тут? Ну-ка… Аж пятнадцать метательных ножей! Не звенело, пока по ступеням прыгала? И ведь все разные, все! Есть и неплохие клиночки, но приноровиться к такому разносолу непросто. Все? Ах, еще и заколочка со стилетом. И ножичек в рукаве? Если бы я так вооружился, дорогая, то издали бы напоминал стальную кедровую шишку. Да и мечи, можно, конечно, носить за спиной, но для этого клинки должны быть короче хотя бы на половину локтя, а то ведь недолго и ушей себя лишить! Ну, закрывай тканью, закрывай. Не получается? Шарни, братишка, принеси-ка еще одну тряпицу, а то ведь к нам в гости пожаловала маленькая оружейная!
Каттими готова была провалиться сквозь землю.
- У нее отец был кузнецом, - вступился за девчонку Кай, которому вдруг после выпитого стало легче, даже пришлось расшнуровать ворот.
- Тогда мое двойное нижайшее почтение, - развел руками Хумати. - Даже тройное. Двойным я проникся, когда услышал рассказ Шарни о том, как две девы рубили обезумевших тати. И так, с чего мы начнем?
- Ну, - Кай еще раз окинул взглядом расставленное вдоль круглой стены богатство, - хотелось бы начать с разъяснения, что тут позволено, и что нет?
