морем. Мадлен не чувствовала больше ничего, кроме тошноты и чьей-то грубой руки, которая трясла ее и что-то говорила, говорила, но Мадлен ничего не понимала.
— Пьер, посмотри, но ведь все это куклы! — удивленно воскликнула Мишель, дернув за руку и Полет, когда они, пройдя по залу остановились около двери веранды.
— Да!? — также удивленно поднял брови Пьер, а Полет не обратила внимания, потому что подошла дальше к окнам веранды и уставилась на открывающийся оттуда вид.
Посетители, которые были видны Мишель и Пьеру с этой точки прекрасно, сидели и повторяли набор из нескольких соответствующих посетителю ресторана действий. Они повторялись, в разное время разными людьми, но повторялись! Достаточно было посмотреть на одного несколько минут и повторение в общем хаосе движений, становилось заметным. Сидящие за столом даже не среагировали, на то, что перед ними остановились «зеваки», потому что Пьер и Мишель, сделав свое открытие, подошли к людям поближе и остановились около одного столика. Они стояли, можно сказать, и смотрели им в рот. Посетители за столом продолжали действовать, также, как та хозяйка и корова, или тот сапожник, они продолжали свою роль посетителя ресторана, которые увлечены обедом и общением. Они не отличались ничем от обычных людей, разве только своей определенной программой действий, которые имели и начало и конец. Они наливали вино, закусывали, и что-то говорили друг другу. Вытирали рот салфеткой, и чуть-чуть меняли свое положение на стуле. Потом действия повторялись. Каждая пара начинала свою программу немного позже другой, положение их за столом было разное, и поэтому этот театр кукол не бросался в глаза.
— Неужели это куклы?! — снова посмотрела на Пьера Мишель. Они оглянулись на свой стол, и вспомнили лицо старика, выражающее восторг, но злорадный. — Старик намекал на это?! — спросила она его. Но это ужасно! Мы среди механических фигур, и кто знает, на что рассчитана их программа еще!
У Пьера, и у Мишель по голове пробежали мурашки, и защекотало под ложечкой. Они находились среди не людей, но с их обликом, и от этого стало страшно, как от присутствия ходячих покойников!
Они оба понимали, что в этом есть что-то не совсем приятное для них. И возможно, даже очень опасное. Очень неприятно, когда узнаешь, что твой разговор по телефону слушали, или неприятно, когда у тебя из сумочки вытащили совершенно, наглым образом твой кошелек, или, когда, выйдя из своей ванной комнаты не одетым, и зайдя в гостиную, ты видишь кучу незнакомых людей. Это было такой же неожиданностью, еще и не приятной, если не сказать больше.
Это было недоумение вперемешку с мыслью, что тебя застали врасплох, и мыслью, что ты не контролируешь ситуацию. Ты чувствуешь себя подопытным кроликом!
— Но кто тогда контролирует ситуацию?! Псих? Маньяк? Или это вообще из области мистики?! — подумал Пьер. — В лице старика было что-то дьявольское! — обратился он к дамам. Вы не заметили?
— Мне это все надоело! — воскликнула Полет, вернувшись к Пьеру и Мишель, и не вдаваясь в подробности… Не будьте сами придурками, как этот старик? У него же маразм! — зашипела она. Какой умный будет приглашать первых встречных в качестве почетных гостей?
— Вобщем, да! — согласились Пьер и Мишель.
— Вы что? Так быстро заразились этим вирусом шизофрении, что приняли его слова в серьез, да еще и действуете по его указу!
— Ты что, ничего не видишь? — обратилась к ней шепотом сестра. Посмотри…
— Ничего, — резко оборвала ее Полет и вернулась за стол.
Пьер хотел выругаться и выразить свое недовольство, ткнув Полет в действительность лицом, и объяснив, что из этого может истекать, но Полет слишком быстро удалилась от них. Они с Мишель еще постояли минуту в недоумении, недалеко от столиков, молча и понимая друг-друга, и тоже вернулись за стол, желая обговорить все там, спокойно, как это позволяла ситуация.
