Смолин справился с болью и, укрывшись за грудой кирпичей, тоже достал пистолет. Хлестнули злые очереди, свист пуль наполнил пространство склада. Артем было пополз на подмогу, но Вобер остановил его – еще рано.
Пользуясь тем, что полицейские отвлекли внимание, братья незамеченными продвигались вперед. Артем наблюдал в щелочку, как темные фигуры скользят меж мусорными кучами, ориентируясь на выстрелы. Зажав врага в клещи, братья одновременно поднялись из-за укрытий, свет фонарей уткнулся в големов. Слуги грандмастера и не подумали прятаться, словно бравируя своей неуязвимостью – один еще отстреливался от полицейских, а второй перевел огонь на новые цели. Как бы там не было, слитные очереди из десятка автоматов способны были превратить в руины весь склад, а уж всего двух, пускай и крепких биороботов, они за несколько мгновений чуть не порвали на куски, концентрация огня всегда себя оправдывает. Один из братьев охнул, когда его достал выстрел голема, но и враги отступили перед шквалом свистящих пуль, упали на колени, а потом и вовсе затихли на грязном полу.
– Наш выход, – махнул рукой Клод.
…Рене первым заметил пришельцев и, не раздумывая, послал в их сторону очередь из «узи». Жак поморщился – он бы сначала подпустил гостей поближе, а уж потом нашпиговал свинцом. Сейчас же не оставалось ничего другого, как поддержать огнем старшего. Старшего, но не умного. Когда господин достигнет своей цели, нужно будет сказать ему. Ведь это совсем несправедливо, что осторожный и сообразительный Жак должен подчиняться грубому и недалекому Рене!
Чужаки немного постреляли и затаились, что и требовалось доказать. Пока Жак менял обойму, Рене азартно поливал из автомата кучи мусора, но вряд ли попал в кого-нибудь. Гости же пристрелялись – следующие выстрелы легли куда кучнее и ближе, пуля оцарапала Жаку плечо, он чертыхнулся и отступил за колонну. Рене плевать хотел на осторожность, так и стоял на виду, паля из любимого «узи». Явно представляет себя каким-нибудь Рембо, хмыкнул Жак. Идиот тупоголовый, чтоб тебя грохнули!
Жак выглянул из-за колонны, послал короткую очередь. Вдоль стены скользили какие-то тени. Рене не замечал их, сосредоточив всё внимание на выходе из склада. Жак прыгнул к напарнику, дернул того за плечо, но было уже поздно. Потоки света залили склад, из-за груд мусора вставали фигуры в капюшонах, целясь в големов из короткоствольных автоматов. Дьявол! Жак вдавил спусковой крючок. «Узи» выплюнул в сторону новых противников струю пламени, один упал, но и только.
Вот тут загрохотало! Жак чувствовал, как злые пули впиваются в его крепкое тело, отрывая куски мяса и круша кости. Спрятаться негде, они стоят, словно на расстреле – сзади стена, а между ними вход в подземелья, который им надо охранять любой ценой. Но ведь можно отступить туда, отстреливаться на ходу! Так они выиграют время и сохранят свои жизни! Жак повернулся к Рене, чтобы поделиться своим открытием, даже открыл рот, но слова застряли в глотке. Его напарник без движения лежал на полу. Глаза Рене невидяще смотрели вдаль, очки вместе с верхней частью черепа отсутствовали, из разбитой головы медленно вытекала желеобразная масса. Грудь старшего словно разворотил снаряд. Кто-то знал, куда стрелять, отрешенно подумал Жак. Радости от смерти товарища он почему-то не испытывал.
Жак решил перезарядить автомат и с удивлением обнаружил, что тот валяется в груде мусора. Вместе с отсеченной очередью рукой. Жак посмотрел вниз – почему-то он стоял на коленях. В плечо вновь кто-то вгрызся, перемалывая кости, словно акула. В грудь точно вдарил молот. Жак медленно завалился на спину, пребольно стукнулся головой о каменный пол. Ну, по крайней мере, целой головой! Больше поводов для радости не было – голем не мог пошевелить ни ногой, ни рукой; лежал беспомощный, как выброшенная на берег рыбина. К нему медленно шли двое. Против парнишки Жак ничего не имел, но вот чертова Вобера придушил бы собственными руками! Если бы мог. Жак напрягся, пальцы нащупали приносящий удачу амулет. Что-то не так! Жак с усилием повернул голову, боясь поверить в то, что уже знал. Еле сдержал стон. В центре талисмана чернело пробитое пулей отверстие – магия ушла, надеяться больше не на что.
