повнимательнее, и пошла на кухню.
— Мы пытались до тебя дозвониться, — сказал Рики.
— Меня не было.
— Ведь это Джон предложил написать молодому Вандерли, — вспомнил Рики после минутного молчания.
— Кому? — спросила Стелла, возвращаясь с чашками.
Рики и Сирс объяснили.
— Боже, что за глупость? Это похоже на вас — все путать, а потом просить кого-то решить ваши проблемы. Но от Джона я такого не ожидала.
— Стелла, он мог выступить в роли эксперта, — терпеливо возразил Сирс.
— И самоубийство Джона показывает, что он необходим нам еще больше.
— Ну, и когда он приедет?
— Не знаю, — Сирс был похож на нахохлившегося старого индюка.
— Если вы спросите меня, что делать, то я скажу, что прежде всего вам нужно прекратить эти ваши заседания. Они вас всех с ума сведут. Рики сегодня проснулся с криком. Вы все трое выглядите так, будто за вами гонялись привидения.
Сирс сохранял выдержку.
— Двое из нас видели тело Джона. По-моему, этого достаточно, чтобы быть немного не в себе.
— Как.,. — начал Льюис и замолчал. “Как он выглядел?” — хотел он спросить.
— Что “как”?
— Как получилось, что вы взяли племянницу Евы Галли в секретарши?
— Она искала работу, — сказал Сирс. — А нам как раз нужен еще один человек.
— Ева Галли? — переспросила Стелла. — Это не та богатая дама, которая жила здесь давным- давно? Я ее почти не знала, она была гораздо старше. Она, кажется, собиралась за кого-то замуж?
— За Стрингера Дедэма, — сказал Сирс.
— Да-да, за него. Он был красавчик. А потом случился этот ужасный случай — что-то на ферме.
— Ему оторвало обе руки молотилкой, — напомнил Рики.
— Господи, ну и разговор! Это об этом вы говорите на
Тут все трое мужчин подумали об одном.
— А кто тебе рассказал об этой мисс Мостин?
— спросил Сирс. — Наверное, миссис Куэст?
— Нет. Я встретил ее у Хэмфри с Джимом Харди. Он : мне ее представил.
Все снова замолчали. Потом Сирс спросил Стеллу, есть ли в доме бренди, и она снова скрылась на кухне.
— Ты подвозил Джона домой, — обратился Сирс к Льюису. — Он не выглядел как-нибудь странно?
Льюис покачал головой.
— Мы почти не говорили. Он сказал, что ему понравилась твоя история.
— А еще?
— Сказал, что холодно.
— Понятно.
Стелла внесла поднос с бутылкой “Реми Мартен” и тремя стаканами.
— Да что с вами? Вы сидите, как три совы.
Они не отвечали.
— Ну ладно, оставляю вас наедине с бренди. Думаю, у вас найдется о чем поговорить, — Стелла поставила поднос и вышла, не попрощавшись.
Она расстроена, — извиняющимся тоном сказал Рики. — Как мы все. Но Стелла более впечатлительна, чем хочет показать, — покончив с этой темой, он взял бутылку и налил всем. — Все же я не понимаю, почему он это сделал.
— Не знаю, — Льюис взял свой стакан. — Может, и хорошо, что не знаю.
— Что ты говоришь? — проворчал Сирс. — Мы же не животные, мы не можем оставаться в блаженном неведении. Нам нужно знание. Или, может, ты действительно ищешь защиты в незнании?
— Сирс, это перебор, — сказал Рики.
— Не надо жаргона. Такими словами можно впечатлить Элмера Скэйлса с его овцами, но не меня.
С овцами что-то было связано, но Льюис не мог вспомнить.
— Я не хочу защититься незнанием, Сирс. Я только хотел сказать, что.., черт, не знаю. Что это может оказаться слишком, — он хотел сказать, что опасно кому-либо, будь то жена или друг, приближаться к последним мгновениям жизни самоубийцы.
— Да, — выдохнул Рики.
— Я был бы рад узнать, что Джона охватило отчаяние, — сказал Сирс. — Как раз другие объяснения меня пугают.
— Прошлой ночью, — объяснил Рики, мрачно улыбаясь, — когда мы ушли, Сирс видел у себя на лестнице Фенни Бэйта.
— О, Боже.
— Хватит, — предупредил Сирс. — Рики, я запрещаю тебе говорить об этом. Льюис, мне показалось, что я видел его. Я очень испугался. Это была галлюцинация, призрак.
— Называй, как хочешь. Во всяком случае, я не хочу видеть здесь молодого Вандерли. Даже если он мог помочь, сейчас уже поздно.
— Ты не понимаешь. Я как раз хочу, чтобы он приехал и сказал: мой дядя Эдвард умер от курения и волнения, а Джон Джеффри был психически неустойчив. Вот почему я согласился с предложением Джона. И теперь говорю: чем раньше он приедет, тем лучше.
— Если так, то я согласен, — сказал Льюис.
Внезапно они все посмотрели на дверь. Кто-то спускался по лестнице. Льюис видел окно и с удивлением заметил, что опять пошел снег. Большие белые хлопья прочерчивали темный квадрат окна.
Вошла Милли Шиэн с растрепавшейся прической. На ней был халат Стеллы.
— Я вас слышала, Сирс Джеймс.
Вы оскорбляете Джона, даже когда он уже мертв.
— Милли, я не имел в виду ничего плохого.
— Нет. Теперь мне с вами не водиться, и я не обязана подавать вам кофе и булочки. И вот что я вам скажу: Джон не кончал с собой. Льюис, вы тоже послушайте. Он не мог этого сделать. Его убили.
— Милли, — начал Рики.
— Вы думаете, что и я психически неустойчива? Думаете, я не знаю, что говорю? Джона убили, и я знаю кто. Вы. Вы со своим Клубом Чепухи и со своими дурацкими историями. Вы свели его с ума вашим Фенни Байтом! — ее лицо исказилось, и Стелла подоспела слишком поздно, чтобы не дать ей произнести последние слова:
— Вас нужно было назвать Клубом Убийц!
Глава 7
Так они теперь и стояли, члены Клуба Убийц, под холодным октябрьским небом. Они в самом деле ощущали чувство вины — целый год они говорили о похоронах, и вот пришел черед хоронить одного из них. Их поразили и данные вскрытия, где на сухом медицинском языке отмечалось: “Имеются признаки длительного употребления наркотических веществ”. Сирс так и не поверил этому, считая врачей, проводивших вскрытие, невеждами. Слух распространился по городу; одни стали на сторону Сирса, другие
