- Мы близки, даже имена природных явлений, вещей и людей звучат почти одинаково. Мерона и другие планеты сильнее Седьмой продвинулись в технике, зато сильно отстали в чувствах.
- Отец, а на чём лететь, – как бы удивляясь собственному вопросу, сказала Нибара. – Почти все челны уничтожены и станций навигации больше нет. Как лететь-то?
- Есть одна старая надёжная посудина, – через силу улыбнулся Дерби.
- Твоя галоша Церола?! – воскликнул Револ.
- Она, родная! Не такая уж она и галоша. Старовата, да, тесновата, да, а уж болтлива!.. Но это единственный межгалактический аппарат, который дважды побывал на Седьмой, и у Церолы в памяти сохранилась автономная навигация. Теперь главное…
Дерби извлёк из тайника небольшой кулон и с суровой торжественностью надел его на шею Нибаре. Многогранный бирюзового цвета кристалл небольшого размера светился изнутри и вспыхивал на гранях, приковывал взгляды.
- Магический кристалл – о нём говорил аналитик, – сказал Дерби и поцеловал дочку в лоб. – Только сегодня, когда встал вопрос жизни и смерти Мероны, учёные вычислили необходимость кристалла, а мы, хранители, обрели его уже давным-давно.
- Так давайте пустим кристалл в дело! – воскликнула Нибара.
- Невозможно. Учёные мужи пока не докопались: кристалл с одной из планет-сестёр становится действенным только при объединении магической силы с таким же кристаллом с другой планеты. Это секрет! Кристалл с Олары уничтожили зортеки. Теперь, чтобы возродить на Оларе жизнь, нужно объединить кристаллы нашей, Шестой колыбели, и Седьмой. Если мы здесь все погибнем раньше, чем вы найдёте кристалл на Седьмой, оставайтесь там, связывайтесь с оставшимися колыбелями и готовьтесь к новой войне.
- Почему «найти» кристалл? – продолжала недоумевать Нибара. – Разве вы не можете связаться с хранителями на Седьмой и предупредить?
- Не можем, так уж вышло: наверное, мы плохие отцы. Пусть звёздный ветер принесёт вам удачу! Идите!
Дерби отвернулся, чтобы не видеть выходящих детей.
Выбравшись на поверхность земли, молодые люди облачились в костюмы, раскрыли свои плуны и взмыли в воздух. Лететь пришлось по приборам: сквозь плотный дым и гарь от пожаров земли не было видно. Вскоре к ним пристроились несколько светящихся шаров – автоматы зортеков для идентификации на «свой-чужой».
- Нас обнаружили! – воскликнул Револ.
- Стреляй!
- Нельзя: тогда нас локализуют и собьют. Попробую запутать ложными паролями…Они сменили коды! Ставим помехи… Режим невидимки… Ничего не выходит: мы идентифицированы как «чужие»!
- И до калоши не долетим?!
- Снижаемся, – скомандовал Револ сестре, – нужно уйти от локаторов! Пойдём знакомым маршрутом…
Они спустились почти до земли, резко снизили скорость и включили рельефный режим полёта. После этого брат с сестрой открыли огонь по идентификаторам. Пару шаров им удалось сбить, остальные скрылись в дыму.
- У нас не так много времени, – сказал Револ и занялся расчётами.
Нибара неотрывно смотрела вниз.