– Где твой хозяин? – донёсся издалека голос Вобера. – Он уже прошел в храм?
Жак хотел ответить, смысла запираться не было, но не смог пошевелить разбитыми губами. Жизнь медленно покидала биоробота. Жалко, подумал он с сожалением, что господин никогда не узнает, как был умен его слуга. Глаза голема остекленели.
Погибшего сатаниста положили у стены, проповедник коротко пошептал над ним и закрыл мертвецу лицо капюшоном. Больше пострадавших не было, если не считать Смолина с его ушибленной рукой. Артем тихонько перевел дух, он впервые оказался в такой перестрелке и не мог сказать, что опыт оказался приятным – юноша весь бой провалялся на каменном полу, страстно желая в него зарыться, и теперь немного стыдился своей слабости. Впрочем, штаны не намочил – и то ладно.
Вобер быстро обыскал мертвых големов, сложил всё найденное в рюкзак и вручил Артему – пригодится. Из открытого тоннеля тянуло плесенью. Клод с мощным фонарем спрыгнул вниз, осмотрелся и крикнул:
– Мы пришли вовремя, Балдур уже здесь!
Артем забросил рюкзачок за спину и спустился вслед за полицейскими. На влажной земле виднелась уходящая в темноту цепочка следов. Клод на этот раз пошел впереди, постоянно оглядывался, подгоняя остальных. Артем старался поспевать. Свет фонаря выхватывал покрытые грибком крепежные столбы, влажные распорки. Видимо, грунтовые воды вплотную подступили к древнему ходу, а значит, скоро всё здесь обвалится, но еще не сегодня, не сегодня.
Тоннель извивался каменным змеем, постепенно забирая вправо. Вскоре Артем ощутил легкую вибрацию – словно кто-то задел гигантскую струну и теперь её колебания сотрясают воздух, заставляя ныть зубы. Клод тоже почувствовал что-то такое, остановился, прислушиваясь, наклонил голову, словно гончий пес. На его лице отразилась нешуточная тревога, он вздрогнул и припустил по коридору.
– Быстрее! Балдур уже начал!
Под ногами чавкала грязь, хлюпала вода. Спереди мелькал фонарь Вобера, сзади пыхтел Ломов. Артем несколько раз больно приложился плечом на поворотах, чуть не растянулся на скользкой глине, но вот ход кончился. Ржавая квадратная дверца была распахнута настежь. Артем вывалился из неё в обшарпанную комнату, следом за ним выбрались полицейские, а там подоспели и братья. Последним, отдуваясь и пыхтя, показался проповедник. В часовне, и так небольшой, стало совсем тесно.
– Ну, что там? – спросил Артем у выглядывавшего в арку Клода.
– Камлает, – процедил Вобер.
Многочисленные свечи прогорали в лампадках, в храме пахло миррой и ладаном. Балдур стоял посреди зала – глаза прикрыты, губы шевелятся, кадык гуляет по худой шее, выталкивая в горло тягучие мантры. Приглядевшись, Артем заметил, что ротонда Воскресения подернулась дымкой. Истинное зрение показало, как энергия тонкой пока струйкой утекает в разрыв реальности, уничтожая стержень святыни. Клод тихо выругался.
– Проповедник, пусть ваши люди рассредоточатся по храму. Стрелять только по моей команде.
– Этот нас не заметит?
– Он сейчас глух, как тетерев на току.
– Хорошо.
Опасливо косясь на поющего Балдура, братья медленно окружили его, спрятавшись до времени в тени арок. Проповедник достал золотую по виду чашу, ссыпал туда древесную стружку из маленького мешочка и так быстро, что никто и не успел помешать, чиркнул скальпелем по запястью. Капли густой крови упали на опилки.
– Я готов, – просто сказал старик.
– Замечательно, – как ни в чем не бывало кивнул Вобер. – Господа полицейские, прикройте нас, вдруг что-то пойдет не так.
– Так точно, – произнес Смолин, сжимая в здоровой руке пистолет.
– Артем, пока ты не научился строить, будем разрушать. Это просто. Уберем защитные иллюзии Балдура, остальное довершит природа-матушка, – сказал Клод и добавил со значением: – Действуем после того, как он отвлечется на наших друзей.
«Интересно, что бы сказал проповедник, если бы знал, какая роль уготована его братьям?» – задался вопросом Артем. Впрочем, никаких угрызений совести он не испытывал. Балдура нужно остановить, а если
