Это естественно, сказал он сам себе. Нужно смириться. Дать этому выгореть. И оно закончится само по себе.
- Ты в порядке? - спросил Дом.
Люк сделал три глубоких вдоха и зажмурил глаза, дав панике утихнуть. Открыл их, когда ритм сердца успокоился. Потом вытащил табак, бумагу и зажигалку из верхнего кармана реквизированной куртки Хатча. Кивнул. - Думаю, да.
- Знаю, - сказал Дом. - Знаю.
Люк попробовал свернуть самокрутку, пытаясь унять дрожь в руках. Не получилось. Попробовал еще раз. Не удалось. Потом еще раз. Его руки никогда не были такими грязными. Черные как смоль под ногтями. Отчистит ли он эти пальцы когда-нибудь?
- А мне можно такую? - спросил Дом, голосом густым от мокроты.
- Ты уверен? - сказал он, не думая.
- При нынешних обстоятельствах есть более серьезный риск, чем курение. Можешь мне свернуть? А то я забыл, как.
- Да. Без проблем.
Он протянул грязную сигарету с зажигалкой через плечо Дому. Их последнее слабое утешение из другого мира. Когда их пальцы ненадолго соприкоснулись, этот маленький контакт заставил Люка содрогнуться от стыда. Он вспомнил, как бил Дома по лицу. Бил это настоящее, живое, полное экспрессии лицо. Вспомнил удивление, шок, страх, боль на этом детском лице.
- Мужик, мне очень жаль. - Он с трудом подбирал слова.
- Ммм?
- За то, что я сделал. Не могу поверить, что я это сделал. Я просто... злюсь. Все время. Это не правильно. Я не справляюсь...
- А я был полным засранцем.
Они снова сидели в тишине, пока ее не нарушил Дом. - Думаешь, кто-нибудь счастлив?
- Откуда мне знать.
- Как ты и сказал, в эти дни главное - пиар. Управление брэндом. Социальные сети. Акционирование собственного опыта. Мы все сами себе директора службы коммуникаций. Но какой это кажется чушью, когда ты сталкиваешься с чем-то подобным.
- Своего рода, единые правила игры для всех.
- Нахрен все это дерьмо. Все, что действительно важно, так это способность выживать. Некоторые делают это лучше других.
- Наверное.
- Ты, например. Ты умеешь.
Люк не знал, что ответить.
- Здесь. Здесь ты хороший. Лучше нас с Филом. Может еще Хатч, за то, что он дрючился с печками и палаткам. Все-таки у тебя есть этот инстинкт.
Это был комплимент?
- Когда Хатча не стало, мы с Филом оказались в глубокой жопе. Без тебя мы бы далеко не ушли. Ты нам очень помог. По крайней мере, ты подвел нас ближе к концу этого ублюдочного леса.
Люк подавил в себе смешок. - Это другой мир, с которым мне не справиться. Я бесполезен в нем.
- Не будь к себе настолько суров.
Люк со вздохом кивнул. Он не мог принять подобный совет.
- Не думаю, что кто-то из нас знает, каково это быть счастливым, - задумчиво сказал Дом. Его голос звучал глуше обычного. - Может, у Хатча получалось. Он ничего никогда не усложнял. Реально смотрел на вещи. Не перенапрягался. Подцепил себе неприхотливую бабу. Заботился о себе. У остальных из нас это не так хорошо получалось, дружище, если взглянуть поближе. Все, что мы с Филом имели, этого больше нет. Ничего. Мы оказались парочкой толстяков, на грани развода, стоящих перед перспективой ограниченного доступа к своим детям. Парочка жирных ублюдков, которые даже не могут справиться с прогулкой по лесу.
Люк рассмеялся. И смеялся до тех пор, пока его лицо не согрелось и не залилось слезами.
