детского ретромультипликационного сборника, который очень любила смотреть Варя.
«Я тучка-тучка-тучка, а вовсе не медведь, и как приятно тучке по небу лететь»… «Я – лучшее в мире привидение с мотором. Сейчас я вас настигну, тут-то мы и похохочем…»
Так, бормоча себе под нос, Максим прошел все поле, вошел в здание аэровокзала, прошел и его. Миновал четыре поста охраны и еще пост полиции у входа.
«Да, ребята, не готовы вы к войне.
Это ж черт знает что. Это ж какие счастливые люди тут живут? Они же совершенно не понимают, что такое война. Ох, мать моя Европа… »
Ну, а что собственно? Их первая мировая миновала, вторая мировая миновала. Что можно ожидать от
На стоянке он сел в первое же такси и на хорошем французском скомандовал:
- К банку.
За неделю у Максима выросла весьма приличная щетина, что, впрочем, очень подходило к его новому облику: бейсболка, куртка с капюшоном, джинсы, теплые туристические кроссовки. Обычный молодой разгильдяй, каких достаточно в любой стране. Это легко позволяло входить в доверие к водителям автомобилей, которые нужны были Максиму как воздух. Арендовать машину он не мог – для этого бы потребовались документы, которых не было. Он мог бы дать взятку, денег снятых им с карточек вполне хватило бы – на дне рюкзака лежали три тысячи канадских и двадцать тысяч американских долларов плюс почти двадцать тысяч евро. Но Максим счел за благо не рисковать и не проверять законопослушность местного населения. Приходилось передвигаться автостопом. Кроме того водители были источником ценной информации. Они охотно делились подробностями своей жизни, а заодно и сплетнями, слухами и теориями. Собственно за этим человек и подбирает попутчиков – ему нужен слушатель. Иногда в салоне работало радио, а иногда и телевизор.
За неделю путешествия Максим узнал многое. Виновата во всем была, естественно, Россия. Россия нанесла ничем не спровоцированные ядерные удары по Китаю и США в тот момент когда лидеры этих стран находились в Москве. При этом, незадолго до атаки, лидеры Китая и США были злодейски убиты, что, очевидно и дало русским возможность рассчитывать на успех превентивного ядерного удара. США, Европа и Китай ответили и, теперь, Россия безнадежно разгромлена, повержена и умоляет о пощаде. Ура! Ура!
Максим ничего еще не знал, но чувствовал по количеству недоговорок – врут! Врут как черти!
Естественно врали. Через сутки выяснилось, что Китай раздолбили в труху. Причем раздолбили виртуозно – двумя ядерными зарядами поразили искусственные высокие русла рек Янцзы и Хуанхэ – рек, междуречье которых и стало когда-то колыбелью Китая. Русские использовали эти реки как гигантский сливной бачок. Китай вместе с его армией, экономикой, ядерным оружием просто смыло. По предварительным оценкам погибла примерно половина населения, и дальнейший прогноз был неутешительным: скорое начало эпидемий и голода. По телевизору показывали плавающие в воде обломки и трупы.
Еще через сутки выяснилось, что у Канады проблемы с беженцами из США – они толпами валят через границу и над канадским климатом больше не смеются. Россия перемолола в фарш большинство крупных портовых городов, разрубила коммуникации и уничтожила всю орбитальную группировку. Нет связи, энергии, воды. И никакой надежды получить их в ближайшем будущем.
А еще через сутки канадские дикторы объявили о новой решительной победе дипломатии – русские войска уходят из Европы. Российское правительство переезжает из Москвы, которая стала слишком радиоактивной, в новую столицу – ей временно станет город Архангельск – какое-то ледяное место, окруженное со всех сторон снегами и ракетами. Русский медведь загнан в свою берлогу, где и издохнет. Европа празднует победу.
Из всего потока информации Максим выделил несколько пунктов: США досталось, Китаю досталось еще больше, Россия вторгалась в Европу, Москва загажена, но не разрушена. Получалось все не так уж и плохо. Шансы были. И шансы неплохие.
Жена Максима – Ангела внешне была человеком к реальной жизни совершенно неприспособленным. Полностью соответствуя своему имени, Ангела казалась на Земле гостем временным, а потому правил игры не понимающим и не принимающим. Вопреки всему это ее свойство давало ей прекрасную броню от недоброжелателей и многих невзгод – она просто ничего не замечала. Интриги, направленные на нее рассыпались по одной причине – они были рассчитаны, что Ангела или заметит выгоду и пойдет в ловушку за бесплатным сыром или заподозрит опасность. Ангела не замечала ничего – ни зла, ни добра, ни выгод, ни опасностей. Она жила как Бог даст, цвела как лилия, порхала как птичка, улыбаясь радостям, плача над горестями, переживая за окружающих как за себя. И, наверное, Бог это ценил.
При этом, когда речь заходила о вещах обычных и приземленных, в ней просыпались настолько мощные инстинкты выживания, что диву давались самые записные интриганы и прожженные циники. Однажды Ангела потрясла всех общих знакомых, протащив на себе несколько километров мужа подруги пропоровшего ногу при купании в лесу. Подруга, более плотная и внешне крепкая девушка, не выдержала и сотни метров. А Ангела – внешне хрупкое и воздушное существо, с тонкой спиной, созданной для вырезов вечерних платьев, а не для рюкзаков, которая не должна была бы выдержать и половины веса здоровенного мужика, дотащила его до дороги, да еще и командовала последующим процессом госпитализации.
Максим знал эти черты жены и был совершенно уверен, что если ей представилась хоть малейшая возможность выжить и выбраться из Москвы, то это уже сделано со всей возможной энергией и скоростью. Максим также не сомневался в том, что жена не забыла вытащить и всех друзей, до кого смогла дотянуться.
В мотелях он не останавливался, ночевал в основном на природе. Это уже сильно поднадоело – хотелось в душ.
Несколько раз по телевизору он видел свою фотографию, которую снабжали комментарием о том, что это очень опасный вооруженный преступник, предположительно работающий на русскую разведку, убивший в аэропорту несколько человек. Очень опасен, самостоятельно задерживать его не пытаться – немедленно вызывать полицию.
Очень лестно.
Слава Богу, выручала борода, а так же то, что Максим за неделю похудел почти на восемь кило. Напряжение совершенно лишило его аппетита. Вкус пищи не чувствовался. Наверное, Максим мог бы жевать консервы прямо вместе с банками. Он мог бы и вовсе не есть и совершенно обессилеть, но ежедневно угрюмо и упрямо повторял ритуал приема пищи: Найти подходящее место, по-турецки сесть на рюкзак, ножом вскрыть банку, и тем же ножом поесть, пользуясь им вместо ложки.
