вспышка молнии осветила густую сосновую рощу, окружавшую двор Данвегана.
— Небеса вот-вот разверзнутся, нам лучше войти в дом, — сказал Лахлан, когда ему на лоб упали две капли дождя.
Внутри раздались шаги, громкие, как отдаленный гром, а вслед за ними пронзительные крики, от которых задребезжала дверь башни.
— Я очень люблю дождь.
Эванджелина нежно прижалась к Лахлану, словно собиралась остаться во дворе на всю ночь.
— Не бойся, я защищу тебя от малышей. — И, взяв в ладони ее лидо, он добавил: — И я извинюсь за нас, так что мы сможем уйти пораньше, и я выполню то, что обещал тебе.
— Что…
Тяжелая дубовая дверь отворилась, и кузен Лахлана высунул наружу голову.
— Миссис Мак показалось, что она видела вас. Входите, пока не промокли до костей.
Рори жестом пригласил их в дом.
Положив руки на плечи жены, Лахлан, задыхаясь от смеха, решительно протолкнул упирающуюся Эванджелину в двери.
— Если бы мы знали, что вы приедете, мы оставили бы для вас обед. Вы голодны? — Рори, покачав головой, усмехнулся. — Что я говорю? Вы всегда голодны!
— Нет, не нужно никаких хлопот ради нас. А где все?
— Какие это хлопоты? Миссис Мак! — прогремел его кузен.
— Рори, прекрати кричать. Сирена пытается уложить малышек. Зачем тебе понадобилась миссис Мак? Ей только что удалось отвести Алекса и Джейми в ванную. — Элинна, которая, спускаясь по лестнице, неодобрительно смотрела на мужа, обратилась к Лахлану и Эванджелине: — Простите, здесь просто сумасшедший дом. Поднимайтесь в мой солар. Эйдан обрадуется вашему обществу.
— Несомненно, обрадуется. За последний час Аласдэр ему все уши прожужжал.
— Рори Маклауд, мой отец не так уж часто навещает нас. Единственное, что от тебя требуется, — это быть с ним вежливым, когда он здесь, — сделала мужу выговор Элинна, положив руки на бедра.
— Не так часто? Да он проводит здесь столько времени, как будто поселился. — Увидев, что лицо у Элинны сморщилось и она вот-вот заплачет, Рори застонал и обнял жену. — Прости, мой ангел. Я буду еще больше стараться поладить с… с твоим папой… Это из-за ребенка, — одними губами сказал он Лахлану и Эванджелине и жестом направил их наверх. — Ты устала Элинна. Почему бы тебе не лечь спать пораньше?
— Мне хотелось бы, — вздохнув, она устало прислонилась к мужу, — но я должна приготовить ко сну Оливию и Аву.
— Я уверен, Эванджелина не откажется заняться малышками.
Рори бросил полный надежды взгляд на жену Лахлана.
Эванджелина застыла на середине лестницы и в смятении посмотрела на Лахлана, но он только пожал плечами.
— Конечно, — повернулась она, нахмурившись, — мы с Лахланом будем рады помочь.
— Спасибо. — Элинна позволила мужу повести ее вверх по лестнице. — Комната Оливии рядом с той, которую занимает Сирена. Я поместила Оливию и Аву вместе, но в данный момент они обе с миссис Мак в комнате мальчиков.
— Я приду к тебе в солар, Лан, как только уложу Элинну.
— О нет!
Эванджелина схватила Лахлана за локоть, когда на верхней площадке лестницы он свернул к солару Элинны.
— Но, Эви, — ухмыльнулся Лахлан, — ты же знаешь, что мне необходимо о многом поговорить с братом.
— О, мужчины, — тихо, проворчала она и ткнула его пальцами в грудь. — Вы хорошо умеете делать детей, но когда дело доходит до того, чтобы ухаживать за ними, вас днем с огнем не сыщешь.
Он обхватил ее пальцы и, поднеся их ко рту, прикусил кончики.
