вступать в связь со многими молодыми людьми, чтобы и те, и другие хорошенько овладели искусством любви. К тому же потенциальные женихи, как правило, выбирали в пару тех молодых девушек, которые уже успели доказать на деле, что способны беременеть и рожать детей.
– Вот мой дом, – просто объяснила красавица.
– Как тебя зовут?
– Я Техани, дочь вождя Татая.
– Техани? – удивился Тероро. – Это же означает 'маленькая прелестница'.
Девушка нервно рассмеялась и объяснила:
– Моя мать в молодости была очень красива. Быстро обхватив Техани за талию, прикрытую длинными волосами, он легко поднял девушку на руки и отнес в дом. От радости та лишь спутала непослушные пряди на лице, а затем прижалась губами к губам мужчины. Когда Тероро уложил девушку на мягкие циновки из пандануса, она сняла юбку из листьев дерева ти и пояснила:
– Это мать предупредила меня, чтобы я была аккуратна с юбкой.
Затем она привлекла Тероро к себе, обхватила его обеими руками и начала извиваться, прижимаясь к нему все плотнее. Но уже позднее, когда он отдыхал при свете звезд, проникавших через дверной проем, Тероро снова поклялся себе: 'Я уничтожу эту землю… весь остров'.
Однако утром, когда он позавтракал в доме для мужчин (где его приключение с Техани не вызвало никаких комментариев), Тероро вернулся в уединенное жилище девушки, и через некоторое время двое влюбленных решили развлечь себя старинной игрой в шлепки, весьма популярной на Гавайки. Распевая какую-нибудь известную древнюю песню, они начинали ласково пошлепывать друг друга сначала по кончикам пальцев, потом по плечам, затем по бокам и бедрам. Игра продолжалась, и шлепки становились все более энергичными, и вдруг неожиданно, наперекор игре, влюбленные переходили к нежнейшим ласкам, и любое движение, которое поначалу напоминало шлепок, превращалось в долгие горячие объятия. Наконец, Техани так долго тянула с очередным шлепком, что Тероро успел ухватиться за юбку и стянуть её с девушки. Полностью нагая, она все же продолжала игру, напевая какие-то отрывочные слова из разных песен и пошлепывая партнера. Уже возбужденная и задыхающаяся, Техани издала победный крик и, подчиняясь правилам игры, перекатилась в объятия Тероро, подтолкнув его к циновкам.
– Вот так мы сражаемся на Гавайки, – уже позднее прошептала она. Когда Тероро рассмеялся, она спросила его: – А девушки на Бора-Бора умеют так же справляться со своими мужчинами? – Этот вопрос не понравился Тероро, и хотя Техани сразу же почувствовала его раздражение, она продолжала: – А это правда, что на крошечном Бора-Бора вы до сих пор продолжаете молиться Тэйну? – Тот тон, которым она произнесла слова 'крошечный' и 'Тэйн' сразу же выдали презрение, с которым люди на её острове всегда относились к своим соседям на Бора-Бора.
Но Тероро не стал унижаться и проявлять свое негодование. Он вежливо ответил ей:
– Мы молимся Оро, и поэтому, хотя наш остров и невелик, он всегда побеждал Гавайки во время войн.
Техани вспыхнула, вспомнив, как привыкли унижать соседей её соплеменники, и спросила, сменив тему:
– Тебя не удивило то, что мой отец привел тебя к себе? Или хотя бы то, что я решила пригласить тебя на танец?
– Да, я уже думал об этом. Мне показалось, что все было вами решено заранее.
– И даже то, что я заманила тебя сюда?
Когда мужчина впервые занимается любовью, его удивляет и озадачивает очень многое, – вздохнул Тероро. – Во второй раз он уже ни на что не обращает внимания.
– А в третий, – страстно зашептала Техани, – он решает остаться с девушкой, чтобы сделать её дом своим и стать мужчиной Гавайки.
Тероро отпрянул:
– Для настоящего мужчины существует только один дом. И это Бора-Бора, – решительно произнес он.
