Магазинчик Энн располагался в небольшом селении, в пяти милях от ее дома. Открывался он в десять часов утра. Сейчас стрелки часов в машине показывали без четверти десять. Энн прибавила скорость, тем более что низко нависшие черные тучи грозили вот-вот вновь обрушить на землю проливной дождь. Надо было успеть припарковать машину и перенести в помещение картонную коробку с забавными фигурками.
В такую погоду ожидать большого наплыва покупателей не приходилось. Селение находилось в горах, достаточно далеко от города. Так что охотников приехать сюда сегодня можно будет, наверное, пересчитать по пальцам. Что ж, это даже к лучшему! Все равно мысли Энн были заняты отнюдь не зверюшками и не коммерцией…
Интересно, что сейчас поделывает Гейбриел? Может быть, тоже смотрит на тучи? Вспоминает ли он… о ней?..
Ослепительная вспышка молнии вернула девушку из мира грез на грешную землю. Господи! Опять все то же! Хватит думать о нем! Или она уже совсем лишилась рассудка?..
В магазин Энн вошла с твердым намерением всю себя посвятить только работе. Она села у кассового аппарата и принялась внимательно проверять счета. Так… Шестьдесят долларов за бензин. Шестьдесят… Ровно столько, сколько дней ей предстоит довольно тесно общаться с Гейбриелом Хантером. А вот счет за продукты. Двадцать четыре доллара. Да, двадцать четыре… Двадцать четыре часа назад она и не подозревала о его существовании.
Поняв, что счета не помогают ей обрести спокойствие, Энн встала и подошла к окну. Тяжелые тучи по-прежнему застилали небо. Несмотря на утренний час, было довольно темно. Крупные капли дождя забарабанили по стеклу.
Энн на секунду закрыла глаза. И моментально в ее воображении возник все тот же человек. Хантер сидит на тахте, завернувшись в простыню. Его волнистые волосы растрепаны. А босые ноги пытаются нащупать выглядывающие из-под стула тапочки.
Снова сверкнула молния. Видение исчезло. И почти в ту же секунду на столе зазвонил телефон. Энн взяла трубку.
— Хелло, слушаю. Магазин «Зверюшки для вас». Чем мы можем быть вам полезны?
Трубка молчала. Только на другом конце линии слышалось чье-то дыхание.
— Слушаю! Говорите же!
— Хм-м… Добрый день! — услышала она голос Гейбриела. — Как идут дела?
— Не очень успешно.
— Жаль! Вы заняты?
— В принципе да.
— Тогда всего один вопрос. Где у вас лежат тряпки?
— Тряпки? Какие?
— Которые не жалко будет потом выбросить.
— Зачем вам это?
— Мне необходимо здесь кое-что вытереть.
— Гейбриел, спасибо! Но не надо ничего вытирать. Я вернусь и сама…
Щелчок в трубке. Линия разъединилась. Энн стало неловко. Он там приводит в порядок ее дом, а она… В конце концов, не виноват же он в том, что постоянно вторгается в ее мысли, что его образ тревожит ее. Это ее вина. И надо взять себя в руки. Хватит!
Всю оставшуюся часть дня Энн протирала полки, обустраивала витрину, разбирала нужные и ненужные бумаги. За все это время ни один посетитель не появился. И как бы ни хотелось Энн отвлечься от своих мыслей, это не удавалось. Теперь она от всей души жалела Гейбриела Хантера, представляя, как неуютно ему в чужом неубранном доме. Да еще этот злобный высокомерный Маклейш, готовый на любые проказы. И сама она ведет себя отнюдь не гостеприимно. Энн представила себе, как Гейбриел старательно протирает тряпкой мебель, работает пылесосом, кормит зловредного кота. Скоро она вернется и увидит приведенный в полный порядок, сияющий чистотой дом. На плите, конечно, разогревается какая-нибудь еда. Гейбриел непременно захочет показать ей свое искусство кулинара. Потом они сядут у камина и будут долго дружелюбно беседовать. И она сможет смотреть на Гейбриела и иногда ловить его взгляды. Может быть, в них даже промелькнет нежность. Энн подумала, что это, возможно, и есть счастье.
