— В этом вопросе нет! — улыбаясь, ответил он в тон. — Отпуск? — продолжал он свои расспросы.
— Ага! — подтвердила Наденька. — Учебный… у неё сессия.
— А! — понимающе протянул Додик, — две недели?
— Ага, — согласилась Наденька, — вчера ушла только… До шестого!.. А вы заходите — вдруг выручу!
— Ладно! — пообещал Додик. Что толку было звонить Милке — он знал, что она не придёт — за две недели-то ей надо усвоить полугодовую программу, да не по одному предмету… хоть на три дня, хоть на один, на день экзамена запомнить… он думал, что не сегодня — завтра придёт ответ от Веры на его письмо, отправленное уже четыре дня назад. Ящик неизменно оказывался пустым.
— Мёртвый сезон! — пропел он в голос и услыхал вкрадчивые шаги за дверью… Аннушка была начеку. — Тогда, тогда… тогда… — он оглядел комнату и вынес заключение: — Ремонт!
Это означало, что следует решительно предпринять срочные меры по восстановлению собственного здоровья!
Два года назад приятель обучил его этой нехитрой комбинации. Случайно они увидели друг друга в метро на эскалаторах, едущих в разных направлениях.
— Додик! Самарский! — окликнул его Степан. — Выручи! Подожди внизу! — через несколько минут он увидел своего знакомого, спускающегося в вестибюль.
— Что случилось? — тревожно спросил Додик.
— Помоги написать пьесу!
— Господи! Напугал меня! Что ты сказал?
— Пьесу… помоги написать!
— Да ну тебя! — отмахнулся Додик, думая, что приятель разыгрывает его. Неужели из-за этого заставил ждать и сам бегом по ступенькам летел?
— Я серьёзно! — стал убеждать Степан. — Пьеса нужна срочно, понимаешь? — он взял Додика под руку и повёл по центральному мраморному залу станции. — Для кукольного театра!
— Что??? — Додик даже захлебнулся, — для какого театра?!
— Для кукольного. Понимаешь, — торопливо объяснял Степан, — Юбилей же! Они заказали пьесу, а не подошла… не знаю уж кому, почему… срочно нужна замена!
— Какая замена, какой юбилей? Ты что, совсем тронулся? Я не умею!..
— Додик… спокойно! — пробасил Степан наставительно. — Ты всё умеешь! Пьеса для кукольного театра к юбилею Октября.
Додик уже кипел.
— А! О советской власти! — еле сдерживаясь, догадался он.
— Да! — радостно подтвердил Степан.
— Ага… это значит так, — стал фантазировать Додик, — ну, примерно, с октябрятами… нет, с пионерами на борту… ракета… ракета с пионерами на борту летит на неизвестную планету! Так?
— Ну, ну, — искренне увлечённо подтвердил Степан.
— И там они рассказывают, ага… значит, рассказывают, как хорошо живут… ну, в общем: «До чего же хорошо кругом!» — пропел он.
— Самарский, я знал к кому обратиться! — радостно ответил Степан. — Ты гений.
— Ты что, серьёзно!? — возмутился Додик.
— А то! — возразил Степан… — Слушай… только не перебивай! Значит, так. Аванс нам дают сразу, как подпишем договор. Четверть суммы, ну, это неважно… условия я обеспечиваю: ложимся в больницу…
— Что? — уже совершенно ошеломлённый напором, изумился Додик.
— Додик, — запротестовал приятель, — Я же просил не перебивать. Ложимся в больницу на месяц, на обследование.
— На какое ещё обследование, чёрт возьми?
— Ты газеты читаешь? Ты что никогда не видел информашек: такой-то и такой-то прошёл обследование в больнице номер… ну, Додик, не смеши меня — все же так делают — это оплачиваемый отпуск… ну, поставят тебе клистир, сделают кардиограмму и вколют в задницу двадцать раз по кубику Б-6, ну, что ты, помрёшь? Зато отдельная палата, окна в парк, трёхразовое питание и свободный режим — гуляй, пиши… а вышел — за каждый день бюллетеня по червонцу из Литфонда… И… ты что, с Луны упал? Додик, ты где, алё?
Додик молчал, ошеломлённый.
— Ты что, уже пробовал?
— Не смеши меня… все так делают. Все. Понял, все! Главное завотделением заиметь знакомого, лучше знакомую в хорошей больнице… Ты посчитай, сколько заработаем! Ну, купишь потом букет роз и бутылку шампанского доктору: «Ах, спасибо! Как вы укрепили моё драгоценное! Огромное спасибо!»
— Да я пропью всё, что заработаю, сразу!..
— Ты что, начал пить? — совершенно серьёзно поинтересовался Степан, пытаясь разглядеть на лице Додика следы пагубного пристрастия.
— Вот как раз после этого и начну с тоски… слушай, Стёпа… я для этой авантюры не гожусь… Рылом не вышел.
Степан долго разглядывал собеседника, встав напротив него, наконец, убедился, что уговаривать бесполезно и посетовал:
— Жаль… классная идея.
— Ты о чём? — вздрогнул Додик, взбудораженный догадкой.
— Да о ракете… пионерах.
— Ты что, серьёзно? — теперь Додик пристально разглядывал лицо Степана, думая, что его разыгрывают.
— Конечно, серьёзно! — огорчился Степан.
— Дарю, — тоже серьёзным тоном ответил Додик, еле сдерживаясь от смеха. — И что, прямо кукольные пионеры будут у тебя на ширме?
— А почему нет? Чапая вон в мультике новом пустили в атаку! Очень эффектно получилось! Не видел? Музычка такая… галоп… классно!
— Дарю! — ещё раз подтвердил Додик и протянул руку.
— Ладно, — с полным недоверием промямлил Степан и ушёл.
Что стало с пьесой, Додик тогда так и не узнал, а вот идея насчёт больницы постепенно проросла… когда несколько человек подтвердили то же самое…
Теперь настала пора её реализовать.
Звонить из дома он не мог и уже через две минуты говорил из автомата на улице:
— Зинаида Михайловна! — произнёс он насколько мог басовито.
— Да! — недовольно и даже сердито ответила трубка незнакомому голосу.
— Хм, хм… — на большее артистических способностей Додика не хватило, и он уже продолжил обычным тоном: — Зинулечка!.. — после паузы трубка радостно откликнулась:
— Додик!
— Я! — диалог стал лёгким и непринуждённым, — Зинулечка! Ты же знаешь, как я тебя люблю!
— Соскучился?
— Ага!
— Что, всех баб растерял?
— Зинуля, ты неподражаема — всегда зришь в корень!
— И что теперь?
— Ремонт! У нас есть возможность беспрепятственно видеться каждый день, в любое тобой назначенное время.
— Вот как?!
— Поговори, пожалуйста, со своей матроной… она давно мне советовала пройти курс витамина Б…
