Только Касс проявила сочувствие и предложила поискать какую-нибудь заживляющую мазь.

Француз согласился, улыбнувшись со своей неизменной любезностью. Он надеялся, что остальные ничего не заметят, не поймут, как в агонии сейчас разрывается у него сердце. Он даже сел к роялю и немного наиграл Моцарта, веселую легкую мелодию, чтобы скрыть свое горе. Музыкант пытался даже перед самим собой притвориться, что не слышал разговора в лодочном сарае, что все это был просто сон, плод его воображения.

Кевин вел себя очень естественно. Может быть, был немного притихшим и задумчивым, но он почти не разговаривал с Наташей, зато к Касс обращался то и дело. Сама же Наташа была в отличном настроении. Она даже велела Морису перестать играть Моцарта и поаккомпанировать.

Морис слушал голос Наташи, исполняющей русскую народную песню, и безутешно думал о том, что до сих пор безнадежно влюблен в свою прекрасную жену. И как ужасно будет, если он никогда больше не сможет обнять ее, если она уйдет к другому мужчине.

Что же произошло между этими двоими?

Куррэн уже жалел, что так и не узнал, изменила ли ему жена, — неизвестность мучила его и сводила с ума. А если Кевин поддался искушению, узнает ли он, Морис, когда-нибудь об этом? А может быть, Наташа, опытная в делах любовных — а у нее прежде было множество амурных приключений, — позабавится немного с Кевином, заскучает и начнет искать новую жертву? Музыкант знал ее ветреную натуру. А ведь он поверил ей, когда перед свадьбой красавица сказала ему, что решила наконец остепениться и хранить ему верность.

В ту ночь, оставшись с ним наедине в спальне, распутница предложила сделать мужу массаж спины — он страдал сильными болями в позвоночнике, особенно у основания шеи. Иногда, под настроение, мадам Куррэн могла быть заботливой и услужливой.

— Ну, дурачок мой старый… все падаешь… Где же ты упал? — спросила она и стала напевать мелодию народной песни, которую только что исполняла в гостиной.

— Я же сказал тебе — на дорожке, ведущей к дому, — солгал Морис.

И вдруг, когда жена гладила ему спину, он уткнулся лицом в подушку, стараясь скрыть мучившие его чувства, и заявил:

— Наташа, мне кажется, мы слишком долго живем здесь. Я хочу отсюда уехать. Я хочу, чтобы мы переехали в наш собственный дом и смогли насладиться уединением.

Пальцы, скользившие вдоль спины, замерли. Музыкант почувствовал, как женщина встала и отошла от него. Потом увидел, что она стоит у окна и смотрит в теплую апрельскую ночь. Поднялся ветер. Он услышал, как дождь тихо стучит по карнизу.

— Нет, — ответила наконец Наташа спокойно, но твердо. — Мне здесь нравится, и я хочу остаться.

Морис присел на кровати, сжимая до боли кулаки.

— Когда мы договорились с этими молодыми ребятами, что поживем у них, мы условились, что квартируем у них только до тех пор, пока не найдем собственное жилье, — напомнил он супруге.

— Почему ты их называешь «молодыми ребятами»? — возмущенно спросила она. — Я ненамного старше Касс. Это ты у нас старичок.

Он моргнул.

— Да, я знаю, дорогая, но давай не будем отвлекаться. Нам пора подыскать собственный коттедж.

Куррэн плохо видел жену и не мог разобрать выражения лица, но в ее голосе слышались резкие ноты.

— Морис, не говори глупостей. Мы же помогаем этим, как ты их называешь, «молодым ребятам», — не терпящим возражений тоном заявила она. — Мы оплачиваем половину счетов, даже больше. Пока Кевин не пристроит свою книгу в какое-нибудь издательство и не получит аванс, им невыгодно нас терять. Если мы уедем сейчас, твоя ненаглядная Касс не сможет платить горничной. Своим отъездом мы окажем им медвежью услугу.

