через Германию никому не разрешалось выходить из вагона и никто не мог к нам входить. Отсюда, между прочим, и возникла легенда о «пломбированном вагоне».
Во второй половине марта 1917 года едущие в Россию стали съезжаться из разных городов Швейцарии в Берн. Я приехала сюда из Невшателя, где по поручению Н. К. Крупской проводила антивоенную работу. И вот наконец наступил день отъезда.
Каждый из нас понимал всю ответственность и сложность поездки через Германию. Поэтому в нашем вагоне была исключительная дисциплина, строго выполнялся принятый распорядок. Владимир Ильич заботился о каждом из нас. В пути я заболела, но состояние мое не вызывало опасений. Однако по настоянию Ильича ко мне был приглашен врач.
Запомнилась мне ночевка в пограничном шведском городке, откуда мы на финских санках должны были переехать в Финляндию. Уже совсем близка была Россия. Настроение у всех было приподнятое, несмотря на то, что неизвестно было, как нас встретят на Родине. Но ведь там революция, а символ ее — красный цвет! Кто- то из товарищей раздобыл красные ленты, а мне было поручено сделать для всех нагрудные банты. Два банта покрупнее я старательно сшила для Владимира Ильича и Надежды Константиновны. За мой труд мне была оказана честь собственноручно прикрепить нагрудный бант Владимиру Ильичу.
…И вот мы уже в поезде, едем по Финляндии. Владимир Ильич и Надежда Константиновна перешли в другой вагон. Когда я вошла в этот вагон, он уже был битком набит солдатами. Владимир Ильич сидел на скамейке, а вокруг него сидели и стояли солдаты, пристально всматриваясь в лицо Ильича, вслушиваясь в его простые, доходчивые слова об опостылевшей всем грабительской войне.
Встреча, которую устроили Ленину на Финляндском вокзале, превзошла все наши ожидания. На перроне был выстроен почетный караул из кронштадтских моряков, мимо которого провели Владимира Ильича и всю нашу эмигрантскую группу. Величественную, незабываемую картину представляла площадь перед вокзалом. Здесь ощущалось живое дыхание революции. Море красных знамен, тысячи рабочих, солдат, матросов, работниц в красных платочках. Владимиру Ильичу помогли подняться на броневик, и он произнес свою историческую речь.
«Коммунист Советской Латвии», № 4 АПРЕЛЬ 1961 г.
С Владимиром Ильичем Лениным я познакомился в 1911 году во время одного из его приездов в Берн. Я находился тогда в Швейцарии в эмиграции.
Возможность хоть изредка встречаться с вождем нашей партии, слышать его выступления, читать его статьи имела огромнейшее значение для нас, большевиков — политических эмигрантов. Необычайная ясность, с которой он раскрывал самую сложную обстановку, оценивал исторические перспективы, кипучая энергия, которой он заражал всех, уверенность в победе, которой он воодушевлял нас, — все это поддерживало в борьбе с трудностями, умножало силы.
В первые годы знакомства с В. И. Лениным мне не часто приходилось видеть его. Но изредка я получал от Владимира Ильича письма, обычно подписанные инициалами Н. К. В них в предельно лаконичной и четкой форме давались различные задания.
Владимир Ильич был образцом аккуратности. Он не только сам быстро и исчерпывающе отвечал на письма, но и от своих корреспондентов требовал того же. Мне от Владимира Ильича не раз «доставалось» за то, что, выполнив то или иное поручение, я не информировал его сразу об этом.
Чаще я стал встречать Владимира Ильича в годы первой мировой войны.Осенью 1914 года Ленин переехал в Швейцарию.Обстановка в международном рабочем движении тогда была поистине трагична. Партии II Интернационала, принимавшие на Штутгартском и Базельском конгрессах торжественные решения бороться против возникновения войны, а если она возникнет, — бороться за использование вызванного ею кризиса для ускорения свержения буржуазии, изменили пролетариату. Берлинский «Форвертс», венская «Арбейтерцейтунг» стали шовинистическими газетами. Они призывали рабочих одной нации уничтожать рабочих других наций в угоду своей империалистической буржуазии. Казалось, вся огромная работа борцов социалистического движения, стоившая стольких жертв, пошла прахом.
