– Знаешь, чем отличается барахолка в той Одессе, откуда
твой отец отправился в кругосветное плавание, от этого рын(
ка? Как говорят там, в этой жемчужине на Черном море, толь(
ко жалкие фраеры могут выпустить с деньгами двух таких
лопухов, как мы с тобой, и не всучить парочку никому не нуж(
ных вещичек!
Глядя на Роберта, изрядно помятого и в затоптанных бо(
тинках, растерянно оглядывающего себя и свой затрапезный
вид, Наум почувствовал, как на него накатывается беспри(
чинный смех, неудержимый, глупый - давно уже не испыты(
ваемое чувство полной расслабленности и свободы. Роберт
удивленно глядел на него, пытаясь, вероятно, понять причи(
ну такой неуместной реакции, но безуспешно, а непроизволь(
ная улыбка уже коснулась его губ, глаз… И вот уже двое со(
лидно одетых мужчин хохочут как дети - до неприличия
громко, не обращая внимание на удивленные взгляды про(
хожих.
– Ну, и что дальше? - Наум не смог выдавить из себя более
длинную фразу.
– Есть…тут…рядом…еще один такой! - Роберт перегибал(
ся пополам от смеха.
– Да нет, экзотики на сегодня достаточно. Что дальше, мой
чичероне? - подходя к машине, спросил Наум.
– Тауэр. Но в таком виде мы распугаем всех воронов, а
этого нам Англия не простит. Домой, несколько минут на пе(
реодевание, и - к истокам истории!
После рыночного «спектакля» Роберт, что называется, ра(
зогрелся:
– Сейчас вам, уважаемый гость из далекой России, пред(
стоит побывать на другом представлении, с действующими
лицами и декорацией. Итак, сцена была заложена девятьсот
лет тому назад и, как вы понимаете, на ней сменилось немало
поколений ведущих артистов, статистов, и зрителей. Пред(
ставьте себе, что на дворе - шестнадцатый век и нам удалось
проникнуть на территорию Тауэра не через билетную кассу, а
преодолеть ров с водой и со скрежетом опущенные ворота.
Минуя каменную арку, в сопровождении копьеносцев, мы по(
90
падаем то ли в замок, то ли в каменную тюрьму, где безогово(
рочно властвует только один человек - невероятно толстый,
жадный и безнравственный Генрих VIII. Посмотрите, вот эти
высокомерные, седобородые стражи в традиционных костю(
мах - лишь символические тени тех первых бифитеров (сви(
детелей трагических сцен давно ушедших дней. Не они ли
только вчера оказывали королеве подобающие почести, а се(
годня, по капризному жесту правителя(бабника, безжалост(
но отрубают ей голову? И не они ли соучастники казни двух
великих Томасов - Мора и Кромвеля? Любезные оформите(
ли современного спектакля услужливо выставили на зеле(
ной лужайке плаху - хорошую имитацию под старину; неко(
торые зрители весьма своеобразно отмечают свое причастие
к истории, укладывая на нее свои головы перед объективом
фотоаппарата. Веселая и бескровная игра! А кто подведет вре(
менной итог количеству крови, пролитой за богатство Тауэ(
ра? Чем заплачено за три тысячи драгоценных камней, укра(
шающих корону Империи? Кого интересует цена королевс(
кого скипетра с несравненным бриллиантом «Звезда Афри(
ки»? Больше всех могли бы рассказать самые древние артис(
ты - черные вороны, хранители Тауэра. Они пытаются поде(
литься своими тайнами с людьми, доверчиво подлетая и при(
саживаясь на скамейку со своим «Карр!», но, к сожалению,
их не понимают!…»
С интересом следил Наум за ходом мыслей Роберта, не
пытавшегося играть роль гида, выплескивающего на довер(
чивого слушателя обязательный набор интригующих фактов,
дат, цифр, долженствующих запечатлеть в памяти последне(
го неприступность и величие бастиона - хранителя богатств
и традиций Великой Британии. Весь сегодняшний день, на(
чиная с утреннего кросса по трущобам Ист(Энда, «массажа»
на барахолке и сейчас, в знаменитом Тауэре, он намеренно
демонстрирует только негатив. С какой целью? Дух проти(
воречия, протест или игра в объективность?
– Роберт, да ты просто поэт! Клянусь, заставил меня про(
чувствовать холод и жестокость средневековой тирании. Но
почему все так грустно и печально?
Ничего не осталось от наигранно(шутливого настроения
Роберта; вместо ответа он показал на ворона, нахохлившего(
ся под моросящим дождем на краю скамейки:
– Как думаешь, почему у него такой безнадежно(тоскли(
вый вид?
– Кажется, догадываюсь. Его не понимают.
– Вот именно! Или - не стремятся понять…
Беверли еще не проснулась, когда они на несколько минут
заехали домой перед возвращением в «Одессу». Машина уже
покидала пригороды Лондона, когда Роберт, наконец, нарушил
молчание:
– Она совершенно выбита из колеи.
Наум не поддержал разговора, понимая некорректность лю(
бопытства: если Роберт намерен продолжить тему, то сделает