— Ты должна признать, что делать детей — это самая приятная обязанность.
Освободив руку, Эванджелина круто развернулась и, раздраженно фыркнув, пошла по коридору, что- то ворча себе под нос. Да, подумал Лахлан, глядя на обтянутый штанами соблазнительный зад жены, его разговор с братом и кузеном будет коротким.
Когда через час после того, как она оставила мужа на лестничной площадке, Эванджелина вошла в солар, и сидевший у камина Лахлан, взглянув на нее, чуть не захлебнулся элем.
— Что?
Эванджелина не могла скрыть резкие нотки в голосе. Она не только измучилась в борьбе с двухгодовалыми проказницами, но была мокрой, грязной и растрепанной. Оливия и Ава прыгнули в ванну после того, как Алекс и Джейми при появлении Эванджелины с визгом выбежали из комнаты.
Рори и Эйдан разинули рты, когда она повернулась к ним, чтобы поздороваться.
— О Господи, Эви, — пробормотал Лахлан и, схватив с соседнего кресла плед, подошел и укутал ее плечи ярко-красной шерстяной тканью. — Твоя рубашка почти ничего не оставляет для домысливания.
Эванджелина глянула вниз на себя: мокрая белая материя прилипла к ее груди.
— О-о, — пробормотала она, покраснев.
— Эванджелина, хочешь чего-нибудь выпить? — предложил Рори.
— Нет, спасибо. Лахлан поделится со мной.
Она подбородком указала на кружку с элем, которую Лахлан держал на бедре.
— Нет, не поделится. После того раза — нет.
Сирена вошла в солар и с усталым вздохом закрыла за собой дверь.
— Они наконец-то уснули. — Посмотрев на Эванджелину и Лахлана, который, положив руку на шею жены, ласково поглаживал большим пальцем ей кожу у ключицы, она просияла, как гордая мать. — Я же знала, что вы поладите.
— Сирена, Лан привез нам неприятные новости.
Эйдан протянул к жене руку, приглашая ее сесть, и она опустилась в соседнее с ним кресло.
— Что такое?
— Ламон и Урсула на Гебридах. — Рука Лахлана, лежавшая на шее Эванджелины, едва ощутимо напряглась. — Старая карга сказала, что с ними ребенок, и заявила, что ребенок мой.
— О, Лахлан! — Сирена тяжело вздохнула и взяла мужа за руку. — Что ты теперь собираешься делать?
Эванджелина обратила внимание, что подруга не усомнилась в справедливости заявления старухи. Сирена, должно быть, знала все подробности мучений Лахлана, и это неудивительно. Лахлана связывали с невесткой крепкие связи. Будучи детьми, они мысленно общались друг с другом — Сирена из Королевства Фэй, Лахлан из Королевства Смертных.
— Я собираюсь найти их.
— Это будет нелегко. Есть много мест, где они могут спрятаться, и найдутся желающие помочь им укрыться, — сказал Эйдан и перевел пронизывающий взгляд с брата на Эванджелину.
Эванджелина потупилась, понимая, что он увидит ее негодование.
Эйдан провел обеими руками по лицу, а потом снова посмотрел на Эванджелину.
— Догадываюсь, что мой брат рассказал тебе о случившемся с Ламонами, и могу понять твое возмущение мной, Эванджелина. Признаюсь, я неправильно повел себя, но не сомневайся в моей любви к брату.
— Тебе не за что извиняться, Эйдан. Я знаю, что в то время со мной трудно было иметь дело. Моя жена стремится сверх меры оберегать меня, вот и все. Должно быть, моя красота и обаяние…
Эванджелина остановила его, насмешливо фыркнув, а Эйдан улыбнулся, него серые глаза потеплели.
— А что касается твоего замечания о прячущихся Ламоне и Урсуле, то я думаю, они не откажутся от своих привычек, и скоро пойдут разговоры о происходящих странностях, — сказал Лахлан.
