Через его плечо Дейзи бросила взгляд на темную пустую улицу. Затем, нетерпеливо вздохнув, втянула Шона в дверной проем.
— Входи, пожалуйста, но только на минутку.
Пока она запирала замок, Шон, как будто не слыша ее условия, спросил:
— Ты не возражаешь, если я пройду в ванную и немного приведу себя в порядок?
Дейзи тихонько застонала. Похоже, Шон собирается остаться на весь вечер! Она набрала в грудь побольше воздуха и решительно заявила:
— Сейчас не совсем подходящее время.
Он с любопытством посмотрел на нее. Его глаза отметили юбку, нарядный джемпер и наконец остановились на жемчужном ожерелье. Под этим взглядом Дейзи захотелось превратиться в незаметное пятнышко.
— Идешь куда-нибудь?
— Да… то есть нет.
Дейзи почувствовала, как краска бросилась ей в лицо. Она стиснула зубы, раздраженная собственным смущением: что за глупость, она ведет себя так, будто в чем-то виновата, хотя не сделала ничего плохого. Пока не сделала…
— Шон, почему ты приехал без звонка?
— Я не знал, что это необходимо, — сказал он, положив руки на свои узкие бедра. На его лице появилась решимость, словно он готовился к битве.
Мне повезет, если я не стану первой жертвой, подумала Дейзи.
— Ну-у… — протянула она, — у меня другие планы.
— Другие планы?
Дейзи поморщилась. Эти два слова будто ударили о стены прихожей — столько гневной силы вложил в них Шон. Нужно что-то делать, подумала Дейзи, иначе от его эмоций взорвется дом.
— Ты не хочешь увидеть своего крестника? — спросила она.
Реджи, будто подслушав слова матери, вылетел в прихожую и бросился к Шону. Тот радостно улыбнулся и раскрыл ему свои объятия. Но на этот раз малыш в его руках не задержался. Когда Шон донес Реджи до гостиной, тот быстро опустился на пол и вернулся к своим машинкам, оставив мать на растерзание.
— Дейзи, — начал Шон спокойным тоном, хотя было видно, что в нем клокочет ярость, — ты не хочешь сказать мне, что происходит?
— Я… хм… — Она нервно облизнула губы. — Ну, понимаешь, у меня свидание.
— Черта с два у тебя свидание! — взревел он.
И нервозность Дейзи сразу исчезла, растворилась в гневе, охватившем ее. Да как он смеет злиться на меня за одно-единственное ерундовое свидание! За последние два года перед моими глазами прошел настоящий парад его подружек, а тут…
— Нечего на меня орать! — закричала она. — И следи за своим языком, рядом ребенок!
Оба взглянули на Реджи. Погруженный в собственный мир, мальчик изображал ревущую машину, преодолевающую трудный подъем. Он не слышал ни слова, однако Шон все же сбавил голос на четверть тона.
— Никуда ты не пойдешь!
— Нет, пойду! — возразила Дейзи, начисто забыв, что уже отказалась от услуг няни. — Ты не имеешь права указывать, что мне делать и чего не делать.
Звонок в дверь.
Они застыли на месте, выжидательно глядя друг на друга. Первой пришла в себя Дейзи. Она отравилась открывать дверь, оставив Шона наедине с его эгоизмом и злостью.
Изобразив некое подобие улыбки, Дейзи открыла дверь. На пороге стоял радостный Зак с букетом в руках. Однако, когда он увидел выражение ее лица — видимо, наскоро изготовленная Дейзи улыбочка не обманула его, — Зак встревожился:
— Что-нибудь случилось?
— Случилось? — Дейзи поднатужилась и издала смешок, который показался фальшивым даже ей самой. — Какие глупости! Ничего не случилось. Входи, Зак.
В прихожей стоял хмурый Шон.
Зак бросил на него оценивающий взгляд и повернулся к Дейзи с молчаливым вопросом в глазах. Она покраснела от смущения.