Ужас раскрыл её большие голубые глаза и пошевелил васильковые волосы, и невольные слёзы хлынули по бледным щекам девушки. Во что превратили её землю! Вот здесь был сад. С раннего детства с Револом, мамой и папой она играла здесь в прятки и как угорелая носилась по шёлковой травке. А как её сад цвёл! Воздух наполнялся коктейлем дивных ароматов, голубые кроны деревьев покрывалась мозаикой прекрасных цветов. На одном дереве все цветы были разными, и каждый фрукт вызревал со своим особенным вкусом. Как она обожает калары! Но только чтобы плод был обязательно ярко-ультрамаринового цвета. Это Револ любит калары насыщенно бордового цвета – с пикантной кислинкой, а они с мамой – только бордовые, сладкие-пресладкие! А это что там?! Здесь же был наш Заветный лес! Кажется, совсем недавно ещё они с отцом и Револом по случаю совершеннолетия брата гуляли по этому лесу. Шли медленно, с наслаждением дыша и любуясь серебристыми стволами деревьев, мощностью голубоватых крон, ступая на полянах в шёлк высокой изумрудной травы – всей в весёленьких кляксах пахнущего весной разноцветья, внимая щебетанью чудных птичек, трепетному полёту бабочек и рывкам стрекоз… И это наш Заветный лес?! Чёрные остова сгоревших деревьев, свисающие с ветвей мотки паутины и языки слизи, а среди мёртвых стволов – неровные ряды гигантских поганых грибов: они вырастали на глазах, тут же изгибались, падали или оползали, превращаясь в однородную массу булькающей слизи. На месте лесных озёр и речушек истекала бурая вся в пузырях жижа. Остатки зелени затягивала плесень, покрывала зола. Растерзанные тела меронийских животных и птиц валялись кругом вперемежку с трупами животных-пришельцев, и только где-то на пределе видимости, над куртиной голубых крон ещё теплилась прежняя жизнь: там стая таких знакомых с детства птиц отчаянно дралась с эскадрильями летучих захватчиков. А внизу, куда ни глянь, повсюду царила жухлость, чуждость и смерть…
- Не время плакать, сестра, соберись!
Револ взял управление плуном сестры на себя. Вскоре он приземлил аппараты у небольшой скалы. Они свернули аппараты, сняли костюмы. Сразу стало тяжело дышать: воздух пропах гарью и разложением.
- Раньше, перед отцом, скалу открывала живая трава, – пробормотал себе под нос Револ. – А теперь… кругом и трава-то не наша. Именем Тимберлитты!
Скала открылась. Из неё вылетел маленький челн – на четырёх астронавтов.
- Галоша, – фыркнул было Револ, но сразу опомнился. – Прости, нюхнул отравы. Приветствую тебя, Церола!
- Приветствую… – машинально повторила и Нибара, вертя головой по сторонам. – Ты это кому говоришь?
- Мне, – раздался из челна мелодичный обволакивающий женский голос. – Ваш отец присвоил мне, бортовому компьютеру, имя собственное. Присвоил не под настроение, а за мои заслуги! Ещё б научил танцевать, любить мужчин и по мелочам…
- Церола большая шутница, – сказал Револ, поддерживая начинающую задыхаться сестру. – Но и умница, простая и надёжная, таких сейчас уже не производят…
- Спасибо, особенно за «простую». Ржавею потихоньку в резерве. Кто б раздобыл по блату запчастей из мервуда… Вы – очень сильно надеюсь! – зададите мне интересненький курс?
- Ой, меня кто-то кусает за ногу… – прошептала Нибара.
- Плотоядная травка зортеков, – сказала Церола. Из челна выполз гибкий манипулятор, мигом убрал стебли вокруг молодых людей и подал девушке снятый с её ноги травяными ворами браслет. – А в очагах эпизоотий и эпифитотий без спецодежды теперь не пройдёшь. Тревога! Нас атакуют корабли противника! Все на борт!
Глава 2. Мечты сбываются!
Колонна стареньких автобусов с наклейками «Осторожно, дети!» кое-как выбралась из пыльного города и, развив разрешённую скорость, покатила по щербатому асфальту шоссе. Открылись свежие виды предместий и галдёж заметно стих. Юные пассажиры уткнулись в окна, предвкушая встречу с природой и свободную от школы и нудных родичей жизнь.
В первом автобусе, идущем вослед машины ГАИ, водитель и вожатая недоглядели, и в тайком приоткрытое окно высунулась девичья голова. Сразу июньский ветер вырвал прядь пшеничных волос из слабенько перехваченного кокетливым бантиком хвоста девушки, а на её шее сполз набок и затрепетал на чёрном шнурке небольшой гранёный кулон ярко-голубого цвета. Девушка смотрела на пробегающие мимо поля и леса, и счастьем светилось её миловидное личико, лицо из числа тех, которые без особенной красоты нравятся всем.
- Маша! – прикрикнула, наконец, вожатая. – Мне ещё девочек не хватало пасти! В пятнадцать лет этим
