что все дороги ведут к тебе?» В ответ Иисус говорит, что большинство дорог не ведет вообще никуда, но он сам готов пойти любой дорогой, чтобы нас там найти. Другими словами, если, как думает автор «Хижины», какие?то нехристиане будут спасены, это произойдет не в силу того, что иные религии ведут к Богу, но потому, что Бог по своему милостивому снисхождению выйдет навстречу людям, идущим иными религиозными путями, если их сердца для Него открыты.
Другими словами, по мнению автора романа, «человеческий поиск Бога» не имеет прямого отношения ни к спасению, ни к следованию за Иисусом. Здесь важнее всего расположение сердца человека — ведет ли его любовь к служению людям — и милосердие Бога, ради которого он встречается с людьми на тех религиозных дорогах, которые не ведут никуда. Люди не становятся истинными учениками Иисуса, следуя откровениям о Боге, которые они находят в природе, культуре или религии. Они становятся учениками Иисуса лишь тогда, когда, повинуясь зову сердца, движутся навстречу истинному Богу, а истинный Бог встречает их и помогает им завершить их путешествие. Таким образом, спасение — это всегда сверхъестественное явление и действие Божьей милости и благодати. Его невозможно достичь с помощью дел и независимо от Бога.
Очевидно, что это не имеет ничего общего с релятивизмом. В «Хижине» вовсе нет стремления соблазнить читателя этой абсурдной философией (я называю ее абсурдной из?за ее собственных внутренних противоречий. Заявив, что не существует ничего абсолютного, человек претендует на абсолютную истину!) Иисус есть «Путь, Истина и Жизнь», он — единственный путь к Отцу (Ин 14:6). Но это не значит, что он может спасти лишь тех, кто знает его по имени, или что только эти люди могут следовать за ним.
Безотчетное знание об Иисусе
Когда я был ребенком, я мог без конца слушать рассказы моих дядюшек и тетушек, которые были миссионерами. Я помню историю о мусульманке в Тринидаде, которая подъехала к христианской церкви на такси и, быстро выпрыгнув из него, кинулась к одному миссионеру со словами: «Вы тот, кого я созерцала в видении». Она разочаровалась в исламе, и у нее начался духовный поиск. При этом она молилась истинному Богу, еще ничего не зная об Отце, Сыне и Святом Духе. И вот однажды, как она рассказывала, она увидела в видении мужчину, стоящего у входа в церковь. Она поняла, что ей надо с ним встретиться. И она действительно нашла миссионера, и тот углубил ее понимание Иисуса — того Иисуса, которого она уже безотчетно представляла. Мои родственники и другие миссионеры, христиане крайне консервативного направления, любили рассказывать подобные истории. Но они знали, что Бог может действовать в человеке и тогда, когда он ни разу в жизни не видел миссионера, который принес бы ему Благую весть.
Кто?то может мне возразить, сказав, что героями подобных историй (к ним относится и история Корнилия в главе 10 Деяний святых Апостолов) становятся люди, которых Бог направляет к христианским миссионерам. Для нас важнее другой вопрос: можно ли считать, что эти люди в каком?то смысле следовали за Иисусом еще до своей встречи с каким?либо миссионером? Я ответил бы на этот вопрос положительно. И у меня есть все основания полагать, что в мире существует немало подобных людей, которые никогда не услышат евангельскую весть об Иисусе Христе.
Я понимаю, что здесь меня и автора «Хижины» может подстерегать опасность. Критики могут сказать: «Зачем же мы посылаем миссионеров к потерянным овцам?» На это можно дать несколько здравых ответов. Во–первых, потому, что так нам повелел Бог. Во–вторых, даже если эти люди уже спасены, им лучше знать, кто есть их Спаситель, чем оставаться в неведении. И наконец, может быть именно таким способом Бог желает найти их на тех дорогах, которыми они идут.
10. Нужна ли церковь для жизни с Богом?
