не мог им противостоять. Мой воин сопротивлялся изо всех сил, но странному, необычному бою он не был учён. Возможно, сцепись он с высоким парнем один на один… Так что вскоре ему пришлось уйти… Оставив меня наедине с убийцами…
… Я лежал среди пыли и обломков разгромленной мной комнаты и захлёбывался кровью, не в силах даже перевернуться на живот.
- Лидию не пускай! - крик, ударив по ушам, заставил меня скорчиться от боли.
- Лидия, не входи! Приступ был слишком сильный, и нам пришлось…
- Но!.. - жалобный женский вскрик даже издалека пронизал меня так, что я изогнулся от болезненной судороги…
- Всё будет нормально, Лидия, - внушительно сказал парень и склонился надо мной. - Брис, ты как? Пришёл в себя?
Я снизу вверх смотрел на него - сквозь заливающую глаза кровь. Он - бил меня на поражение и спрашивает, каково мне?! Кто сбрендил: я - или они? С первого взгляда я возненавидел этого человека, который понимает… Я почувствовал к нему такую ненависть, какой не чувствовал даже к той тётке, которую эти убийцы называли Лидией.
- Вестар, осторожно! - жёстко сказала девчонка.
- Вижу! - отмахнулся парень и снова обратился ко мне: - Брис, успокойся. Давай спокойно поговорим. Что случилось? Почему ты впал в такое… состояние?
Только мальчишка молчал, прищуренными глазами всматриваясь в меня. А я чуял, как вместо сумасшедшего воина во мне поднимается уже сознательное чувство злобы и желание убивать и убивать этих гадов, которые издеваются надо мной: нет, а давайте это я вас превращу в идеальные отбивные, а потом заботливо спрошу, с чего это вы меня ненавидите?! Ни один даже не удосужился поднять меня, чтобы мне было легче дышать!
Мне хотелось уползти в какую-нибудь тёмную нору и сдохнуть там… Только бы не лежать вот так, на глазах этих гадов, которые легко и словно походя превратили меня в забитую ногами бездомную шавку… А теперь глядят… Глядят… Ненавижу…
Но дальше происходило что-то ещё более странное…
- Вестар… Он, вообще-то уже должен… - начала девчонка и замолкла, пристально вглядываясь в меня. - Но вокруг него - только желание убивать… Я не понимаю.
Мальчишка, Мартин, вдруг встал возле меня на колени и, ухватив за плечо, рывком перевернул набок, спиной к себе, и придержал за то же плечо, чтобы я не сунулся мордой в пол. Кровь хлынула изо рта от его резкого движения. Я с надрывом закашлялся. Но дышать стало легче.
- Зачем ты это делаешь? - с недоумением спросил тот, Вестар. - Оставь его, сам придёт в себя и всё сделает. Брис, ты меня слышишь?
Чуть повернув голову в его сторону, но не поднимая её, постоянно сплёвывая сгустки крови, я с трудом дотащил до лица, по ощущениям, буквально вбитую в пол руку, вытёр сочившуюся из разбитого носа кровь и прохрипел:
- Сволочь… Тебя бы так. А потом бы… чтоб сам…
- Брис! - решительно и строго сказал парень, присев передо мной на корточки. - Давай уже приходи в норму. Сколько можно…
Он не договорил, потому что я, благодаря, новой вспышке злобы, резко собрался и лёжа пнул его ногой по боковой стороне стопы. Слабо. Но сидел он на корточках, неудобно и не слишком основательно, даже чуть приподнявшись на пальцах. В общем, соблазн большой - врезать. Свалился - любо-дорого!.. Крякнув фразочку, от которой фыркнула девчонка.
Жёсткое движение отдалось в моём же теле болью, от которой потемнело в глазах.
… Пришёл в себя. Перед глазами - никого. За спиной шевеление, и кто-то промакивает мои глаза ароматно пахучей тряпкой, от которой свежо и легче. Но щиплет.
- Подожди, сейчас откроешь, - сказал мальчишеский голос. Мартин.
- Где… эти?
- Ушли за медикаментами.
- А это… что?
- У Лидии были салфетки, я нашёл пачку.
- За что… они меня?
- Приступ у тебя был очень сильный. Ты же видишь, как комнату погромил. Просто так не остановишь. Пришлось вырубить. Брис, а что тебя… напугало - до приступа?
Как ответить на этот вопрос, я не знал.
Он принялся вытирать лицо и задел нос. Я невольно застонал. Тряпка на лице остановилась. Исчезла.
- Сильно болит?
- Ах-ха…
- Если я тебя приподниму, усидеть сможешь?
- Сам.
Рывком сел. Ладонь мальчишки сзади поддержала, когда от боли я повалился назад. Когда боль прошла и я мог сидеть, Мартин отлепил свою ладонь от позвоночника и обошёл сесть передо мной.
- Зачем лицо порезал?
- … Тату восстанавливал, - буркнул я.
Он снова потянулся протирать мне лицо, но я выдернул из его рук пачку салфеток и осторожно принялся сам орудовать ими. Рука замерла на месте, когда я понял: мальчишка внимательно всматривается в меня - и вокруг меня. Очень внимательно.
- Ты… чего?
- Ничего. Смотрю.
- Лучше вытри за левым ухом. Не вижу, что там, но болит.
Я уже мог говорить без одышки и, промакивая лицо, даже смог пожалеть, что слишком сильно резал себе лицо, восстанавливая линии татуировки.
Пацан встал и нагнулся к уху. Снова сел. Тот же внимательный взгляд на меня.
- Что?
- У тебя за ухом, кроме старого шрама, - ничего. Мы старались не бить по голове.
- Угу, а морду - так, погладили слегка? - буркнул я, вынимая новую салфетку. Странно, накладка за ухом - точно знаю - почти не видна. Почему он сказал - шрам?
- Брис… - начал мальчишка и замолк. Я выжидательно смотрел на него. Самому спрашивать - себе дороже, а этот пацан, в отличие от остальных, кажется, относится ко мне более-менее доброжелательно. И явно к чему-то подбирается сказать. Только почему-то очень сильно не решается. - Брис, сколько тебе лет?
- Восемнадцатый, - не раздумывая ответил я. И смутно вспомнил отражение в зеркале, и задался смутным же и очень тревожным вопросом, почему я его вспомнил.
- Брис, - мягко сказал Мартин, - тебе двадцать первый. Платформа с заключёнными прибыла на Сциллу три года назад. В момент приземления тебе оторвали накладку ресоциализированного. У тебя была клиническая смерть. А когда ты пришёл в себя, у тебя оказалась обширная амнезия, в результате которой ты вообще ничего не помнил. На свет появился совершенно другой человек, которого мы все знаем… Знали…
Я тупо смотрел на пацана… Попытался вернуться в реальность после его жутких слов о потерянном времени. Мартин. Кроме домашних штанов натянул тенниску и надел какие-то лёгкие тапки… Вспомнив его бой, поверхностно представил, как бы его удары работали в контактном бою. Интересно бы встретиться в таком - правда, росточком пацан маловат… Серые глаза из-под лохматых тёмных волос смотрят спокойно, будто он читал мои мысли… Одновременно почему-то вспомнилось моё желание перевернуться с живота на спину. Он перевернул… И что из этого - из моего желания и его действия?.. Голова болела так, будто в неё кто-то вполз и продолжал двигаться, вгрызаясь в мозги…
- Кто такой Вестар?
- Твой лучший друг. - Мартин вдруг улыбнулся. - Был.
