«нет». Она протянула ему тюбик. И все же, когда Шон коснулся ее, Дейзи чуть не подпрыгнула. Его руки мягко скользили по ее спине, от плеч до самого выреза купальника и даже немного ниже. Каждый дюйм ее тела ощутил нежное прикосновение сильных пальцев. Дейзи, будто окаменев, сидела на пледе и боялась пошевелиться.
Уж эта его помощь! Но, если честно, до чего же приятно вновь почувствовать мужские руки на своем теле! Приятно, невыносимо волнующе и… страшно.
— Ну, кажется, все.
Шон говорил отрывисто и дышал так, будто пробежал не менее десяти миль. Потом он быстро встал и, избегая взгляда Дейзи, принялся возиться с крышкой корзины.
Дейзи последовала его примеру: как ни в чем не бывало поднялась, стряхнула с пледа песок, сложила и протянула Шону. Тот, молча и все так же не поднимая на нее глаз, взял плед.
Ну нет, подумала Дейзи, так не пойдет. Нельзя же провести вместе целый день, не глядя друг на друга.
— Шон, что-нибудь не так?
— Не так? — глухо переспросил он, старательно запихивая плед в корзину. — Что может быть не так?
— Не знаю. Тебе виднее. Это ведь ты не смотришь на меня.
Медленно, со свистом втянув в себя воздух, Шон поднял на нее глаза. В его взгляде появилось что-то новое, отметила Дейзи. Видимо, он знает, как подействовало на меня его прикосновение.
Вот мы и достигли поворотного момента в своих отношениях. Подошли к тому, чего я боялась. Что упорно отвергала. В течение двух лет я вела уединенную жизнь, игнорируя собственные желания и потребности. И теперь мне мучительно хочется плюнуть на последствия и позволить себе получить от Шона то, чего, если честно, мне очень недоставало все эти годы.
А что потом?
Верность не входит в число добродетелей Шона. Он меняет женщин, как носовые платки. Я не настолько глупа, чтобы считать себя той женщиной, которая способна наставить его на путь истинный. Значит, через какое-то время я могу его потерять. Как потеряли другие женщины. А потому… Нет и нет. Мои гормоны, возможно, и готовы рискнуть, но только не сердце… Сердце к этому не готово.
Кроме моего либидо существует множество других вещей, куда более важных, напомнила себе Дейзи. Прежде всего Реджи. Шон — существенная часть его жизни, и я не сделаю ничего, что могло бы подвергнуть опасности отношения этих двух мужчин — маленького и большого. Хотя, возможно, к этому примешивается и некоторая доля эгоизма: я привыкла к постоянному присутствию Шона в своей жизни. После смерти Мэтта он стал для меня неким символом уверенности в завтрашнем дне, отдушиной, несокрушимой скалой.
Он стал одним из моих лучших друзей.
И все это я могу потерять.
Разве стоит оплачивать такой ценой буйство гормонов?
— Знаешь, Шон, что я думаю?
Он молчал.
— Я думаю, ты слишком переусердствовал, поглощая содержимое этой корзины. И потому просто осоловел от еды. Стал сварливым и раздражительным. Какая уж тут прогулка…
Шон, прищурившись, посмотрел на нее.
— В самом деле?
— Угу. Я видела, как ты налегал на пирог с сыром. — Дейзи изо всех сил старалась выдержать шутливый тон. — А теперь просто боишься, что не сможешь меня догнать.
— Догнать тебя?.. — Шон притворился возмущенным, но Дейзи видела, что он сдерживает улыбку. — За всю свою жизнь не слышал ничего смешнее.
Дейзи облегченно вздохнула. Они провели четкую линию между дружбой и сексом и этой линии не перешли. Дейзи твердо решила следить, чтобы за время этих каникул их дружеские отношения не переросли ни в какие иные.
— Неужели?.. — Дейзи отступила на шаг, вызывающе взглянула на Шона. — Докажи! — И не оглядываясь, понеслась по песку, уверенная, что он бросится за ней.
Мелкие ракушки, впиваясь в ступни, замедляли бег. Шон настиг ее через несколько ярдов.
— Ну, так кто переусердствовал с десертом?! Кто осоловел от еды?! — Он схватил Дейзи за талию, приподнял и устремился к воде. — Сейчас мы узнаем, кто стал раздражительным и сварливым!
— Поставь меня на землю! — потребовала Дейзи, болтая ногами и смеясь.
Зловеще улыбаясь, он вошел в воду. Волны пенились вокруг его лодыжек, потом вода дошла ему до колен, затем — до пояса. И тут Дейзи запаниковала. Вцепившись в Шона, как в спасательный круг, она жалобно залепетала:
— Ты ведь не станешь бросать меня в воду, правда?
— В чем дело, Дейзи? — поддразнил он. — Разве тебе не хочется рискнуть и показать, на что ты способна?
— Нет, нет и нет!.. Ты же знаешь, я плохо плаваю.
— А вот посмотрим.
— Ты за это дорого заплатишь!
Но ее угроза не произвела на него никакого впечатления. Шон продолжал хищно улыбаться.
— Пощады не будет, дорогая. За такое зрелище не жалко и заплатить.
— Я всегда знала, что у тебя избыток денег и недостаток нравственности.
— А я знаю, что бывает с женщинами, которые не умеют вовремя закрыть рот. — И с этими словами он разжал руки.
Дейзи полетела в воду. Прилив потянул ее вниз, увлекая все глубже и глубже. От неожиданности у нее перехватило дыхание. Кашляя и отплевываясь, Дейзи беспорядочно молотила по воде руками и ногами, пытаясь удержаться на плаву.
Сильные руки ухватили ее за пояс шорт и извлекли на поверхность. Она услышала, как Шон со смехом спросил:
— Ну что? Теперь признаешь, что была кругом не права?
— Ни за что в жизни… негодяй… — с трудом выговорила Дейзи, беспорядочно размахивая руками и тщетно пытаясь ударить его.
Ее снова опустили в воду, и тогда захлебываясь она закричала:
— Ладно — ладно, согласна! Ты не такой аморальный тип, как я думала!
— То-то же, — проворчал он и поставил ее на ноги. Для верности, чтобы Дейзи не снесло, Шон придерживал ее за талию.
— Ты очень плохо поступил, Шон.
— А кто начал?
Она почувствовала непритворное раздражение.
— Да, но ты играл нечестно…
— В любви все средства хороши, — его голос прервался, — как и в войне, — быстро закончил Шон.
Позднее, припоминая эту пикировку, Дейзи удивлялась, почему знакомое присловье оказало на нее отрезвляющее действие. Словно рядом прозвучал выстрел, вырвав ее из плена сладостных грёз. Она сразу осознала, что руки Шона лежат на ее талии. Конечно, Дейзи понимала, что он просто страхует ее, но все равно чувствовала себя весьма неуютно, да и голова кружилась.
Дейзи сняла руки Шона со своей талии.
— Вода еще плохо прогрелась, — сказала она, чтобы хоть что-то сказать, и направилась к берегу.
Характерные всплески говорили о том, что Шон следует за ней. Дейзи ни разу не оглянулась, пока не оказалась у покинутой корзины. Она села на песок, обхватила колени и, положив на них подбородок, подставила себя золотистым лучам. Однако даже вовсю пылавшее солнце не могло унять внутренней дрожи, сотрясавшей ее тело.
Шон сел рядом и после недолгой паузы спросил:
