Миссис Уотсон выглядела по-прежнему взволнованной.
— О! Форстетнер, — произнесла она сразу же, как только он появился на пороге, — нужно, чтобы…
— Нет, нет, нет! — воскликнул Форстетнер с жеманной миной на лице. — До тех пор пока вы не начнете называть меня Дугласом, я не буду вас слушать.
— Дуглас! Дуглас! — закричала она раздраженно. — Да, Дуглас! Но дело в том, что у меня исчезли деньги.
— Что, что, что?
Речь шла о деньгах, и Форстетнер обрел свой естественный голос.
— Вы должны мне помочь. Помогите. У меня был чек…
И, словно только что вспомнив, она добавила:
— Да вы, наверное, помните. Вы ведь были вчера со мной. У меня был чек, и я собиралась получить в банке деньги, а оказалось, что банк закрыт.
— Я прекрасно помню, — важно подтвердил Форстетнер.
— Вот, и я хотела получить их сегодня. Но чек как сквозь землю провалился.
— Ничего страшного, — заметил Форстетнер с оптимизмом человека, рассуждающего о судьбе чужого чека. — Ничего страшного. Вы просто куда-нибудь его положили. И он скоро найдется.
Миссис Уотсон яростно схватила подушку и потрясла ею в воздухе.
— Куда я могла положить его? Я все перерыла.
— Послушайте, — начал Форстетнер, — давайте проанализируем ситуацию. Прежде всего: на какую сумму у вас был чек?
— На сто пятьдесят тысяч.
— Лир?
— Да.
— Уф! А то я уж было испугался.
В больших черных глазах миссис Уотсон появилось странное выражение.
— И вчера он был у вас в сумке?
— Да.
— Вы хорошо посмотрели в своей сумке?
Странный взгляд миссис Уотсон стал теперь уничтожающим.
— Но, в конце-то концов, кто бы мог его украсть? Кого вы вчера видели? Boca?
Вопрос был задан нейтральным тоном. И понять, что думает по этому поводу Форстетнер, было нельзя.
— Boca! — раздраженно воскликнула Мейджори. — Ах! Если бы это был он. Но я видела его всего несколько минут.
Очевидно, она сочла совершенно лишним сообщать Форстетнеру, что с трех до пяти она караулила Boca, спрятавшись в кустарнике напротив виллы Сатриано, где он, как ей точно было известно, обедал. Но у госпожи Сатриано был комод со сломанной ножкой. Вос предложил свою помощь и занялся ремонтом. И вышел только в шесть часов.
— Кого еще вы видели?
— Я ходила на чай к Ивонне.
— А потом?
Кража в доме маркизы? Форстетнер тут же отмел предположение.
— Потом я поужинала в «Табу». И вернулась домой одна.
Ну, это уже не по своей вине. В ресторане она встретила Жако, который сидел один за столиком и задумчиво накручивал вокруг своего носа прядь собственных белокурых волос. Она пригласила его поужинать вместе. Когда подошло время расплачиваться, она сказала ему:
— Возьмите в моей сумочке и заплатите.
Но тот отказался.
— Нет, нет, заплатите сами. Я как-никак дорожу своей репутацией.
Такая забота о своем образе на фоне нашего века снимала с Жако все подозрения. Нужно добавить, что это ее предложение не дало никаких результатов. Часов в десять Жако сообщил, что у него болит голова и что он идет спать. Капри не слишком подходящее место для женщин: там слишком мало мужчин.
— Сумка все время была со мной.
— А как ваши слуги?
— Исключено. Они никак не могли этого сделать.
— Но вы все-таки можете заявить в полицию.
— Нет, — сказала она.
— Почему?
— Если вдруг это Вос…
— Ну и что?
— То он у меня в руках.
На маленьком сером, усталом лице Мейджори на миг появилось хищное выражение. Форстетнер внимательно посмотрел на нее сквозь стекла очков. Его глазки заблестели.
— Что верно, то верно, — заметил он.
Потом добавил:
— Но послушайте, Мейджори, чек — это всего лишь чек. Заблокируйте ваш счет и все.
— Какой счет?
— Ваш. Не мой же.
— Но это обращающийся чек, не связанный со счетом.
— Ну что ж, тогда, не заявляя в полицию, немедленно предупредите банк. Скажите, что вы его потеряли. А банк в свою очередь известит другие банки.
— Да, — согласилась она. — Да, вы правы. Но что делать сейчас, на что мне жить?..
— А сейчас пока сделайте другой чек.
— Да.
— Во всяком случае…
— Да, да.
Она повеселела.
— В самом деле, другой чек…
— Это же очень просто.
— Да.
И тут же добавила:
— Но понимаете, Дуглас, все деньги, которые были на моем счете, кончились. Я как раз собиралась написать в Америку, чтобы мне отправили деньги. Вот. И это займет у меня несколько дней. А пока вы одолжите мне сумму, чтобы мне было на что жить. Эти несколько дней. Вы сделаете это для меня, Дуглас…
— Дело в том, что…
— Вы здесь мой лучший друг.
— Это правда?
— Правда, Дугги. Я не хотела бы обижать вас и просить об этой услуге кого-то другого.
— О! Я бы не стал обижаться, — промямлил Форстетнер.
— Boca, например.
— О! Вос!..
Он рассмеялся своим сухим смешком, вытащил из кармана чековую книжку и заполнил чек.
— Пятьдесят тысяч, — разочарованно протянула Мейджори. — Мой чек был на сто пятьдесят.
Это начинало действовать Форстетнеру на нервы.
— Это не мое дело, Мейджори, возмещать вам ваш чек. Поймите меня правильно. Я просто одалживаю вам немного денег, вот и все.
