посмотреть на нее.
— Конечно нет.
— Ты меня поразила, Амелия.
— Но мы не любим друг друга... Знаю, ты наверняка думаешь, что я старомодна, но я считаю, нельзя вступать в такие интимные отношения, если ничего не испытываешь к человеку.
— Я не вижу ничего плохого в том, что мы удовлетворяем наше взаимное влечение.
— Но как долго это продлится?
— Но ведь ты можешь постепенно влюбиться в меня. Кто знает?
— То, что происходит между нами... Это как вспышка. Раз — и нет. С моим предыдущим мужчиной так и было. Мне казалось, я любила его, но в конце концов мои чувства умерли.
— Многие люди начинают испытывать друг к другу сильные чувства за короткое время. Мои родители говорят, что полюбили с первого взгляда.
— Моя мама тоже любила отца, и это разрушило ее жизнь...
Алекс не успел ответить. Звонок мобильного прервал их разговор.
— Доктор Хантер? — раздался голос на том конце провода. — Меня зовут Рико Виалли. Я ищу свою сестру Амелию. Она не у вас?
— Да, у меня. Хотите...
— Слава богу... — Голос молодого человека сорвался. — Я думал, она тоже мертва...
— Что случилось? — забеспокоился Алеко.
— Наш отец умер сегодня.
— Мне жаль... — начал Алекс, но Рико прервал его.
— Вы не понимаете, доктор Хантер. Отец умер не от рака легких. Он сгорел вместе с нашим домом. И я не думаю, что это несчастный случай.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
— Что случилось? — поинтересовалась Амелия, как только Алекс положил трубку.
— Мне очень жаль, Амелия, но у меня для тебя ужасные новости.
— Отец умер?
Алексу очень хотелось найти способ смягчить удар. Он усадил ее, взял руки в свои ладони и нежно поглаживал их, слово в слово передавая сообщение Рико.
— Убит? — в ужасе пролепетала Амелия.
— Похоже на то. Дом сгорел дотла.
Амелия вырвалась из объятий Алекса и заметалась по комнате в поисках своей одежды.
— Не могу поверить. — Она поспешно натянула белье. — Я говорила с ним сегодня утром... О, папа! — девушка закрыла лицо руками.
Алекс подошел к ней и обнял.
— Рико сказал, что полицейские уже опрашивают соседей, на случай если те видели или слышали что-нибудь. Он беспокоился, что ты тоже могла сгореть в доме...
— От коттеджа ничего не осталось? — Амелия подняла на Алекса заплаканные глаза. — Совсем ничего?
Он покачал головой.
— Я не представляю, что делать...
— Ты можешь пожить у меня, — предложил Алекс. — В полиции, конечно, захотят поговорить с тобой, но идти туда сейчас нет необходимости. Сначала им нужно провести расследование.
— Где тело моего отца?
— Не уверен... Но я бы не советовал тебе смотреть на него.
— Это мой отец. Я хочу попрощаться.
— Знаю, но неужели ты хочешь, чтобы твое последнее воспоминание о нем омрачилось кошмаром, который ты увидишь?
Амелия понимала, что Алекс прав; ей приходилось видеть людей, погибших при пожаре. Трудно было смотреть на изувеченные огнем тела незнакомцев, что уж говорить о родственниках!
— С Сильвио связались?
— Да. Рико сказал, он уже едет.
— Он в порядке?
— Шокирован, но в остальном — да.
Амелия заломила руки.
— Все знали, что мой отец умирает. Кому могло понадобиться ускорить его смерть, да еще таким способом?
Алекс тоже думал об этом. И пока не находил ответа.
— Не уверен. Может, кто-то хотел, чтобы он молчал о своей роли в моем похищении. Ведь он единственный, кто мог рассказать, кем я являюсь на самом деле.
— Думаешь, кому-то еще известно, что ты принц? Кроме меня и братьев?
— Не знаю... Возможно.
— Мой отец не единственный, кто мог опознать тебя. Как насчет тех людей, которые усыновили тебя в Австралии? — Думаешь, им что-то известно?
— Отец говорил, твое спасение дорого ему стоило. Полагаю, он имел в виду, что заплатил хорошую сумму семейной паре, забравшей тебя.
Алекс потер подбородок.
— Если бы до них долетела весть о том, что твой отец хочет признаться в содеянном, им было бы выгодно заставить его замолчать, чтобы избежать суда.
— Все жители острова судачат о тебе с того дня, как ты приехал. Новости здесь разносятся со скоростью света. От порта Монт Авеллана до Сицилии. Возможно, те люди узнали о твоем возвращении и начали волноваться.
— Одно я знаю точно, Амелия: тебе лучше оставаться в тени. И твоим братьям я бы советовал не высовываться, пока полиция не найдет преступника.
— Думаешь; нам грозит опасность?
— Вы Виалли. Ты сама говорила, что не раз становилась объектом нападок. Кто знает, на что способны озлобленные люди?
— Может, стоит рассказать о тебе королю прямо сейчас? — спросила Амелия, кусая губы.
— Не думаю, что в этом есть необходимость. Полагаю, мы должны придерживаться первоначального плана. После операции я приму окончательное решение.
— То есть ты, возможно, будешь отрицать свою связь с королевским домом?
— Так я избавлю мою семью от шока.
— А как же твоя настоящая семья, братья — и сестры? — изумилась Амелия. — Разве они не заслужили встретиться с тобой после стольких лет разлуки? Неужели они не достойны знать, кто ты, чтобы принять тебя в свой круг?
— Я не могу быть Алессандро Фьерецца.
— Но ты — Алессандро Фьерецца, нравится тебе это или нет.
— В чем я согрешил, что моя жизнь так усложнилась?
— Знаю, тебе трудно. — Амелия погладила Алекса по руке. — Я всю жизнь живу с виной за грех отца. Мне тоже сложно. Но я не отрекаюсь от своей наследственности.
— Монахини хорошо над тобой поработали, не так ли?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты покорно несешь свой крест.
— Я ничего не могу поделать... У меня такое ощущение, что это я во всем виновата.
— Нет, Амелия. Ты не сделала ничего плохого.