Энн остановила машину напротив входа в дом. И первое, что бросилось ей в глаза, была настежь распахнутая дверь. Взяв коробку из-под зверюшек и заперев машину, Энн с замирающим от недобрых предчувствий сердцем поднялась по ступеням и вошла в прихожую. Там никого не было.
— Гейбриел! — позвала она неуверенным голосом.
Ответа не последовало. Это показалось ей еще более странным. Хантер непременно должен быть где-то поблизости. Не мог же он уйти, оставив дверь нараспашку! Может быть, он колет дрова?
Поставив на пол коробку, Энн снова вышла, завернула за угол дома и огляделась. Гейбриела нигде не было. Но у стены возвышалась аккуратная, тщательно уложенная поленница.
Постояв немного посреди двора, девушка вернулась в дом и закрыла за собой дверь. На кухне было чисто, вся посуда перемыта и поставлена в сушильный шкафчик.
— Гейбриел! Гейб! — вновь крикнула Энн. Ответа по-прежнему не последовало. Только тут Энн заметила, что нигде не видно и Маклейша. Более того, она вспомнила, что красный автомобиль Хантера, утром стоявший около дома, тоже исчез. Значит, Гейбриел уехал, забрав с собой кота. При этом он, наверное, так торопился, что даже забыл закрыть входную дверь! Что-то явно случилось. Но что? Может быть, кот сбежал? А вдруг с Хантером произошел какой-нибудь несчастный случай?
Энн мгновенно представила себе, как Гейбриел нечаянно попадает топором себе по ноге. На лбу у нее выступил холодный пот. Да нет же! Такого не могло случиться! Тогда бы Гейбриел не смог вести машину.
Это соображение немного успокоило девушку. Но тут ей пришло в голову, что несчастье могло стрястись не с Хантером, а с котом. И Гейбриел срочно повез его к ветеринару, даже забыв захлопнуть за собой дверь.
Все больше тревожась, Энн решила обойти весь дом — от прихожей до своей рабочей комнаты.
— Маклейш! Где ты? Иди скорее ко мне, иди, мой хороший!
Но все ее призывы оставались безответными. Энн открыла дверь в рабочую комнату и… замерла на пороге, не в силах сделать ни шагу дальше. Перед ней предстала ужасающая картина поля недавней битвы. Видимо, днем здесь сошлись в смертельной схватке доблестный рыцарь Маклейш и канистра с галлоном голубой краски, которую Энн легкомысленно оставила на табуретке. Теперь канистра была повержена на пол и лежала на боку, истекая остатками маслянистого содержимого. В комнате царил полный кавардак. Картонная коробка, в которой лежали лоскуты, остатки старой одежды, используемые для изготовления зверюшек, была разодрана на куски, а сами вещи раскиданы по полу. Рабочие брюки Энн валялись под табуреткой, безнадежно залитые краской. Ватманские листы с рисунками и выкройками разлетелись по всей комнате…
Энн долго беспомощно смотрела на все это безобразие. Затем она обратила внимание на цепочку маленьких голубых пятен. Приглядевшись к ним, Энн вскрикнула и горестно всплеснула руками. Да это же следы кота! Они вели в коридор, и, значит, скорее всего, негодяй уже успел перепачкать краской весь дом!
По мере того как Энн продвигалась по цепочке следов, она убеждалась в справедливости своих самых худших подозрений. Маклейш, видимо, пребывал в самом веселом расположении духа. Он не просто шел по коридору, но и все время восторженно прыгал. Он ухитрился испачкать не только пол, но даже стены.
— Ну, попадись только мне, гад! — яростно шептала Энн, продолжая идти по следу.
Впереди ее ожидало еще более страшное открытие. Следы кошачьих лап заворачивали в ее спальню. Энн остановилась, не в силах заставить себя открыть дверь пошире, но затем решительно повернула дверную ручку…
Приготовленное для прачечной постельное белье, разукрашенное голубой краской, было сброшено на пол. Ночник с расколотым стеклянным абажуром валялся рядом с кроватью. А на самой кровати лежало залитое краской и вконец растерзанное острыми кошачьими когтями любимое одеяло Энн — подарок бабушки. Это было роскошное теплое стеганое одеяло. Бабушка не пожалела на него атлас, оставшийся от
