когда народ, привычно уже ворча на невозможность развести костер и разогреть обед, трескал сухпай, примчался дозорный и сообщил о появлении обоза. Новость произвела эффект ядерного взрыва или, как вариант, появления голой стриптизерши в портовом квартале. Секундная немая сцена, потом короткий вопль, правда, шепотом, и к тому же мгновенно стихший под суровым взглядом Вилота, а минут через пять мы уже выдвигались к дороге, благо сборы много времени не заняли.
Обоз был невелик, но охрана производила впечатление. На шесть подвод, один крытый фургон и одну карету целый взвод, причем все верхом, плюс возницы, правящие лошадьми, тоже при оружии. Правда, заметно, что едут давно и спокойно - почти все расслабленные, хотя и в доспехах, но видно, что это, скорее, дань привычке. Чуть особняком держатся четверо крепких мужчин, тоже при оружии, я решил, что это и есть знаменитые Кох-и-ноды, сиречь местный крутой спецназ, но когда между пальцами одного из них проскочила молния, изменил свое мнение.
Явно маги, а значит, мои клиенты. Плохо, что по информации, полученной от Вилота, один из них целитель и, по совместительству, некромант, то есть белый маг. Хотя боевики - это как раз черные маги, а белые, как правило, не воины, но тут расклад иной, и чем в меня запулит этот беляш, оставалось только догадываться. К относительно бесхитростным ударам черных магов я уже притерпелся, а вот белый маг мог и сюрприз неприятный подбросить. А главное, его среди этой четверки не различишь - одеты практически одинаково, и погон, равно как и других отличительных знаков, не носят. Из кустов, в которых я лежал, было отлично видно, как они едут, но вот как распределить мишени по степени опасности было совершенно неясно.
Открылась дверь кареты, из нее высунулся мужик таких габаритов, что когда у него запор, наверное, со страху не может заснуть целая улица. Не останавливая свое тряское средство передвижения, мужик окинул взглядом обоз и начальственно рыкнул. Голос у него был под стать внешности - густой и мощный бас. Видимо, толстяк считался тут главным, поскольку все немедленно подтянулись, перестали клевать носами и начали смотреть во все стороны орлами. М-дя, орлы… из тех, что деревья клюют. Удовлетворенно хрюкнув, командир вновь скрылся в карете, и секунду спустя бравый вид у конвоя исчез, как будто его и не было. Нормальная ситуация, у нас, помню, тоже, как только командир к себе отправится, в части полнейшее разгильдяйство устанавливалось. Во всех мирах люди одинаковы.
Еще меня нервировало, что я так и не смог выделить среди охраны
Кох-и нодов. Значит, они едут, смешавшись с гвардейцами, маскируясь под них, и в любой момент могут нанести удар, которого не ждешь…
Именно на этой мысли мои размышления были прерваны.
Ах вы ж, лопату вам в задницу! Дальнейшего я не ожидал. Короткий, резкий свист Вилота - и процесс, что называется, пошел. Ехавший позади магов гвардеец внезапно прямо от седла, даже не поднимая арбалет, разрядил его в спину одному из магов и тут же скатился с лошади в придорожные кусты, спасаясь от почти мгновенного ответного удара. И правильно сделал, иначе его испепелили бы на месте, это заклинание я знал. Еще один гвардеец, в точности повторив его действие, выстрелил в спину своему товарищу и тут же прыгнул в канаву, уходя с линии огня. В тот же момент на обоз посыпались стрелы…
Все это описание заняло больше времени, чем само действо, и в следующий момент я уже делал то, чем должен был заниматься по диспозиции - прикрылся магическим куполом и ударил по магам со всей дури, с максимально возможной для меня скоростью генерируя заклинания и вкладывая в них огромную энергию, недоступную местным магам. С другой стороны дороги ударили трое наших магов - и пошла потеха!
Дальнейшее я помнил смутно, кусками, будто вырванными из общей картины. Вот маги, закрывшись куполами, светящимися от избытка влитой в них энергии, лупят во все стороны заклинаниями, похоже, неприцельно, в белый свет как в копеечку. Такие удары не слишком опасны, разве что могут сбить наступательный порыв наших людей. От моего удара купол одного из магов наливается красным и с треском лопается, сам маг, по-видимому, контуженный, пару секунд стоит, как столб, и это оказывается для него роковым, потому что очередное заклинание превращает его в яркий, трескучий факел, и я слышу вопль сгорающего заживо человека.