— Это если посмотреть с одной стороны, — терпеливо убеждал ее супруг. — Понимаешь, я… — Он откашлялся. — Я хотел бы, чтобы мы снова жили в собственном доме и только вдвоем, как прежде.

Женщина ничего не ответила и начала расхаживать взад и вперед по комнате. Потом она тряхнула великолепными темно-рыжими волосами и резко обернулась к мужу.

— Мне кажется, вчетвером жить гораздо веселее, — произнесла она негромко.

Морис закрыл глаза. «О господи! — думал он. — Господи, я знаю, что она имеет в виду. При чем тут „вчетвером“, ей нужен только Кевин. Значит, они стали любовниками, могу в этом поклясться. А впрочем, кто знает… Возможно, я никогда этого не выясню».

В ту ночь француз так ничего и не добился от Наташи. Она была немногословна, но наотрез отказалась уезжать из их нынешнего дома. Он не посмел настаивать, боясь скандала. Единственное, о чем он теперь беспокоился, — как избавить Касс от ненужных страданий, не дать ей узнать о растущей страсти Кевина к Наташе.

Но все вышло иначе.

Глава 14

Жизнь в доме шла по заведенному порядку, и так продолжалось еще месяц. В это время Касс была так занята своими овощами и хозяйством, что у нее не оставалось времени думать ни о чем другом. К вечеру она так уставала, что часто засыпала прямо в гостиной, пока Морис музицировал, или неподвижно сидела в плетеном кресле возле открытого окна веранды, слушая перекличку ночных птиц на озере.

Но она почувствовала, что с Кевином произошла перемена.

Теперь он почти никогда не показывал жене своего дурного настроения, не был с ней раздражителен и не дулся, словно по каким-то неведомым причинам задался целью продемонстрировать ей свою любовь и нежность. Естественно, девушка была этим довольна и с готовностью принимала знаки его внимания. То, что они теперь редко занимались любовью, она пыталась объяснить усталостью и отсутствием прежней новизны. Но Касс была глубоко несчастна и ничего не могла с этим поделать.

Наташа тоже изменилась, причем тоже в лучшую сторону. Наверное, поначалу Кассандра просто неверно ее оценила. Мадам Куррэн теперь старалась больше помогать по дому, сама вытирала вымытую посуду после ужина, взяла с собой Касс в город за покупками и вообще стала вести себя очень дружелюбно и по-товарищески.

Как-то девушка сказала об этом Морису:

— Красивые женщины обычно бывают избалованны и ленивы, но ваша жена здорово мне помогает.

Эта искренняя безыскусная похвала обожгла музыканта, словно удар хлыстом. «Боже мой, — думал он. — Эта милая девочка плохой психолог, она и не подозревает, как безжалостна Наташа. Конечно, разлучница старается быть симпатичной и полезной, чтобы отвести подозрения. Она не хочет потерять любовника. Если, конечно, он все-таки ее любовник!»

Какие бы отношения ни связывали Кевина и Наташу, по крайней мере, они никак не проявляли своих чувств при посторонних. Морис сквозь темные очки часто наблюдал за писателем и своей женой, но те вели себя совершенно естественно. «Они умны и осторожны», — решил француз.

Но что, если Касс обо всем узнает?

Такая двойная жизнь тянулась до конца лета.

В начале сентября положение вещей изменилось. Кевин получил солидную финансовую поддержку. Его роман был принят одним издательством, хотя пока еще не напечатан. Но ему выдали чек на часть гонорара — и сам Кевин, и издатели не сомневались, что роман будет иметь успех. Книгу Кевина Мартина уже сравнивали с детективами Иэна Флеминга и Джона Крейси.

Но и этих денег Мартинам не хватало. Они не могли позволить Куррэнам брать на себя больше расходов, чем договаривались. Поэтому Кевин из мужского самолюбия устроился на работу, которая ему

Вы читаете Милая Кассандра
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату