могли выйти замуж за единственного человека, который их возьмет, — его сына, который в один день получит жену и плодородные земли Россшира. Маккалох был хитрым и жестоким.
Но его план провалился. Он не рассчитывал, что они с Шоной сбегут. Не ожидал, что сестры достигнут двадцатилетия и станут достаточно самостоятельными, чтобы иметь собственное мнение. И сказать «нет».
Сначала ее плечи слегка задрожали, потом, ко всеобщему удивлению, Уиллоу запрокинула голову и расхохоталась.
— Все это время, — сказала она, смеясь в ладони, — я думала, что мы в чем‑то провинились, сотворили что‑то ужасное, что заслужили такую судьбу. Я пыталась себе представить, какой грех совершили мои родители. Или я сама. Но оказывается, ничего. А счастья нас лишил ты… заурядный вор.
Держась за бока, Уиллоу хохотала, раскачивалась от смеха из стороны в сторону. От ее смеха лица Дункана и Брэндаба исказились в отвращении.
— Она сошла с ума, — констатировал Брэндаб.
— Пока еще нет, — рявкнул Дункан и наотмашь ударил Уиллоу по лицу.
Но усмирить ее уже ничто не могло. Она вылезла из своей скорлупы. Безопасное место внутри вдруг стало слишком тесным для той Уиллоу, какой она стала.
В ответ она взмахнула кулаком и ударила Дункана в нос.
От удара его голова запрокинулась. От неожиданности он вскочил с кушетки и отошел от нее на безопасное расстояние.
Брэндаб подлетел к отцу на помощь. Из‑под прижатой к носу руки заструилась кровь.
Злая усмешка на губах девушки разъярила Брэндаба еще больше. Он схватил ее одной рукой за перед платья и рывком поднял, заставив встать на ноги, а вторую руку занес для удара.
— Какого черта здесь происходит? — заорал Хартопп.
Брэндаб замер. Уиллоу при виде его угрожающей позы даже не поморщилась. Напротив, вскинула голову, провоцируя его на агрессию.
— Милорд Маккалох, — продолжил Хартопп после того, как Брэндаб отпустил девушку, — у вас идет кровь.
— Конечно, идет, болван. Эта девчонка разбила мне нос! Принеси мне что‑нибудь унять кровотечение.
— Хорошо, сэр. Э‑э‑э… кстати, я отправил посыльного привести кого‑нибудь для проведения церемонии, как вы и просили. Здесь неподалеку живет местный секретарь городского совета. Он имеет опыт заключения брачных союзов. Я посулил ему вознаграждение, так что он скоро прибудет.
— Прекрасно! А теперь неси мне полотенце, да поживее!
Хартопп бросился вон из комнаты выполнять поручение.
Брэндаб встал рядом с Дунканом:
— Не волнуйся, отец. После церемонии я заставлю ее заплатить за то, что она с тобой сделала. Чему смеешься, девчонка?
Уиллоу не смогла скрыть усмешки.
— Никакой свадьбы не будет.
— Вот как? — стиснул зубы Брэндаб, раздувая ноздри.
— Да так. И не важно, сколько викариев или чиновников вы приведете. Свадьбы не будет.
— Ты не дашь своего согласия?
— Нет, — хихикнула она тихо.
Брэндаб кивнул и вдруг с молниеносной быстротой выхватил из‑под куртки кинжал и приставил острое блестящее лезвие к горлу девушки, схватив ее второй рукой за волосы.
— Тогда я перережу твою очаровательную глотку.
— Ты не можешь жениться на трупе. Давай убей меня. Я не выйду за тебя. Можешь и Шону убить, потому что она тоже не станет твоей женой. И Рейвенз‑Крейг тебе никогда не достанется. Не видать тебе его как своих ушей.
Брэндаб убрал клинок с шеи Уиллоу, оставив тонкий красный поблескивающий след, и поднес острие кинжала к ее левому глазу.