В этих условиях В. И. Ленин начал борьбу против обанкротившегося II Интернационала, за превращение войны империалистической в войну гражданскую.
Приезд В. И. Ленина оживил работу эмигрантских большевистских секций в Швейцарии, особенно работу Шо?де–фонской секции. По совету В. И. Ленина я переехал из Женевы в этот промышленный район и включился в работу местной социалистической организации.
Ленин придавал особое значение работе во французской Швейцарии. Несмотря на большие трудности, вызванные войной, нам, жившим на самой границе, все же удавалось при помощи швейцарского союза социалистической молодежи, занявшего интернационалистские позиции, распространять материалы в пограничных районах Франции и связываться через них с другими городами. Так, нашей секции удалось распространить переведенный на французский язык Манифест ЦК РСДРП (б) «Война и российская социал–демократия». Это было расценено В. И. Лениным как большой успех. Вскоре этим путем стали приходить адресованные Ленину письма и была установлена связь с французскими социалистами.
В Шо?де–Фоне выходила ежедневная социалистическая газета «Ла Сантинэль» («Часовой»), Редакторами этой газеты в то время были Шарль Нэн и Поль Грабер — участники Циммервальдской конференции. Оба они в те времена заигрывали с Циммервальдской левой, хотя официально к ней не примыкали. Благодаря этому в «Сантннэль» часто удавалось помещать материалы Циммервальдской левой. Правда, идти на ссору с правым руководством швейцарской социалистической партии и с центристами Нэн и Грабер не хотели. Их бесхребетность сильно раздражала В. И. Ленина и он резко критиковал эту половинчатую политику.
Как радовался Владимир Ильич каждому, даже небольшому, успеху в работе! Он умел вовремя ободрить товарищей, дать практический совет. И это имело неоценимое значение для работы.
В конце 1915 года в Швейцарию приехал один из лидеров II Интернационала Эмиль Вандервельде. Целью его приезда была пропаганда шовинистических идей, оправдание политики партий II Интернационала в глазах рабочих. Выступая перед швейцарскими рабочими, этот социал–предатель распинался, что он борец за свободу и справедливость. О характере ведущейся империалистическими правительствами войны он вообще не говорил.
В. И. Ленин придавал огромное значение разоблачению подлинного лица прислужников империализма, их демагогии. Разоблачить Вандервельде перед швейцарскими рабочими он поручил Шо?де–фонскон социалистической секции.
Мы сомневались, сумеем ли добиться успеха, но Владимир Ильич поддерживал в нас уверенность, подсказывал, как действовать.
Члены секции встречались с рабочими, молодежью и разъясняли предательскую сущность политики партий II Интернационала и неприглядную роль Вандервельде.
Владимир Ильич написал листовку, и рабочие согласились бесплатно напечатать ее в типографии. Листовка была широко распространена среди населения.
В результате Вандервельде получил в Шо?де–Фоне основательный отпор. После того как он выступил с публичным докладом, рабочие заставили его явиться в Народный дом и дать объяснения активу. Это собрание проходило столь бурно, что Вандервельде поспешил убраться из Шо?де–Фона подобру–поздорову. Напуганный встречей в рабочем районе, он даже отказался от продолжения пропагандистского турне и возвратился в Париж.
По поручению В. И. Ленина нами в Шо?де–Фоне были распространены «Проект резолюции Циммервальдской левой» и «Задачи левых циммервальдистов в швейцарской с. — д. партии».
Много сделал Владимир Ильич для поддержки организованного в Швейцарии референдума об отношении к войне и к защите отечества.
Владимир Ильич зорко следил за чистотой марксистского учения и давал отпор всякой попытке сползти на позиции мелкобуржуазности.
Помнится такой случай: швейцарский социал–пацифист Эмбер–Дро. будучи призван в армию, отказался от явки и был арестован. Швейцарская молодежь подняла на щит его поступок и организовала многотысячный поход к тюрьме, где Эмбер–Дро содержался. Эмбер–Дро опубликовал свою защитительную
