получилась пластинка.
— Вот это да! И ты так спокойно об этом говоришь! — изумилась Мадлен. — И о чем вы с ним говорили?
— О многом, — улыбнулась Кэрол. — Последний намеченный концерт состоялся в Лос-Анджелесе. Я привезла Шарля в «Хилтон», как и было задумано, а он вдруг посетовал, что устал от гостиничного официоза и страшно скучает по домашней обстановке. Все-таки он давно не юноша, хоть и держится молодцом. Этот тур дался ему нелегко. И я пригласила его к себе домой. Мы два вечера провели в незабываемых беседах — Шарль очень мудрый и тонкий человек…
— И это был твой дом — там, на фотографиях? Из красного кирпича, с красивым балконом… С фонтаном во дворе и розами?
— Да, у меня есть фонтан. И розы тоже, — согласилась Кэрол. — И дом из красного кирпича с балконом и террасой.
Это была мечта ее детства, окутанная розовым флером, — дом с балконом, где так сладко слушать серенады… Стены увиты плющом, чтобы возлюбленный мог подняться по крепким стеблям и проникнуть в ее обитель, как шекспировский герой. Но только без печального финала…
Детство давно ушло, мечты развеялись как дым. Но зато у нее есть дом, балкон и плющ на стенах. Не хватает только одного — возлюбленного…
— А Джимми, твой друг… и Майк! Помнишь нашего Майка Стрейнджерса? У вас вроде роман был?
Кэрол с улыбкой кивнула.
— Они же теперь такие известные. Недавно их группу по телику видела. «Stray heads» — «Бродячие головы», вот это названьице, а? Кстати, чем у вас с Майком тогда закончилось? — Мадлен не могла, просто не имела права этого не спросить. Как же, ведь перед ней сидела девушка, которую любил сам Майкл Стрейнджерс, нынешняя знаменитость, звезда рок-н-ролла. И громкоголосая обладательница розового платья просто светилась оттого, что когда-то сидела за соседней партой с такими людьми.
Чем это кончилось, интересовало Мадлен… Кэрол чаще спрашивала себя, с чего все началось. Она, как сейчас помнила тот сентябрьский день… Это было лет семь назад, в четверг. Ее будильник не прозвенел, и она бежала бегом, ничего не видя вокруг, боясь пропустить нужную лекцию.
Вот она очертя голову несется на автобусную остановку. Вот выскакивает из автобуса и устремляется к зданию из желтого кирпича, в котором располагается колледж.
Подбегая к входу, Кэролин в очередной раз в панике смотрит на наручные часы, потом поднимает голову… И застывает на месте, не донеся ноги до нижней ступеньки.
На крыльце стоит высокий юноша с волосами, отливающими золотом в солнечных лучах. Он не замечает Кэрол, увлеченный беседой с приятелем… А она смотрит на него во все глаза, и ей кажется, что на небе появилось еще одно солнце…
Кэрол тряхнула головой, отгоняя наваждение. Едва она оказалась в Сайленсити, прошлое взяло ее в окружение, и все труднее было противиться наплыву воспоминаний. Каждый дворик, каждая улочка родного города были связаны с чем-то, что было невозможно забыть.
— Если хочешь, поехали, выпьем по коктейлю, — предложила она Мадлен. — Я тебе все расскажу.
Здесь было слишком много заинтересованных взглядов и не слишком уютная обстановка для беседы. Вопрос старой приятельницы, конечно, можно было бы проигнорировать. Но возвращение в родной город слишком сильно взволновало Кэрол. Ей ужасно захотелось с кем-то поделиться этими воспоминаниями, которые буквально переполняли ее.
— О, с удовольствием! — подскочила на месте Мадлен. Она предвкушала хороший материал для статьи о юношеской любви знаменитого Стрейнджерса, да и выпить бокал «Вечерней лагуны» не отказалась бы. — Но обещай мне, что это будет не просто дружеский треп, а интервью.