По старинному обычаю, существовавшему на многих островах, высокорождённая женщина имела право сама выбирать себе мужа, и сейчас Техани как раз решила устроить свою судьбу:
– Умоляю тебя, Тероро, останься со мной.
– Если ты так хочешь стать моей женой, – упрямствовал молодой вождь, тебе придется отправиться вместе со мной на Бора-Бора.
– Но у тебя там уже есть первая жена, Тероро.Живи здесь, а я стану твоей первой женой на этом острове.
Молодой мужчина немного отстранил девушку от себя и принялся изучать её прекрасное лицо.
– Зачем ты просишь меня об этом, Техани? Ведь любой мужчина на Гавайки может стать твоим.
Некоторое время девушка колебалась, будто не зная, что ответить, но затем все же решила раскрыть своему возлюбленному правду:
– Твой остров обречен на гибель, Тероро. Тебе нужно уезжать оттуда. Оставайся со мной и будь предан Оро. Мы могли бы хорошо и дружно жить здесь.
– Это твой отец предложил такой план?
– Да.
– Какое же зло он задумал?
– Я не осмеливаюсь рассказать тебе, – потупила взор Техани. Она взяла в руки ладони Тероро, встала перед ним на колени и тихо произнесла: – Я пыталась показать тебе, как хорошо может быть тебе на Гавайки, потому что хочу спасти тебе жизнь.Здесь ты сможешь стать могущественным и влиятельным вождем. Мой отец владеет огромными землями, а Оро всегда был благосклонен к таким отважным воинам, как ты.
– Я принадлежу Бора-Бора, – со страстной убежденностью в голосе заговорил Тероро. – И я никогда не покину свой остров. – Сказав это, он решительно направился к выходу, чтобы вернуться к своему каноэ, но Техани обхватила его ноги и не спускала с юноши умоляющего взгляда до тех пор, пока он не согласился остаться с ней ещё на одну ночь. А на следующее утро, когда трубный звук морских раковин возвестил об отплытии каноэ, Тероро очень не хотелось уезжать с Гавайки.
– Таких женщин, как ты, на Бора-Бора не было и нет, – вынужден был признаться он.
– Так оставайся со мной, – снова взмолилась девушка.
В этот момент Тероро чуть было не решился рассказать ей о том, что он поклялся уничтожить её родной остров, но он переборол себя и тихо сказал:
– Если бы я когда-нибудь вернулся на Гавайки, ты обязательно стала бы моей женщиной. Мужчина может по-настоящему наслаждаться тобой.
– Тогда возвращайся скорей, Тероро. Помни: Бора-Бора обречен.
Когда, наконец, одиннадцать каноэ, покинув Гавайки с его храмом, разошлись в океане, направляясь каждое к своему острову, стало ясно, что дни величия Бора-Бора уже закончились, ибо группа унылых людей на 'Ждущем' выглядела достаточно безрадостно. Король Таматоа с горечью в сердце вынужден был признать, что в борьбе за власть он, конечно, проиграл. Все могущество и влияние теперь принадлежало, безусловно, верховному жрецу, и королю оставалось выбрать единственный разумный путь – покинуть свой остров навсегда. Тероро, поглядывая на воинов, уменьшившихся в числе, размышлял о плане мести. Однако и он вынужден был отдать должное хитрости и уму верховного жреца. Ведь тот поступил крайне мудро, нанеся внушительный удар по воинам и деморализовав тех, кто пока оставался в живых. Команда чувствовала, что их вожди пребывают в растерянности, и что последнее слово все же осталось за верховным жрецом, но им не было известно, какую ещё уловку изобретет этот хитрец, чтобы официально захватить власть над островом. Младшие жрецы были настолько возбуждены очевидной победой Оро, что, ещё находясь на Гавайки, высказывали добровольное желание убить и Таматоа, и Тероро, чтобы раз и навсегда избавиться от ненужных проблем на острове.
К их великому удивлению, верховный жрец отказался от столь жестокого плана. Он даже осудил рьяных сторонников казни короля и его брата, логично объяснив:
– Если мы избавимся от них таким способом, как вы предлагаете, простые люди начнут оплакивать их кончину, а могут даже восстать против нас. Но если мы будем продолжать действовать так же, как и