- А? - продолжил Дом, улыбаясь сквозь слезы. - Фил тоже женился на кошмаре. Это его проблема. Бедный засранец. Теперь все достанется этой сучке. Чего она всегда и хотела. Будем надеяться, что долги по кредиту тоже достанутся ей. Но Гейл... - Он сделал паузу и выдохнул. Когда он продолжил, его голос перешел почти на шепот. - Она не сможет с этим справиться, и дети тоже. Вот почему я хочу выбраться. Я должен. Просто должен. Ее родители слишком старые. Мальчишки не перенесут... - Дом откашлялся. Выдохнул изо всех сил.
- Сейчас не время, Домжа. Держись. Большой толстый плакса...
Они снова сидели в тишине. Люк почувствовал спиной, что тело Дома стало теплее.
Люк повернул голову. - Мы справимся, дружище. Завтра. И послушайся своего же совета, не истязай себя. Не сейчас. Не здесь. Я снимаю шляпу перед вами, ребята. Снимаю. Я всегда так делал. Вы все сделали хорошо. - Он сделал паузу. - То, что я сказал, в тот вечер, было чушью. Просто я чувствовал себя изгоем. Дурная привычка. - Он сделал длинный усталый вздох. - Я всегда завидовал вам, парни. Знаешь это?
- Будь осторожен в своих желаниях, - сказал Дом, и откашлялся от нахлынувших эмоций.
- Я всегда вами очень гордился.
- А мы всегда восхищались тем, что ты отмачивал. По крайней мере, ты всегда действовал изобретательно. Делал дела несколько иначе. Хотел чего-то другого.
- Это ни к чему не привело. Вот все, что я знаю.
Дом пожал плечами, вздохнул. - Мы все были довольно 'моногамными' парнями. Вступали в отношения и оставались в них. Потом дети. Тебе, по крайней мере, несколько раз приходилось бросать свою телку.
Люк улыбнулся.
- И мы все после университета вернулись в наш родной город. Никуда не уехали. Это облегчило нам жизнь, Люк. Когда мы отучились, все было дешевле. Мы купили дома. До последнего времени не меняли работу. Я никогда не рисковал. И Фил. По крайней мере, вы с Хатчем пробовали себя в чем-то другом. Разве это имеет какое-то значение? На самом деле никто не защищен. Не так ли? Никто из нас не знал, что жизнь нам подбросит. Все облажались, Люк. Все пострадали. Все наделали ошибок. В этом лесу. И не важно, в каком доме ты живешь.
Они снова какое-то время сидели в тишине. Люку было неловко и стыдно. За то, что он сделал с Домом, за то, что сказал. Это его друг. Покалеченный, замерзший, напуганный, но все равно пытающийся его подбодрить. Если это не дружба, то что тогда? Он не знал. - Я имел многое, но так и не научился это ценить. И теперь я знаю, у меня никогда не было подобных испытаний. Это не правильно. До этого момента. Я стал сам себе помехой и ною из-за этого.
Но теперь настало время ему отличиться. Проявить мужество. Вытащить их обоих отсюда. Если он справится, это будет единственное полезное дело, которое он сделал за всю жизнь. Нет ничего важнее вопроса жизни и смерти.
Теперь они были вместе, сидели друг напротив друга. Сам контакт их сжатых вместе плеч, говорил ему, что ничто на свете не заставит его бросить Дома. Ни сегодня ночью, ни завтра утром. Только ни здесь. Сама мысль о том, чтобы оставить Дома рядом с палаткой, была невыносимой. Он представил себе, как оглядывается на холм и видит, как нечто выходит из леса и подбирается к его другу. Чтобы прикончить.
Похоже, они думали об одном и том же, потому что Дом вдруг сказал, - Тебе лучше уйти.
- Не глупи.
- Я серьезно. Единственная полезная здесь, на дальнем севере, вещь, которой мы не воспользовались в своих интересах из-за моей медлительности, это длинные вечера. Если пойдешь быстрее, ты выберешься уже сегодня.
Люк покачал головой, - Нет.
- Не будь ослом. Это твой единственный шанс. Моей ноге конец. Я ее даже согнуть не могу. Завтра я с
