За этим последовала еще одна улыбка, кокетливее предыдущей. Сомнение в глазах Кирилла исчезло. Ника словно прочитала его мысли: теперь понятно, девушка просто набивает себе цену.
Что ж, подождем. Но не слишком долго. И она угадала:
— Но, Лизонька, вы ведь не заставите меня слишком долго ждать? Я ведь могу и умереть от любви, — пошутил Кирилл. — Как турайдская Роза.
Ника еще раз улыбнулась. Господи, кто бы знал, как ей надоело улыбаться!
По дороге к автобусу Ника взяла Кирилла за руку и принялась щебетать о всяких пустяках. Они опять пришли чуть ли не самыми последними. Рядом с «Икарусом» на стоянке стоял роскошный белый «Мерседес». «Интересно, и кто это приезжает в Сигулду на «Мерседесах»?» — подумала Ника. Когда автобус уже почти выехал со стоянки, она мельком взглянула в окно. В «Мерседес» садился молодой человек в длинном светлом плаще.
7
Ника сидела на низкой пляжной скамейке, на том самом месте, откуда вчера утром любовалась морем. Сейчас она пришла сюда с той же целью: посмотреть на закат и привести в порядок скачущие мысли.
Она искала в своей душе прежние чувства к Кириллу — и не находила. Но ведь так не бывает — целый год прожить бок о бок с совершенно чужим человеком и не заметить! Ведь была же любовь, была!
«Любовь, — задумчиво усмехнулась Ника. — Кто знает, что же такое любовь! И что только этим словом не называют…» Она вдруг вспомнила один случай, который, как она считала, доказывал любовь Кирилла к ней. Тогда Кирилл только-только к ней переехал. С этого радостного события прошла неделя или дней десять, и они в первый раз поссорились. Причина была какая-то совсем пустяковая, то ли на Нику кто-то слишком пристально посмотрел на улице, и она улыбнулась в ответ, то ли Кириллу не понравилось, как она с кем-то разговаривала… Сейчас уже и не вспомнить. Короче говоря, разругались они в тот вечер капитально, и Ника, хлопнув дверью, убежала ночевать к Маше.
В восемь утра раздался звонок в дверь. На пороге стоял Кирилл с корзиной, полной спелых крымских яблок. Ника, конечно, мгновенно растаяла и простила ему все прегрешения. Они втроем мило позавтракали, Кирилл смотрел на Нику влюбленными глазами, все время старался прикоснуться к ней. Ника была на седьмом небе от счастья. Ну какой мужчина рано утром потащится на другой конец города к женщине, если он эту женщину не любит до безумия! И всякий раз, когда Ника начинала сомневаться в Кирилле, она вспоминала эту историю и прощала ему все.
Однако история имела и продолжение, которое Ника вспоминать не очень любила. После милого завтрака следовало бы проститься с хозяйкой и уйти, тем более что у Машки были в тот день дела. Но Кирилл все сидел, и сидел и говорил, говорил… Зачем-то стал рассказывать Маше, что он без Ники жить не может, расписывал свои чувства в таких выражениях, что Нике стало неловко. А Машка должна была слушать, кивать и поддакивать и в результате опоздала на собственное свидание. Ника не раз пыталась аккуратно намекнуть, что им пора домой, но Кирилл намеков не понимал, а сказать ему прямо — значило снова смертельно его обидеть. Как оказалось впоследствии, молодой человек, с которым Машка так и не встретилась, имел на нее не только личные виды, но и собирался предложить интересную работу. Работа уплыла, молодой человек тоже сгинул. Машка была хорошей подругой, никогда об этом не вспоминала, но Ника все равно чувствовала себя виноватой. Да Кириллу и тогда и теперь было наплевать на всех, кроме себя! Она-то воображала, как он промучился целую ночь без сна, вскочил чуть свет и кинулся разыскивать ее по всей Москве. А он просто решил продемонстрировать им свои достоинства. Смотрите, какой я хороший! Смотрите, как я умею любить! Настоящий мужчина, герой-любовник! И ему было неважно, что у Маши свои дела, а Ника хочет поскорее остаться с ним наедине. Он был на сцене, на него направлены огни рампы, он целиком поглощен своей ролью героя-любовника! А они обе нужны были Кириллу только в качестве зрителей. Только Кирилл тогда переиграл, не смог уйти вовремя. И сегодня Ника это припомнила. Могла бы припомнить и еще кое-что похуже. Например, их первую ночь… Нет, об этом она сейчас думать не станет. Это еще слишком больно и обидно.