— Воздаю тебе должное за храбрость, слейтер. Но не думай, что будет по‑твоему. С тобой или без тебя я завладею Рейвенз‑Крейгом. И будет или нет…
Раздавшийся снаружи шум заставил его прерваться и напрячь слух. Повернув Уиллоу кругом, Брэндаб зажал ей ладонью рот, приблизился к окну и кончиком лезвия отодвинул занавеску в сторону.
— Это чиновник? — спросил Дункан.
— Нет. Это… Балленкрифф. С другой девчонкой.
Уиллоу под ладонью Брэндаба вздохнула с облегчением. Шона, слава Богу, не была пленницей Маккалохов и вряд ли станет ею.
В гостиную вернулся Хартопп с влажным носовым платком и протянул его Дункану.
— Предоставьте их мне, милорд, — сказал он. — Я отправлю их назад.
— Нет, — прорычал Дункан. — Приведи их сюда. А дальше я сам разберусь.
Уиллоу видела, как Дункан обнажил свой кинжал и прижался к стене у двери, устроившись в засаде.
Уиллоу слышала, как Коналл и Шона подошли к двери. Обменялись с Хартоппом словами, и шаги направились к гостиной. Уиллоу должна была предупредить их, дать знать, что попадут в западню.
Она попыталась крикнуть, что было силы, но из‑за прижатой к ее рту ладони выдавила из себя лишь сдавленный звук.
— Нет, Шона, нет! — услышала она тут же голос Коналла.
Но Шона, должно быть, вырвалась из его рук и вбежала в дверь. Дункан тотчас дернул ее в сторону и, прижав к себе, приставил к ее горлу нож.
Коналл влетел в комнату, но было уже поздно. Обеих женщин держали на острие кинжалов. А к нему сзади подошел с пистолетом в руке Хартопп.
Коналл поднял руки до уровня плеч.
— Что здесь происходит? Маккалох, объясните!
— Сегодня, Балленкрифф, день свадьбы моего сына. Вас не приглашали, но раз вы здесь, можете посмотреть на праздник.
— Я знаю, что вы пытаетесь сделать, — сказал Коналл, нервно поглядывая на женщин. — Но ничего не выйдет. Вы не можете заставить женщину под угрозой убийства выйти замуж.
— А я и не намерен, — объявил Брэндаб. — Уиллоу теперь будет очень послушной, правда, милая? В противном случае мой отец может отомстить твоей сестре за то, что ты напала на него. Разве не так?
Ощутив, как лезвие впивается ей в кожу, Шона вскрикнула. Ее гримаса боли заставила Коналла действовать. Он бросился на Дункана. Но Хартопп за его спиной поднял пистолет и с силой ударил Коналла рукояткой по затылку.
От удара Коналл рухнул на колени. Оглушенный, он зажмурился, пытаясь обрести равновесие. Шона при виде его страданий съежилась.
— Не делайте глупостей, Балленкрифф, — предупредил Дункан. — Это дело вас не касается.
Коналл провел рукой по затылку. Его пальцы окрасились кровью.
— Касается, когда ты посягаешь на жизнь моей невесты.
— Невесты? — От уголков глаз Дункана разбежались насмешливые морщинки. — Зачем, спрашивается, вам жениться на этой грубой трясогузке? У нее ничего нет, и вы это знаете. Ухаживая за другой, вы бы лучше себя обеспечили. Но увы, опоздали. Уиллоу уже занята.
— Отпусти их, Маккалох.
— Мы только начали. Можем устроить сразу два венчания. Ты женишься на своей трясогузке, а Брэндаб — на своей. И все будут счастливы. Что скажешь, Уиллоу?
Ее сердце наполнилось ужасом. Дункан грозил ее сестре ножом. Ее мысли путались, и она не могла предвидеть, что будет, если она скажет «да». Но точно знала, что будет, если ответит отказом.