Пьер, немного успокоившись, посмотрел на Полет, желая объяснить ей ситуацию, но увидел, что и она не такая, как всегда. Полет сидела и также, как те посетители и повторяла одни и те де движения. Пила коктейль, дымила в промежутках сигарету, и разглядывала свой браслет. Затем все начиналось сначала.
— Ты понимаешь меня, — спросил Пьер, глядя ей в глаза, желая привлечь ее внимание, щелчком пальцев.
Полет посмотрела на мужа и кивнула головой. — Боишься, что машину придется вести самому? Ничего, поведешь, не на мне же все время кататься. И вообще, теперь все будет по-другому. Я буду жить так, как мне хочется. Слава Богу, теперь я знаю, что еще могу нравиться. А ты можешь продолжать свои интрижки, можешь делать, что тебе угодно, меня больше это не волнует! — вылила на Пьера свой словесный фонтан Полет.
Пьер вытаращил глаза. — Думаешь, победила на этом фальшивом конкурсе и теперь всю жизнь примадонной будешь? Да как только мы вернемся домой, все начнется сначала. Диван, ребус, кроссворд. Ты же ленива и неповоротлива! — скривил он улыбку.
— Как скажешь, как скажешь, — ухмыльнулась Полет, а не хочешь почитать вот это? Она протянула Пьеру конверт.
— Что это? — спросил Пьер, раскрывая бумагу.
«Султан Мухаммед удостоил вас высочайшей чести, — прочитал он первую фразу. Султан Мухаммед просит посетить сегодня его дворец, и остаться в нем навсегда, если вам будет угодно, вместе со своими друзьями. Караван верблюдов будет прислан к ресторану и доставит вас с комфортом к нему. В планы Султана входит получить вас в качестве жены. Он осведомлен, что вы наипрекраснейшая, замужем, но, ваш муж не останется в проигрыше, потому что Султан за согласие, готов заплатить вашему мужу любую сумму. Султан будет ждать вашего ответа. Сердце его жаждет вашего положительного ответа.
— Он же тебя покупает, ты что хочешь быть его вещью, да у него таких как ты целый гарем. На старика позарилась! — заговорил скороговоркой Пьер, при этом лицо его покраснело, а руки так и чесались дать Полет затрещину.
— Лучше в гареме, но с любовью. Хоть год, но мой. К тому же, у него нет жены, вот так! И я буду главная! А вещь иногда любят больше, чем человека. Если за нее дорого заплатили. Так что у нас с тобой теперь разные интересы. Иди к своим мадам из поезда, — махнула, сверкая глазами Полет.
— А ты откуда… Пьер даже поперхнулся.
— Оттуда! — сказала язвительно Полет.
— Ну и пойду. А ты, когда тебя султан использует и выбросит, уж больше не возвращайся.
— А ты не думай, что дом останется тебе, также как и счет в банке. Дом купила я, а денежки, пополам…
Глава восьмая
Урок
Пока Пьер и Полет препирались, Мишель встала из-за стола и хотела уже направиться к занавескам, откуда, как ей показалось, выглянул Филипп, и через секунду исчез, махнув ей рукой.
— Я сейчас, — поспешно сказала она, стараясь придать своему уходу, невинную причину, ей не хотелось, чтобы все знали, куда она пошла. Но никто и не обратил на ее слова внимания, потому что они оба были заняты своими проблемами. И это было кстати.
Мишель, на мгновение засомневалась, не показалось ли ей, и может быть, она приняла за Филиппа совсем другого мужчину? Она замедлила шаг, но потом решительно зашла за занавес.
— Филипп, — тихо позвала она, не увидев его в коридоре, и хотела уже пройти на палубу, предыдущего представления, как…
В ту же секунду та самая секретная дверь приоткрылась и Филипп, сделав знак, чтобы она молчала, пригласил ее быстрее прошмыгнуть в дверь. Мишель, удивившись как это она не нашла дверь в прошлый раз, через секунду уже стояла рядом с Филиппом.
