телефон. Я понятно изъясняюсь?
– Да, – сглотнув, ответила я.
– Если вы все выполните в точности, ваша подруга будет свободна через два часа.
– А если я не успею?! – воскликнула я. – Карты у меня нет с собой!
– Не обманывайте, Саша. Поезжайте домой к вашей подруге, садитесь за ее компьютер и отправляйте документацию. Если информация не поступит через сорок минут, ваша подруга погибнет. Прощайте, Александра.
В телефоне зазвучали гудки отбоя, я выключила связь и увидела, что на номер Андрюши пришло сообщение.
Адрес электронной почты.
Быстро работают гады.
И где этот почтовый ящик? В каком-нибудь интернет-кафе? На почте? Или в чужом, закрытом офисе?
Моей отправки могут ждать где угодно, по какому угодно безопасному адресу…
Меня лишили самого главного – надежды перехватить одного из похитителей при передаче флешки. В метро я навоображала себе группу захвата, опытных оперативников и кучу электронных спецсредств, отслеживающих телефонные переговоры. С надеждой представляла хеппи-энд, а получила – полный пшик. Я ограничена во времени настолько, что вряд ли успею даже толком о происшествии сообщить.
Зажав сумочку под мышкой, я повернула в сторону кулеминского дома и упругой спортивной трусцой двинулась вперед. О том, чтобы подождать троллейбус или маршрутку, даже мысли не возникло. На душе было так мерзопакостно, что в самый раз наказать себя за все прегрешения пробежкой по жаре, чтоб далее неповадно было…
До Риткиной квартиры на шестом этаже я добрела вся в мыле. Точнее, на этаж я поднималась уже в лифте, но все-таки в мыле.
Ударила ладонями в дверь, нажала на звонок и зашептала осипшим гулким шепотом:
– Открой, Антон! Антоша, это я, Саша!
С обратной стороны заскрежетал засов, испуганная мальчишеская мордашка показалась в щелке, я надавила на дверь плечом и практически ввалилась в прихожую.
– Собирайся, Антон, – сказала хрипло, – мы уходим.
– Что-то случилось? – Глаза мальчика округлились.
– Да. Риту похитили. Ты одевайся, я сейчас отправлю электронную почту, и мы уходим.
Антон безропотно пошел к стопочке одежды на подлокотнике кресла, я прошла в Ритусину спальню, села за стол и, включив компьютер, крепко-крепко задумалась. До истечения контрольного срока оставалось двадцать четыре минуты. За это время мне надо решить: отправлять документы беспрекословно или все же… побарахтаться? Когда из соседней комнаты доносились легкие шорохи – Антоша менял Андрюшину широкую футболку и длинные шорты на свою одежду, – страх немного отступал и мысли переставали путаться. Я чувствовала мальчика, могла до него дотронуться и, казалось, могла защитить.
Итак, что мы имеем. Пока владею документами – я диктую условия.
Как только эту возможность получит противник, преимущество полностью перейдет на его сторону.
Экран монитора поприветствовал пользователя, я вышла в Интернет, но так и не вставила в гнездо флешку. Узкая электронная карта лежала на столе, я не могла взять ее в руки, а смотрела на нее, как на ядовитого паука. Этот паук сидел в центре огромной, смертельно опасной паутины и только ждал: дотронься до меня – и погибнешь.
Но не дотронуться нельзя. Погибнет Ритка.
Мне наплевать на чьи-то там счета и деньги, чувство собственности никогда не лишало меня разума. Все эти миллионы служили только одному – спасению жизни.
Но вот спасу ли я Маргариту, отправив документы?
Как только похитители завладеют информацией, они моментально потеряют интерес к выполнению данных обязательств. У меня не останется точки давления…
На столе перед монитором лежала записка с начертанными координатами и телефонами компании Кравцова.
Может быть, позвонить Дмитрию Павловичу и спросить совета? Узнать, насколько он заинтересован в этих деньгах, и вытребовать за документы защиту?
Одной мне не справиться…
Восемнадцать минут…
Мне не успеет помочь ни милиция, ни ФСБ, а отправив документы, я, возможно, лишусь и помощи Кравцова. Я помогу нашим общим врагам получить миллионы и уйти безнаказанными. С такими деньгами они спрячутся в любой точке мира, и достать их оттуда станет совершенно невозможно.
Шестнадцать минут…
Или все-таки звонить в милицию?!
Нет. Поздно. С самого начала было поздно. Электронная почта не оставляет следов. Она безлична, имеет тысячу ходов, и отследить получателя порой невозможно. Все происходит слишком быстро, бесперебойно и надежно.
За моей спиной раздался звук легких шлепков ног по паркету. Антоша вошел в комнату и встал сзади.
– Принеси, пожалуйста, из прихожей мою сум ку, – быстро, не оборачиваясь, сказала я, и шаги прошлепали туда и обратно.
Я достала из сумки телефон оболтуса Андрюши, нажала на кнопку под номером 3 и в принципе не удивилась, услышав знакомый шелестящий голос:
– Алло.
– Это Александра.
– Кажется, мы распрощались навсегда полчаса назад. В чем дело?
– Я хочу поговорить с Маргаритой, – твердо и совершенно не пискляво выговорила я. – Пока не буду убеждена, что с ней все в порядке, ничего отправлять не буду.
В трубке раздался шорох, звук шагов, какой-то приглушенный разговор, и буквально тут же рыдающий Риткин голос:
– Алло, Сашка, я тут!!
– Где ты? – на всякий случай уточнила я.
– Тут! С мешком на голове!
– Ты ничего не видишь?
– Нет! Отдай им деньги, и меня отпустят! Сашка, отдай! Они сказали – отпустят!
– Отдам, Риточка, отдам, – успокаивала я. – Ты только не волнуйся, я все сделаю, как они просят.
– Сашка, я на тебя надеюсь! – донесся последний выкрик, и трубку у Ритуси отобрали.
Но отключаться не стали, и через какое-то время мужской голос спросил:
– Довольны?
– Нет. Буду довольна, когда Рита приедет домой.
– Тогда отправляйте документы и ждите. Через два часа мы отпустим вашу подругу.
– А почему не сразу? Почему через два часа?!
– А потому, Александра, что нам нужно будет убедиться, насколько честно вы выполнили наши условия.
– Хотите убедиться, не поменяла ли я циферки на документах? Что информация пришла без искажения?
– Да.
– Но я вам обещаю – я все сделаю как надо!
– Вот и делайте, Саша. А через два часа получите подругу.
– Хорошо, – сделав голос суровым, выговорила я. – Но и вы учтите. Если через два часа Маргарита не
