Я засмеялась.
— Без этого вида спорта я вполне обойдусь.
— Это у вас общая черта с Диком, — сказала Элен. Неужели у нее появились какие-то романтические идеи насчет меня и сына?
— Думаю, что не я одна ненавижу убийство, — беспечно добавила я, хотя сердце забилось сильнее.
— А вот этот коридор ведет в кабинет. Дика, — показала она. — У него прекрасный конференц-зал Пару веков назад там принимали членов королевской семьи…
Внезапно мы остановились. В конце коридора на стуле сидел Фредерик и читал газету. Как часовой, подумала я, только в больно уж вольной позе. Заслышав наши голоса, он поднял голову, и в глазах засветилось привычное раздражение.
— Мы не собираемся беспокоить Дика, — поторопилась объяснить Элен. Мы слышали, как Дик горячо спорит с кем-то по телефону. — Я лишь показываю мисс Стэнтон виллу. — Она коснулась моей руки, разворачивая меня в обратном направлении.
Мне почему-то запал в память вид сидящего у дверей кабинета Фредерика. Я вспомнила его улыбку в день прибытия Дика — он улыбался только ему.
Я заметила, что Дику и Маделин обед подали в кабинет. Ливень, прошедший после солнечного утра, прогнал меня и Элен с террасы в столовую. За обедом Элен была грустна. Я почувствовала ее беспокойство и с удивлением сообразила, что она так и не видела Дика после его возвращения, что она все еще ждет, когда сын появится.
— Фредерик очень предан Дику, — сказала она. — Я иногда думаю, что даже чересчур. Понимаешь, я не посмела войти и поздороваться с сыном, потому что этот шофер преградил мне путь! Когда Дик дома, Фредерик всегда рядом — словно верный пес.
— Удивительно, что Фредерик может быть кому-то предан, — заметила я с большим сарказмом, чем хотела.
— Мне кажется, у Фредерика до встречи с Диком была сложная жизнь, он находился не в ладах с законом. Дик вроде спас жизнь Фредерику в Риме, того кто-то собирался убить. — Ее передернуло. — Но я не люблю говорить о таких неприятных вещах.
После обеда Элен извинилась и ушла. У нее болела голова, и она хотела прилечь. Дождь кончился, и я пошла погулять вместе с одним из котят, Жозефиной, коричнево-бежевой красоткой с фарфоровыми голубыми глазками. Я шла наобум, вдыхая запах свежескошенной травы и беседуя с Жозефиной.
Зайдя за угол дома, я невольно подняла глаза на окна, пока Жозефина играла с ремешком моих босоножек. Сердце мое пронзил холод. У окна офиса стояла Маделин. Меня поразила ненависть в ее глазах, заметная даже на таком расстоянии.
Я постаралась улыбнуться, отвела глаза и наклонилась, чтобы подобрать царапающуюся Жозефину. Значит, Маделин тоже меня ненавидит. Ну и что?
Я одевалась к ужину, когда услышала, что из гаража выехала машина, и с любопытством выглянула в окно. Дик сидел за рулем темно-зеленого «феррари», видимо, направляясь в Женеву. Элен рассказывала, что он любит ночные клубы, а сейчас в одном выступают американские артисты. Кто ждет Дика в Женеве?
Как я и предполагала, ужин прошел скучно. Маделин дулась, скорее всего недовольная моим присутствием, а Элен совсем зачахла от скуки. Это мало походило на интересные вечера на вилле, которые мы с Салли себе навоображали.
Пока мы ужинали, снова хлынул дождь. Гремел гром, вспышки молний освещали столовую, и Фредерику было приказано закрыть окна и задернуть занавески, чтобы хоть немного заглушить небесную какофонию.
Я подумала о Дирдре, сидящей наверху в одиночестве. Она не боится грозы? Но не решилась подняться и спросить.
Элен явно испугалась громовых раскатов, хотя безуспешно старалась скрыть свой страх. Мне показалось, что Маделин гроза нравится. Как только ужин закончился, она извинилась и ушла, а мы с Элен остались сидеть за кофе.
— Я боюсь включать телевизор в такую грозу, — призналась Элен. — Давай посидим в библиотеке и немного поболтаем? — Она поежилась, поскольку заметно похолодало. — Прохладно, верно? Я просила мадам Жене послать кого-нибудь зажечь камин. — Внезапно она прислушалась. — Кто-то едет, не слышишь?
Я тоже прислушалась.
— Не думаю. — Я заметила, как ее напряжение спало. — Пойдемте в библиотеку, в такой вечер камин нам не помешает.
Мы немного посидели в библиотеке перед огнем, разожженным Фредериком. Как часто бывает летом, гроза перешла в моросящий дождь. Элен подробно рассказывала мне о своих звездных днях на телевидении, о внезапной смерти мужа, отца Дика, пять лет назад и о том, как трудно приспособиться к одинокой жизни.
Неожиданно в библиотеку вошла Дирдре.
— Дика все еще нет? — спросила она.
Элен поднялась ей навстречу.
— Мама, я думала, ты давно спишь.
— Так рано? — усмехнулась Дирдре. — Я не ребенок, да и в детство еще не впала. — Она села рядом со мной на диван. — Я всегда беспокоюсь, когда Дик ездит на машине в такую погоду, хотя и знаю, что он прекрасный водитель.
— Уже только моросит, — успокоила я ее.
— Предлагаю выпить здесь по чашке кофе и отправиться спать, — решительно заявила Дирдре. — Фредерик где-нибудь рядом… — Она жестом указала на звонок. — Позвони, Элен. Он никогда не ложится до приезда Дика.
— Мама, ты же знаешь, тебе нельзя пить кофе так поздно, — упрекнула ее Элен.
— Мне многого нельзя. Позвони, Элен.
Фредерик появился на удивление быстро, но не старался скрыть своего недовольства столь поздним вызовом.
— Фредерик, мы хотим кофе, — распорядилась Дирдре, причем блеск в ее глазах показывал, что она понимает, с какой враждебностью будет встречена ее просьба.
— Que, мадам.
Мы еще немного посидели за кофе. Элен без умолку трещала, а Дирдре делала вид, что внимает ей, но определенно ничего не слышала. Потом мы с Элен распрощались с Дирдре у её лифта и начали подниматься в свои комнаты.
— О, вот она, эта негодная Жозефина, — заворковала Элен, когда мы дошли до нашего этажа. — Вечно ей удается сбежать из моих комнат. — Она подхватила мурлыкающую Жозефину, прижала ее к груди и пожелала мне спокойной ночи.
У себя я первым делом закрыла окна и не только из-за холода — чересчур свежи были еще воспоминания о ночи с петардами. Потом разожгла камин. В исходящем от него тепле я переоделась в пижаму и немного посидела с журналом.
Похоже, снова начиналась гроза. Засверкали молнии, зловеще погрохатывал гром. Между громовыми ударами я услышала шум подъезжающей к дому машины. Кто бы это мог быть? Я осторожно подошла к окну и слегка раздвинула занавески.
Зеленый «феррари» направлялся к гаражу. Значит, вернулся Дик. Слишком рано для светского человека, ехидно подумала я.
Я немного постояла у окна, наблюдая за дождем. Ну вот, свет на верхнем этаже погас. Дирдре тоже услышала шум машины, убедилась, что внук благополучно вернулся, и легла спать.
Я вспомнила тетю Лотти, всегда старательно делавшую вид во время каникул, что ее не интересует, куда я ухожу и во сколько возвращаюсь. Но когда бы я не вернулась, в ее комнате всегда горел свет.
