Ну, вот, никуда идти не нужно, унижаться незачем. Он сам пришел, как в сказке про Сивку-бурку. И даже выглядел схоже: посиневшие от злости губы и бурые глаза-фонарики. Черт, собственной персоной.
— Я ведь предупреждал тебя?
Голос звучал на удивление мягко, но Вилла почувствовала беспокойство.
— О чем?
— Не прикидывайся.
— А где Невилл? — попыталась сменить тему.
— Разминает крылья.
Ух, удалось!
— Мы уже уходим?
— Улетаем. Да. Но сначала…
Он улыбнулся, и беспокойство Виллы усилилось.
— Я раскусил тебя, котеночек. — Адэр телепортировался перед ней.
— Не подавился? — Она отошла на шаг.
Он снова приблизился.
— Что происходит?! — Она скрестила руки на груди, как и он, ничуть не собираясь из победителя становиться жертвой.
— О, ничего особенного, — уверил черт.
— Правда? — недоверчиво уточнила.
— Я мог бы солгать, но не стану. — Черт одарил лучезарной улыбкой. — Ничего особенного не происходит. Только то, что должно произойти.
Ей не нравился этот тон, и улыбка не успокаивала, а пугала, и этот взгляд, который тянул к себе, вызывал оцепенение, шок.
— Ты позвала меня. Я пришел. Да, котеночек, я тоже соскучился по твоим поцелуям.
— Что?!
Ей не нужны его поцелуи. Она не скучала по ним. Она любит другого. Но когда его руки потянулись к ней, а губы приблизились к губам, тело ей изменило.
— Адэр… — скорее вопрос, чем сопротивление.
Это было неправильно, необъяснимо, но она ответила на поцелуй. И ей понравилось. И она не думала в этот момент о Доне. И только когда Адэр отстранился, смогла понять, что произошло.
— Вот так, котеночек, остался еще один.
Улыбка Адэра больше не была лучезарной. Он явно тоже не был в восторге, но маловероятно, что они сумеют остановиться на втором поцелуе.
— Пойдем, наверное, Невилл успел размяться.
— А ничего, что мы не успели похудеть?
Он оценил ее попытку шутить в безвыходной ситуации. Сильная воля, гибкий ум, высокий статус, нежность — надо признать хороший вкус того, кто выбирал ему пару. Но самолюбие черта бунтовало, потому что страсть, которая вспыхивает между ним и девушкой — приказ, чья-то установка, а не согласие разума и веление сердца.
Утешало одно: Дон, заставший их за поцелуем, об этом факте не знал.
Глава № 15
Ворчливый дракон снова стал огромным и с наслаждением размахивал серебряными крыльями на пол города. Особенно старался, когда бестелесные сбежались на него поглазеть и ухали и стенали от восторга.
— Ромашки распугаешь, — возмущался Чуп. — Лови их потом, шуганных. Хватит уже, окоченеть можно от ветра.
Дракон приземлился, кивнул ему — на свою спину, и Чуп мигом забыл претензии. Взобрался на чешуйчатого и с радостными визгами облетел город и вдоль, и поперек, и у самого неба.
— Не верю, что он это делает, — перенял роль ворчуна Адэр.
— Почему?
— Я уже говорил тебе: это боевой дракон, — терпеливо повторил Адэр, — а не прогулочный пони.
Вилла посмотрела вверх, где как раз пролетал с пассажиром Невилл.
— Извини, как-то не очень верится.
— Не только тебе, — согласился Адэр, проследив за полетом друга и лупоглазого.
Девушка рассмеялась, и оборвала смех.
— То, что произошло между нами…
— Долг, — он не дал ей закончить, — и ничего более.
— Ты правда так думаешь?
— Нет. — Он не мог понять, почему упорно не хочет ей лгать.
— Ясно. — Но, кажется, она понимала.
Она секунду помедлила, прежде чем выйти из-за безликого здания и показаться перед Доном. Прежде чем увидеть его, посмотреть в тигриные глаза после поцелуя с Адэром. Она чувствовала, как горят губы, но щеки охватывало огнем от смущения и предательства.
А Дон смотрел на нее так, будто знал, видел, но принял это!
Кто кого предал в таком случае?
Она подошла к нему, хотелось много сказать, так много, что не хватило бы сумерек, но он молчал. И она молчала. А потом Марбас сказал, что пора, потому что ночь приближается.
— Да, пора, — поддержал Дон.
Ночь приближалась к ней, подкрадывалась, а он молчаливо требовал уйти. Ну, что ж, как знаешь. Дракон нетерпеливо кряхтел в ожидании, Адэр сел ему на спину и протянул руку, чтобы помочь Вилле взобраться.
А Дон продолжал молчать.
— Не забывай, — она отвернулась, дабы он не увидел готовых сорваться слез, — между нами ничего не изменится!
И торопливо пошла к дракону и Адэру.
— Дон? — напомнил о себе Марбас.
— Да, — он кивнул и телепортировался до того, как дракон, черт и девушка уменьшились до размера насекомых и, взлетев, превратились в далекую, едва заметную точку.
И только тогда Вилла позволила слезам вырваться на свободу.
— Не плачь, — черт прижал ее крепче к себе.
— Не хватало! — возмущенно вытерла слезы и уставилась прямо перед собой, туда, где сливались два горизонта и где ее ждал тот, кого она давно перестала ждать.
Она никогда не сможет назвать его папой. Хватит с него книксена и «Вашего императорского величества». А папа — это близкий, родной человек, который ради нее готов на все и который, к сожалению, так и останется детскими мечтами.
Ее пальцы вцепились друг в друга, словно вели борьбу с противником, но легким поглаживанием Адэр втянул ее нервозность в себя, а чтобы было чем занять пальцы, щелкнул по спине дракона. Невилл с ворчанием выпустил еще два крыла, меньше чем основные, но не менее серебристые.
— О, Господи! — не сдержала восторга Вилла и с благоговением прикоснулась к ним. Ее восторг не смутило даже недовольство Адэра при упоминании Всевышнего. — Он поистине самый великолепный из всех, кого я видела!
Дракон сделал ликующий пируэт, чудом не сбросив с себя наездников.
— И много ты видела драконов? — поддел Адэр, прекрасно зная, что Невилл у нее первый. Но поддевка вернулась к нему.