Кэрол пожала плечами: интервью так интервью.
— А куда поедем? — уточнила Мадлен.
— Я знала здесь одно неплохое заведение… Понятия не имею, существует ли оно теперь, — задумчиво прищурилась Кэрол. — В любом случае, это не мешает проверить.
Она промокнула губы салфеткой и направилась к выходу, попутно нашаривая в сумочке ключи от машины. Шедшая следом за ней Мадлен гадала, какой из автомобилей, припаркованных рядом с кафе, принадлежит Кэрол.
Кэрол нашла ключи и подошла к ярко-красному «мустангу».
— О! Это твой? — простонала Мадлен, для которой этот день явно был урожайным на шокирующие новости. Сама она ездила на темно-синем «бьюике» и не помышляла о большем.
— Садись, — небрежно кивнула Кэрол, открывая дверцу. — Нас ждет «Пляшущий енот». Если, конечно, он еще жив.
— Кто ждет? — не поняла Мадлен.
— Не важно… Надеюсь, сама увидишь… — загадочно улыбнулась Кэрол, поворачивая ключи в замке зажигания.
— «Пляшущий енот», — прочитала Мадлен неоновую вывеску и поморщилась. — Что за странное название?
Кэрол не ответила. Она с замиранием сердца разглядывала до боли знакомые буквы вывески… Смотрела на витрину, где была выставлена старая гитара, на деке которой красовались автографы музыкантов, в разные годы игравших на сцене этого клуба… На двери, стилизованные под вход в салун времен Дикого Запада… Как долго ее ноги не переступали этот порог, за долгий срок своего существования, отлакированный сотнями — нет, тысячами подошв…
— Вот я и дома, — тихо прошептала Кэрол и шагнула в полумрак коридора.
Заинтригованная Мадлен последовала за ней.
Небольшой, уютно освещенный зал был разделен невысокими деревянными перегородками, дробившими его на отдельные уголки, в которых расположились столики и стулья. Несколько рядов столов стояли и перед деревянным помостом — сценой, на которой возвышалась ударная установка.
Вечер неторопливо опускался на город. До начала ежевечернего концерта оставалась еще пара часов, и в зале были свободные места. Из колонок лился негромкий блюз, развлекая слушателей в преддверии настоящей живой музыки.
Мебель, стены, полы, светильники — все было выдержано в греющем душу стиле добротной старины, и только музыкальные инструменты, развешанные по стенам, и фотографии звезд добавляли ярких пятен в эту уравновешенную палитру.
Кэрол подвела приятельницу к одному из столиков, откуда была прекрасно видна сцена, но подальше от динамиков.
— Здесь нам будет вполне удобно, — пояснила она. — Мы сможем спокойно поболтать, а потом посмотреть выступление.
Они сели друг против друга, вполоборота к сцене, и принялись листать меню в толстом кожаном переплете.
— Что будем заказывать? — Официант с вежливой улыбкой ждал, когда дамы сделают свой выбор. Он не узнал Кэрол, а она — его. Это был совсем молоденький парнишка, наверное, он работает здесь недавно.
— «Вечернюю лагуну», — выпалила Мадлен.
— Кампари и грейпфрутовый сок, — добавила Кэрол.
В ожидании заказа Мадлен оценивающе оглядывала помещение.
— Уютно, — наконец заключила она. — Но как-то непривычно. Не похоже на те рестораны, в которые мы иногда ходим с мужем. Здесь как-то… — Загадочно, что ли. Как будто вот-вот произойдет нечто особенное, какое-то… — Она покрутила пальцами. — Какое-то таинство для посвященных. Почему ты решила пойти именно сюда?
— Здесь начинал свою карьеру Майк Стрейнджерс, который тебя так интересовал, — полуприкрыв глаза, задумчиво ответила Кэрол. — А потом и Джим-Джей Петерсон, ныне известный гитарист, наш с