— Зак Брендон, а это Шон Доусон, старый друг моего покойного мужа.
У Шона недовольно дернулись губы — формулировка ему явно не понравилась. Однако он протянул Заку руку. Рукопожатие было коротким, но энергичным. Взгляды мужчин обратились к Дейзи. И Дейзи захотелось не то что сбежать — раствориться в воздухе. Однако, зная, что раствориться не удастся, а бежать некуда, она вздохнула и сказала:
— Зак, возникло небольшое затруднение: позвонила няня и сообщила, что прийти не сможет.
В глазах Зака мелькнуло разочарование. Довольная улыбка скользнула по губам Шона. Дейзи стиснула зубы. Ну раз так…
— К счастью, здесь Шон, он присмотрит за Реджи. — Она ласково улыбнулась Шону. — Ты ведь не откажешься, правда?
Кровь бросилась ему в лицо — видно было, что он в ярости. Но, не имея выбора, Шон взял себя в руки и коротко кивнул.
— Вот и прекрасно, — подытожила Дейзи. — Тогда мы пойдем. До свидания. Реджи, мама уходит. — Боясь передумать, Дейзи схватила с вешалки белый пиджак. — Мы скоро вернемся, Шон. Отдыхай, пока нас нет. — И, торопясь поскорее покинуть дом, распахнула дверь.
Зак, несколько сконфуженный неожиданным поворотом событий, неловко протянул ей цветы.
Дейзи выхватила у него букет и вручила Шону. Тот сжал его так, что стебли едва не сломались. Дейзи посмотрела ему в глаза и внутренне затрепетала: сказать, что Шон не чувствовал себя счастливым в роли няни, значило ничего не сказать.
Дейзи не сомневалась, что ей придется дорого заплатить за это свидание.
…Шон тихонько закрыл дверь в комнату Реджи. Всего через час после того, как Дейзи ушла, ребенок начал засыпать. Он уложил Реджи в постель и рассказал ему сказку. Вскоре малыш уже крепко спал. А Шону ничего не оставалось, как ждать возвращения Дейзи.
В ее спальне горел ночничок. Этот слабый огонек манил его как маяк. И Шон не выдержал искушения. Он вошел в комнату, сел на кровать и огляделся. Спальня была выдержана в зеленовато-палевых тонах. Покрывало представляло собой изящное сочетание цветочного орнамента и кружев — творение рук самой Дейзи.
Шон вспомнил: эта комната — первое, что она захотела изменить в доме после смерти Мэтта. Они с Роном, отказавшись от услуг профессионалов, целую неделю занимались малярными работами, решив хоть этим смягчить душевную боль Дейзи. Но ни один из них не понимал тогда, какой глубокой и какой долгой окажется эта боль.
На ночном столике стояла фотография — он, Мэтт и Рон. Три мушкетера, неразлучные даже после смерти одного из них. Нравится ему или нет, но Дейзи всегда будет видеть его в том же свете, что и Мэтта.
У них, близких друзей, были одинаковые симпатии и антипатии. Черт побери, им даже нравился один тип женщин! Пример тому — Дейзи. Неудивительно, что она не хочет связывать свою судьбу с человеком, который чрезвычайно напоминает ей мужа.
Шон сжал рамку фотографии с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
Будь ты проклят, Мэтт! Почему проблемы, которыми ты мастерски умел заполнить свою жизнь и жизнь своих близких, не ушли вместе с тобой?! — подумал он и тут же устыдился.
Удивленный собственной яростью, Шон со стуком вернул рамочку с фотографией на место. Он стоял, засунув пальцы в карманы джинсов, и не знал, куда себя девать. В комнате ощущался слабый запах камелии, который всегда сопровождал Дейзи и удивительно соответствовал ее нежному облику. Аккуратно сложенная шелковая ночная рубашка поджидала на кровати свою хозяйку. На туалетном столике
