поверили выводам экспертизы, но на похороны никто не пришел. Даже преподобный Нейл Уилкинсон выглядел раздосадованным — хоронить самоубийцу, да еще наркомана!
Новая секретарша, Анна, была очень мила: она укрощала гнев Сирса и заслоняла от него миссис Куэст, была чрезвычайно любезна и совершенно преобразила офис. Она помогла компаньонам понять, что у них на самом деле много работы. Даже в день, когда они покупали гроб и искали в шкафу Джона подходящий костюм, они получили больше писем и звонков, чем раньше за неделю. Свою тетку она упомянула только раз, в совершенно невинном контексте: она спросила, как та выглядела. Сирс, покраснев, пробормотал: “Такая же симпатичная, как вы, но не такая деловая”. И это она стала на сторону Сирса по поводу вердикта врачей. “Даже коронеры ошибаются”, — сказала она, как всегда спокойно, с непоколебимым здравым смыслом.
Рики был не так в этом уверен. Джон постоянно имел дело с лекарствами, а инъекции инсулина приучили его к игле. К тому же за последнее время он сильно сдал, и это вполне можно было приписать действию наркотиков.
И еще: это объясняло его самоубийство. Не пустые глаза босоного Фенни Бэйта, не Клуб Убийц — наркотики разъели его мозг, как и его тело.
Из носа у Рики текло, грудь болела. Ему хотелось сесть, хотелось в тепло. Милли Шиэн обхватила Стеллу, то и дело доставая из кармана бумажные салфетки и вытирая ими глаза.
Рики достал свой платок и высморкался.
Потом все они услышали машину, въезжающую на холм.
Из дневников Дона Вандерли
Глава 8
Похоже, я избран в почетные члены Клуба Чепухи. Самое странное во всем этом то, что старики, друзья моего дяди, боятся увидеть в реальности роман ужасов, вроде моего “Ночного сторожа”. Из-за этого они и написали мне. Они думают, что я эксперт по сверхъестественному, этакий Ван Хельсинг! Мои первоначальные впечатления оказались верными — они до смерти напуганы, боятся собственной тени. А я должен все это исследовать и сказать им, что все в порядке, не беспокойтесь, ребята.
Конечно, они не говорят это прямо, но показывают всем своим видом.
Но они не хотят, чтобы я перестал писать. Сирс Джеймс так и сказал: “Мы пригласили вас сюда не затем, чтобы мешать вашей карьере”. Так что мне приходится полдня посвящать доктору Заячья лапка, а полдня им. Определенно чувствуется, что им просто нужно выговориться. Они слишком долго говорили друг с другом.
Когда секретарша Анна Мостин ушла, домоправительница покойного сказала, что хочет лечь, и Стелла увела ее наверх. Вернувшись, она налила всем по большому бокалу виски. В Милберне, как я успел заметить, виски пьют по-английски, не разбавляя.
Наш разговор был тяжелым. Стелла Готорн сказала: “Надеюсь, вы вобьете в их головы хоть немного ума”, что меня заинтриговало. Они еще не объяснили, зачем я им понадобился. Потом Льюис сказал: “Да, нам нужно об этом поговорить. И о вашей книге тоже”. “Хорошо”, — сказал я. Воцарилось молчание.
— Ну что, пора кормить этих трех сов, — сказала Стелла. — Мистер Вандерли, не поможете мне?
Я пошел с ней на кухню, думая, что сейчас меня нагрузят тарелками, но вместо этого Стелла прикрыла дверь и тихо спросила:
— Что, эти старые идиоты еще не сказали, чего они от вас хотят?
— Похоже, они очень расстроены, — ответил я.
— Знаете, чтобы разобраться с ними, нужно быть Фрейдом. Сразу скажу, что я не одобряю ваш приезд. Люди должны сами решать свои проблемы.
— Они же только хотели поговорить со мной о дяде, — нерешительно возразил я. Несмотря на седые волосы, она выглядела не старше сорока пяти и казалась точеной и прекрасной, как фигура на носу корабля.
— О дяде? Что ж, может, и так. Мне они об этом не говорили, — тут я понял одну из причин ее гнева. — Вы хорошо знали вашего дядю, мистер Вандерли?
— Зовите меня по имени. Нет, не очень. С тех пор, как я переехал в Калифорнию, я видел его не чаще, чем раз в два года. А несколько лет перед смертью я вообще с ним не встречался.
— Но он оставил вам дом. Вам не кажется странным, что эти трое пригласили вас сюда?
Я не успел ответить, как она меня перебила:
— А мне кажется. Вы заметили — они не приглашают вас поселиться в доме Эдварда? Они боятся его, никогда туда не ходят. Они все суеверны.
— Мне показалось, что…
— Может, вы не такой твердолобый, как они. Но вот что: прежде, чем доверяться их советам, спросите у меня. А теперь займемся делом, пока они совсем не забили вам голову.
Она открыла холодильник и извлекла оттуда ростбиф величиной с поросенка.
— Вы не против холодного ростбифа? Ножи в шкафу справа от вас. Начинайте резать.
Позже Стелла неожиданно ушла — на “свидание”, как она объяснила. После странной сцены на кухне я уже не удивлялся ничему в ее характере, и я увидел мелькнувшее в глазах Рики Готорна страдальческое выражение. Эти люди постепенно раскрывались передо мной. Нет, “раскрывались” не то слово, это случилось гораздо позже, а пока они просто излагали мне причины, побудившие их пригласить меня в Милберн.
Началось это как деловая встреча.
— Ну вот вы и приехали, мистер Вандерли, — сказал Сирс Джеймс, отпивая виски и доставая из кармана жакета толстую сигару.
— Пожалуйста, зовите меня Дон.
— Хорошо. Я не поприветствовал вас как следует, так что делаю это сейчас. Мы все были хорошими друзьями вашего дяди Эдварда. И мы очень благодарны, что вы приехали к нам через всю страну. Мы думаем, что вы можете нам помочь.
— Это связано со смертью моего дяди?
— Частично. Можно поговорить с вами о вашем последнем романе?
— Да, конечно.
— Роман имеет под собой реальную основу? Нам показалось, что вы проводили для его написания какие-то исследования. Или, может быть, он как-то связан с обстоятельствами вашей собственной жизни?
Я чувствовал их напряжение, как и они, должно быть, чувствовали мое. Они ничего не знали о смерти Дэвида, а просили объяснить им главную тайну и романа, и всей моей жизни.
— Скорее, он связан с обстоятельствами моей жизни, — сказал я.
— А вы можете о них рассказать?
— Нет. Они не совсем ясны мне самому. И они чересчур личные. Простите, но это невозможно.
— Так значит, сюжет “Ночного сторожа” основан на реально случившихся событиях? — спросил Рики Готорн, как будто не поверил тому, что я сказал.
— Именно.
— И вы слышали о других подобных случаях?
— Нет.
— Но вы не отвергаете существование сверхъестественных явлений? — поинтересовался Сирс