Какой-то из защитников обоза деловито шинкует в капусту одного за другим пятерых нападающих раньше, чем я успею произнести эту фразу, но лишь для того, чтобы самому упасть от стрелы в спину. Еще один такой же ловкий рвется ко мне, прорубаясь сквозь заслон, и приходится на мгновение отвлечься от атаки, чтобы ударить огненным шаром еще и его. Чья-то молния тут же бьет по моему куполу, но лишь выбивает из него сноп фиолетовых искр - уцелевшим магам я пока что не по зубам, слишком силен.
Обозник, сидящий на передней телеге, с оттяжкой бьет кнутом по спине лошади, понуждая ее с места рвануть в галоп, но ее осаживает тяжелая телега, а самого обозника тут же сдергивают арканом и деловито, не давая подняться, дорезают уже на земле… Дико завибрировал воздух - посланная одним из магов звуковая волна отдалась болью в зубах, и было ощущение, что сейчас они раскрошатся… Двое наших дворян спиной к спине защищаются от гвардейцев, на удивление ловко работая мечами…
А потом все закончилось так же резко, как и началось. Остро и мерзко пахло кровью и паленым мясом, испуганно ржали лошади. Я оглянулся вокруг… Да уж, повеселились. Защитников обоза покрошили всех, но и наших осталось всего шестеро, включая тех двоих, что начали этот бой. Дурак я, однако, мог бы и догадаться, что у Вилота есть сообщники в охране. Сейчас наши ходили между телег, добивая раненых. Я присмотрелся… Так, магов - ни одного, один из дворян уцелел, но сидит, поврежденную руку баюкает. Видать, и впрямь большой куш, если народ все равно пошел, даже со столь мизерными шансами на успех. Ну что же, переходим ко второй части нашего плана, благо с Вилотом все обговорено заранее.
Трупы людей и лошадей быстро стащили в кучу, только потом занялись трофеями - дисциплина подручных Вилота поражала. Трофеи, кстати, были знатные, помимо золота, которого набралось килограммов пятьсот или около того, нашлись еще и серебро в слитках, камушки, в основном, необработанные рубины (кто-то мимоходом объяснил мне, что в одной из провинций есть небольшие рубиновые копи), меха. В одной из повозок обнаружилась тщательно упакованная посуда, судя по звону, из самого настоящего хрусталя. Ну и еще было много всякой всячины, похоже, сборами налогов функции этого обоза не ограничивались.
Повозки быстро разгрузили, и народ, столпившись вокруг, с энтузиазмом готовился к самому приятному - дележу нелегким трудом полученной добычи. Некоторые уже пробовали, как ходят в ножнах клинки, готовясь отстаивать наиболее приглянувшиеся трофеи от своих собратьев по ремеслу. Уверены были, что при любых раскладах уже богаты. Не знаю, то ли они здесь все такие наивные, то ли маразм крепчал… Кто же будет оставлять в живых свидетелей, которые потом, нажравшись в кабаках, безо всяких пыток выдадут все тайны Рейха, даже те, которые не знают в принципе? Да и то, что много для восьмерых, в самый раз для двоих, нормальная и вполне жизненная ситуация. В общем, кончили мы с Вилотом их быстро и почти безболезненно.
Присоединив этих шестерых к куче, получившейся ранее, мы отошли чуть в сторону. Пора было уничтожать улики, желательно все и сразу.
Я прикинул, какой силы получится удар, и сказал:
- Вилот, отойдите подальше. Здесь сейчас будет очень жарко. И еще. Даже не думайте, я тоже понимаю, что все больше, чем половина, но со мной вам не справиться.
Мой компаньон, совершенно не смутившись, улыбнулся и развел руками. Я еще успел увидеть, как скользнул в широкий рукав его куртки узкий и тонкий стилет. Все правильно, каждый заботится о собственном кармане, и я не в обиде, хотя шансы у него все же были.
Нож в умелых руках быстрее магии недоучки, как бы силен он ни был.
Однако Вилот не стал рисковать - он умел взвешивать шансы и, не зная до конца моих возможностей, не стал делать глупости. Умный мужик. В принципе, не будь он таким умным, я бы его тоже присоединил к лежащей сейчас куче. Считайте меня чудовищем, но зато живым чудовищем. Я здесь чужак, был и по- прежнему остался им, потому эти люди ничего для меня не значили. Да и то сказать, если их непосредственный командир так легко от них избавляется, то почему их жизнь должна заботить меня? А деньги не пахнут, как говаривал римский император, изобретший платные туалеты. Если же у кого-то свое мнение, красивое, аргументированное и пропитанное великодушием к поверженным врагам и прочей заумью - так при нем пусть и остается всю свою короткую и трудную жизнь, наполненную разочарованием