Несколько лет назад христианский университет, в котором я преподаю, издал инструкцию о приеме на работу преподавателей: они должны быть активными членами церкви или синагоги. Одним людям это требование показалось вполне нормальным, но другие, как преподаватели, так и студенты, начали бурно протестовать против нововведения. Редактор местной газеты написал передовицу, где он утверждал, что Авраам Линкольн был примерным христианином, хотя и не принадлежал ни к одной церкви.
Я написал ответ, который был опубликован в той же газете. Я там говорил, что в истории христианства мы не найдем примеров христиан вне церкви и уж тем более мы их не найдем в Новом Завете. Это чисто современное явление. И я прямо заявил, что Авраам Линкольн, хотя и был прекрасным президентом и (судя по всем дошедшим до нас сведениям) хорошим человеком, не был христианином. У него было много возможностей стать прихожанином какой?либо церкви в Спрингфилде (штат Иллинойс) или Вашингтоне, но он их не использовал. Для того чтобы быть христианином, нужно хотя бы в какой?то мере участвовать в жизни христианской общины.
После выхода моей статьи в газете одна моя соседка стала со мной спорить. Она сказала, что считает себя доброй христианской, хотя крайне редко бывает в церкви. Конечно, я не стал вести с ней долгие дискуссии, но просто снова сказал, что считаю мою позицию верной с точки зрения истории богословия (которую я тогда преподавал) и библейского богословия (которое я стал преподавать позже): не существует подлинного христианства, которое сочеталось бы с чистым индивидуализмом. После этого моя соседка стала относиться ко мне довольно прохладно.
Я готов держать пари, что в США живут миллионы людей, которые считают себя добрыми христианами, но почти или совсем не связаны с церковью. Так, я живу в округе с населением в 200 тысяч, на территории которого действует около 125 баптистских церквей. Это самая плотная концентрация баптистских церквей на душу населения в Штатах и, быть может, во всем мире. Однако и у нас встречаются люди, которые считают себя хорошими христианами или даже верными баптистами, но не имеют никакого отношения к церкви.
В предыдущей главе я говорил о том, что, по мнению автора «Хижины», важно быть не христианином, но последователем Иисуса. Это утверждение романа и особенно то, как оно нам представлено, вызывает у меня сомнения. На мой взгляд, это преувеличение. Хотя я признаю, что здесь есть доля правды, я все равно уверен в том, что подлинный последователь Иисуса непременно должен участвовать в жизни христианской общины. Ни в Новом Завете, ни в христианской истории, за исключением современной эпохи, мы не найдем и намека на возможность быть учеником Иисуса в одиночку.
Читая «Хижину», можно сделать косвенный вывод, что человек способен пребывать в полноценном и подлинном общении с Богом и вне христианской общины. Я здесь не говорю о формальном членстве или обязанностях в официальной церкви. Я не думаю, что ученик Иисуса непременно должен принадлежать к определенной деноминации или хотя бы местной церкви. Это не обязательно. Истинная церковь — это не учреждение или организация, но братство народа Божьего.
Меня смущает не то, что «Хижина» придает мало значения официальной религии или организации церковной жизни, но то, что в романе ничего не говорится о принадлежности к общине верующих как о важнейшей стороне жизни веры. Когда в «Хижине» объясняется, что значит следовать за Иисусом и общаться с Богом, мы видим особую ментальность романа типа «я и мой Иисус». Эти представления пропитаны индивидуализмом.
Я не хочу сказать, что Уильям Янг не понимает значения христианской общины или пытается его преуменьшить. Однако если он правильно понимает значение общины, то ему не удалось показать, зачем она нужна верному ученику Иисуса. И это, на мой взгляд, не просто маленький недо–статок, но вопиющее внутреннее противоречие, поскольку во всех других отношениях автор, раскрывая, чего хочет от нас Иисус, хранит полную верность Библии.