Ника вздохнула, поднялась со скамейки и пошла вдоль берега. Солнце давно село, стало совсем темно. Море плескалось у ее ног, волны по цвету сливались с прибрежным песком. На пляже не было ни души, но Нику это не волновало: Юрмала — спокойный город. Кроме того, еще в институте она занималась карате, знала приемы и при случае любому могла дать отпор. Вечер был тихий, но здесь, у самого моря, легкий ветер дул прямо в лицо. То ли от ветра, то ли от ходьбы мысли Ники потекли совсем в другом направлении.
Боже мой, зачем она решилась на эту дурацкую авантюру! Дождалась бы Кирилла в Москве, сделала бы вид, что верит в командировку, — и снова все пошло бы как прежде. А теперь — что ее ждет? Снова одиночество? Уже десять лет одиночества, с тех пор, как мама и папа… Ника помотала головой, чтобы не расплакаться. Она так хотела, чтобы ее кто-то любил, и еще больше хотела любить сама. Так боялась ошибиться, выбирала-выбирала, и что же? Получается, что повисла на шее у первого встречного…
Вдруг какая-то темная тень отделилась от кустов и метнулась наперерез Нике. Все произошло мгновенно. Человек протянул к ней руку, а через секунду уже лежал на песке, сраженный хорошо проведенным приемом. Ника отскочила в сторону, готовая защищаться или бежать — смотря по обстоятельствам.
— Лиза, это я, — приглушенно сказал противник, поднимаясь на колени.
Ника сразу узнала голос, но на всякий случай переспросила:
— Кто это «я»?
— Виктор. — Он вскочил, схватил Нику за руку и оттащил к кустам. Она не сопротивлялась, только изумленно спросила:
— Что-то случилось?
Виктор обернулся к ней и прошептал:
— Тише! Говорите шепотом, а лучше совсем не говорите.
— Но…
Он на ходу приложил палец к губам. В темноте Нике показалось, что он улыбается. Она пожала плечами и повиновалась. Виктор, не выпуская Никиной руки, вел ее дальше от пляжа, через лес, вверх, к дороге. Только когда они очутились на шоссе, он выпустил наконец ее руку и остановился. Ника потерла занемевшее запястье и недовольно спросила:
— Ну и что все это значит?
— Кажется, местные веселые ребята назначили друг другу встречу дальше по пляжу. Если бы вы прошли еще метров сто — сто пятьдесят, вы бы неминуемо на них наткнулись.
— Но, — сказала слегка оторопевшая Ника, — я не слышала ни голосов, ничего похожего…
— Они и не кричали о своем присутствии, и ветер относил голоса в сторону.
— Но… Может быть, вам только показалось?
— Лиза, — проникновенно сказал Виктор, — я чувствую себя ответственным за вас. Проверять, показалось мне это или нет, я все равно вас не пущу. От разборок, настоящих или мнимых, лучше держаться подальше.
Они остановились и смотрели друг на друга в свете фонаря. Ника уже готова была разозлиться за такое бесцеремонное обращение, но Виктор вдруг улыбнулся, и всю ее злость как рукой сняло. Какая у него обаятельная улыбка — так и тянет улыбнуться в ответ! Через минуту они уже оба смеялись непонятно над чем.
— Ох, прямо как дети, — первой опомнилась Ника.
— Не обидетесь, если я кое-что скажу? — Виктор все еще улыбался.
— Нет. А что? — заинтересовалась Ника.
— У вас на лице было разочарование маленькой девочки, которая ожидала увидеть царевну, а увидела лягушку.
