Марианны всё не было. Она возилась на кухне, пытаясь сварить кофе. Время от времени там что-то падало. Вероятно, процесс был в разгаре. Я молчала, разглядывая ковер на полу. Мы с Джо стояли рядом, совсем близко, но в этот раз он даже не рискнул взять меня за руку.
- За один твой поцелуй я готов отдать свою жизнь, - произнес он, и голос его был хриплым и одновременно с этим почему-то дрожал.
Я вдруг почувствовала кураж и торжество одновременно.
- Так ты готов умереть прямо сейчас? – усмехнулась я, сделала шаг вперед и, прильнув к нему, поцеловала в губы долгим, жадным поцелуем. Его губы оказались мягкими и теплыми. Целовать их было приятно. Когда я уже отрывалась от них, Джо вдруг без единого звука обмяк и рухнул на пол, с грохотом опрокинув журнальный столик.
Моё сердце заколотилось бешено и первой мыслью было: «Он умер! Поцеловал меня и умер», но рациональная часть меня внушала: «Держи себя в руках, это просто обморок».
Я отошла к окну и стала смотреть на улицу. Вошла Марианна с кофейником в одной руке и сахарницей в другой. Я думала, что будет как в фильмах – ах! - и всё на полу, но Марианна не потеряла самообладания. Увидев, что столик опрокинут, она поставила всё на свой письменный стол и обратилась ко мне.
- Это ты сделала? – спросила она, кивнув на валяющегося Джо.
Я пожала плечами:
- Отчасти.
- Ты убила его? – в глазах Марианны вспыхнул интерес.
- Ещё не знаю. Посмотри ты.
Я отвернулась к окну. А вдруг я и правда убила его? Значит я, как Медуза Горгона? Она убивала взглядом, а я – поцелуем?
Я слышала, как Марианна возится с Джо, шлепает его по щекам.
- В моей комнате! Только трупов мне здесь не хватало. Давай, очухивайся уже.
Я обернулась. Джо уже сидел, опершись рукой об пол, и смотрел вокруг осоловевшими глазами. Марианна толкала его в спину, пытаясь поднять. Я подошла, присела рядом с ними не корточки.
- Как ты?
Джо увидел меня, и лицо его расплылось в блаженной улыбке идиота.
- Хорошо, - сказал он и, не смотря на все усилия Марианны, снова повалился на пол.
Мы не стали пить кофе, которое приготовила нам Марианна. Когда Джо окончательно пришел в себя, он взял меня за руку, заявил, что ему надо на свежий воздух и ушел, увлекая меня за собой. Мою руку из своей он уже не выпускал.
Мы шли вниз по Ирвинг-авеню, миновали лютеранскую церковь и я не понимала, куда Джо тянет меня. Наконец, показались деревья, и мы свернули с дороги в лес. Идти было труднее, но Джо не выпускал моей руки.
- Постой, - наконец сказала я, уже задыхаясь. – Куда мы идем?
Джо обернулся ко мне.
- Мы уже пришли.
- И что здесь?
- Непорядочно подкидывать трупы своих поклонников в комнату подруги. А если я умру здесь, ты легко сможешь избавиться от тела.
Я тупила.
- Почему ты должен умереть?
- Потому, что я не намерен останавливаться, - Джо сбросил куртку и подошел ко мне так близко, что я почувствовала жар его тела. – Я попробую ещё раз…
Я не успела ничего сообразить, как он уже целовал меня. В этот раз губы его показались мне нежнее и жарче. Теперь уже у меня закружилась голова и сердце, и без того взбудораженное внезапной пробежкой, заколотилось ещё сильнее. Я обняла Джо за плечи и ответила на поцелуй.
9. Стейси
Мы с Джо начали встречаться. Поначалу это были чинные прогулки по парку или около озер и в этих прогулках нас неизменно сопровождала Стейси. При всей её открытости и простодушии, она ничего не рассказывала Вики, и я была благодарна моей маленькой сестренке за это.
Наступило лето, со школой было покончено, но Джо работал без выходных. То есть выходные у него, наверное, были, но тратил он их на ещё одну работу. Но вторую половину воскресенья Джо неизменно посвящал нам со Стейси. Мы все вместе ходили в кино или гуляли по парку, бродили по набережной или ели мороженое в кафе. В кино или в парке, Джо держал меня за руку и украдкой целовал. Стейси делала вид, что не замечает, но ей это нравилось.
- У вас – Отношения! - говорила она мне, когда мы оставались одни, и вздыхала. В такие моменты она ещё больше становилась похожа на ангела.
Стейси была дочерью польских эмигрантов и родилась в деревне. Она помнила, как бегала босиком по траве и ходила с мамой доить коров. А мама называла её Стася. А папа брал её на руки и кружил. Папу Стейси помнила плохо. Только то, что он был большой и усатый.
- Потом папа куда-то уехал, а мы с мамой переехали в город. Папа писал нам письма, и мама очень радовалась, когда получала их. А потом всегда плакала и говорила мне, что папа очень любит нас и что он обязательно скоро вернется. Мы жили хорошо, потому, что я всегда была с мамой. А потом нас сбила машина и мама умерла. А я осталась. Вот, гляди!
Сейси откинула волосы и я увидела толстый белый шрам.
- После больницы меня забрали к себе тетя и дядя. Они были очень добрые, веселые и всё время кормили меня конфетами. У тёти Эльжбеты были такие же красивые белые волосы, как у мамы. Она была очень похожа на маму. – Стейси вздохнула. - И тоже умерла. У неё сделалась передозировка. Я осталась с дядей, но он стал такой рассеянный. Всё время пил водку и плакал. Потом он отдал меня другому дяде.
Почти скороговоркой Стейси перечислила имена тех, у кого жила до приюта. Анджей, Кшиштоф, Санчес… Некоторые имена были очень странные, шипящие. Похожие на клубок змей. И все имена были мужские.
Стейси рассказывала, что до приюта жила в очень большом городе. Она совершенно спокойно рассуждала о том, где лучше устраиваться на ночлег, когда холодно и в каких мусорных баках можно найти хорошую еду. Как избегать крыс и бродячих собак.
- Блохи и клопы больно кусают, но у людей они не водятся. А вот от вшей очень чешется голова.
Увидев моё испуганное лицо. Стейси успокоила меня:
- Вши это не больно! Мне вывели их в приюте. Там мне и волосы отрезали очень коротко, но теперь они уже отросли. И они теперь такие же белые и красивые, как у мамы.
Стейси помолчала.
- Вики говорит, что моя мамочка попала в рай, и учит меня молиться за неё.
- Тебе она нравится?
- Вики добрая. И мне здесь очень хорошо. У меня своя комната. И куклы. Я хожу в школу. И на танцы. И в церковь. Почему ты не ходишь с нами. Софи?
- Потому, что я – католичка, - ответила я, а сама подумала, что с Вики я не пошла бы даже в католический храм.
Стейси словно прочитала мои мысли.
- Ты не любишь её?
Я отрицательно покачала головой, а Стейси с жаром принялась меня переубеждать:
- Вики – хорошая! Она никогда не делала мне больно. Она заботится обо мне.
- А ты не хочешь найти своего папу? Может быть он жив…
Стейси неопределенно пожала плечами:
