мягкий бой часов, он вдруг ощутил себя не в Росси-хилл, а в Лондоне вместе с Клибернами. К этому времени они должны были добраться домой, усталые и измученные, и, наверное, пытались теперь объяснить все Диане, рассказать обо всем, что произошло. На Каролине, должно быть, лица не было после долгой дороги за рулем, а Джоди все еще не отошел от ужасного разочарования.
И Диана, встревоженная, ругающаяся, в конце концов простит их, согреет для Джоди молоко, уложит его в постель, и Каролина пойдет наверх, медленно, ступенька за ступенькой, волосы упадут ей на лицо, и ее рука будет опираться на перила.
— Что вы сказали, Оливер?
— А? — все смотрели на него. — Простите, я отвлекся.
— Мы говорили о правах на ловлю лосося в Корри, ходят разговоры, что…
Голос Дункана смолк. Все замолчали. Вдруг стало очень тихо, и в тишине все услышали то, что уловил острый слух Дункана. Шум приближающейся машины, которая не ехала по шоссе, а подъезжала к дому. Это был грузовик или малолитражка, взбиравшийся по пологому подъему, свет его фар показался за шторами и послышалось ровное тарахтение старого двигателя.
Дункан посмотрел на Лиз.
— Звук такой, — сказал он, обращая все в шутку, — как будто ты ждешь угольщика.
Она нахмурилась.
— Наверное, кто-то заблудился. Миссис Дуглас посмотрит, кто там.
Она спокойно повернулась к мистеру Олфорду, приглашая его продолжить разговор, не обращая внимания на неизвестного посетителя, ждавшего снаружи. Но внимание Оливера было приковано ко входу в дом, и он из всех сил прислушивался, насторожив уши, как собака. Он услышал, как у входной двери зазвенел колокольчик и как миссис Дуглас медленными шагами пошла открывать незваным гостям. Он услышал высокий и возбужденный голос, прерывавшийся мягкими возражениями миссис Дуглас.
— Туда нельзя, там званый ужин…
А затем окрик:
— Ах ты, маленький чертенок…
И в следующую секунду дверь столовой распахнулась и на пороге, отыскивая глазами в комнате одного-единственного человека, появился Джоди Клиберн.
Оливер вскочил на ноги, его салфетка полетела на стол.
— Джоди!
— Ой, Оливер!
Он пулей пронесся через комнату и, словно почтовый голубь, бросился прямо в руки Оливера.
Вежливая церемонность званого ужина тотчас улетучилась, словно воздух из лопнувшего шарика. Возникшая неразбериха была бы забавной, если бы не оказалась трагичной. Джоди был весь в слезах, он рыдал, как ребенок, уткнувшись головой в живот Оливера и обхватив его за пояс так крепко, словно боялся, что он сейчас куда-нибудь пропадет. Обеспокоенная миссис Дуглас в фартуке топталась в дверях, не зная, стоит ли ей войти и собственноручно выдворить незваного гостя. Дункан встал, не понимая, что происходит, и что это за мальчик. Время от времени он повторял:
— Что, черт возьми, все это значит?
Но ему никто не мог ответить. Лиз тоже вскочила, но не произнесла ни слова и стояла, глядя на голову Джоди с таким выражением, словно, будь у нее возможность, она бы разнесла ее о ближайшую стенку, как какой-нибудь гнилой фрукт. И только Олфорды, до последнего придерживавшиеся приличий, оставались на своих местах. В промежутке между двумя затяжками мистер Олфорд произнес:
— Что-то невероятное творится. Вы хотите сказать, что он приехал на грузовике с углем?
Миссис Олфорд вымученно улыбалась с таким выражением лица, словно неизвестные дети портили все званые ужины, которые она когда-либо посещала.
Из глубин жилета Оливера доносились всхлипы, сопение и отрывочные фразы, в которых он не мог ни расслышать, ни разобрать ни единого слова. Было понятно, что так дальше продолжаться не может, но Джоди повис на нем так крепко, что Оливер не мог двинуться.
— Пойдем-ка, — сказал он наконец, стараясь говорить так громко, чтобы его было слышно за всхлипами. — Ну же, отпусти меня, мы выйдем, и ты мне расскажешь, что случилось…
Его слова каким-то образом дошли до Джоди, и тот слегка ослабил хватку и позволил отвести себя к дверям.
— Извините, ради бога, — сказал Оливер, выходя из комнаты, — я выйду на минуточку… Это довольно неожиданно.
Он вышел в холл с таким ощущением, словно ему только что удался блестящий побег, и миссис Дуглас — да будет благословенно ее доброе сердце — прикрыла за ним дверь.
— С вами все в порядке? — прошептала она.
— Да-да, все нормально.
Она вернулась в кухню, бормоча что-то себе под нос, а Оливер уселся на резной деревянный стул, который вовсе не предназначался для сидения, и притянул к себе Джоди, поставив его между колен.
— Перестань плакать. Перестань, пожалуйста. Высморкайся и прекрати.
Покрасневший и опухший, Джоди сделал над собой героическое усилие, но слезы по-прежнему текли по липу.
— Я не м-могу.
— Что случилось?
— Каролина заболела. Очень заболела. Так же, как раньше, у нее страшные боли тут. — Джоди прижал грязные руки к животу. — И ей становится все хуже и хуже.
— Где она?
— В отеле «Страткорри».
— Но она же написала мне, что вы решили вернуться в Лондон.
— Я ей не дал. — Его глаза снова наполнились слезами. — Я х-хотел разыскать Ангуса.
— Ангус уже вернулся?
Джоди покачал головой:
— Нет. Никого, кроме вас, нет.
— Ты сообщил врачу?
— Я… Я не знал, что делать. Я решил в-вас найти…
— Ты думаешь, она по-настоящему больна?
Не в состоянии ответить сквозь слезы, Джоди кивнул. За спиной Оливера тихонько открылась дверь столовой и закрылась снова. Он обернулся, и увидел, что там стоит Лиз.
— Почему вы не вернулись в Лондон? — набросилась она на Джоди.
Он ничего не ответил, увидев ее гневное лицо.
— Ты сказал, что вы собираетесь возвращаться. Твоя сестра сказала, что увезет тебя обратно, — в ее голосе послышались визгливые ноты. — Она сказала…
Оливер встал, и Лиз умолкла, словно он повернул кран. Он снова повернулся к Джоди.
— Кто тебя сюда привез?
— Один ч-человек. На грузовике.
— Иди и подожди вместе с ним. Скажи ему, что я сейчас приду…
— Но мы должны спешить!
Оливер повысил голос:
— Я сказал, что сейчас приду!
Он повернул Джоди вокруг оси и подтолкнул в спину:
— Давай беги. Скажи ему, что ты меня нашел.
Расстроенный Джоди поплелся к выходу, с трудом справился с ручкой массивной двери и захлопнул ее за собой. Оливер взглянул на Лиз.
— Они не поехали в Лондон потому, что Джоди хотел воспользоваться последним шансом, чтобы
