телах.
— Ага, понимаю, сегодня он тебе не нужен, — сказал Фрэнк. — Ведь сегодня суббота, и даже твоя уважаемая компания не вправе требовать, чтобы ты работала в выходные. Но мне не понятно, как ты, придя вчера домой, могла не заметить его исчезновение… Конечно, тебя тогда занимали совсем другие проблемы. Лайон, — любезно добавил он, — ты выглядишь немного усталым. Выдалась трудная неделя?
Лайон отнюдь не выглядит усталым, подумала Марджори, скорее ошеломленным. Она свирепо посмотрела на Фрэнка.
— Мне нужно поговорить с тобой. С глазу на глаз.
— Но я еще не со всеми познакомился, — запротестовал Фрэнк. — Разве не для того устраивают вечеринки, чтобы знакомиться с новыми людьми?
Марджори едва сдержалась, чтобы не зарычать, и, постаравшись придать своему тону как можно больше небрежности, занялась взаимными представлениями.
Фрэнк обменялся рукопожатием.
— Терстон? — переспросил он. — Терстон. Где-то я уже слышал это имя…
— Извините нас, пожалуйста. — Марджори взяла Фрэнка под руку и потянула за собой. Она почувствовала, как напряглись мышцы его руки. Создавалось комическое впечатление: она, словно небольшой буксир, пытается тянуть за собой огромный океанский лайнер, но тот не двигается с места, и буксир лишь взбивает винтом воду.
Фрэнк помедлил мгновение, а затем, положив ладонь на ее руку, с улыбкой спросил:
— Насколько уединенным должно быть место для нашего разговора, дорогая?
Марджори стиснула зубы и постаралась не замечать подозрительного взгляда Лайона. Затем огляделась по сторонам.
— Вон та ниша рядом с камином вполне подойдет.
Фрэнк, словно опытный политик на встрече с избирателями, то дружески похлопывая собравшихся по спинам, то любезно улыбаясь им, прокладывал путь сквозь толпу. Наконец они добрались до ниши, и он, прислонившись спиной к книжному шкафу, взглянул на Марджори.
— Если это по поводу портфеля, — начал он, — то, честное слово, я не заглядывал внутрь.
— Весьма надеюсь. Есть такая вещь, как профессиональная этика, Макензи.
— И я свято чту ее. К тому же портфель был заперт.
Марджори едва сдержалась, чтобы не перейти на крик.
— А ты проверял?
— Мне надо было убедиться, что это твой портфель.
— На нем есть мои инициалы, Фрэнк. Или так много женщин забывают в твоем кабинете свои личные вещи, что ты даже имен не помнишь?
Он утвердительно кивнул.
— Именно так. Думаю, они делают это намеренно, чтобы иметь повод увидеться со мной еще раз. Знаешь, ты опять начинаешь меня беспокоить, Марджори. Вторично за короткое время ты теряешь свой портфель.
— Не трать попусту душевные силы. Со мной это происходит только в твоей компании.
— И я о том же, — многозначительно сказал Фрэнк. — Мне кажется, тут было бы над чем задуматься старику Фрейду. Кстати, твой портфель у меня в машине.
— Как это мило.
— Я бы принес его, но жаль покидать вечеринку, особенно если придется оставить тебя, — заявил он. — Но если ты согласна подождать и забрать его в конце…
Марджори представила, как будет уходить вместе с ним, прощаться с Генри Уортоном и его супругой, а затем в сопровождении Фрэнка направится к его машине… В понедельник утром всей компании станет известно, что он переехал к ней.
Дрожь пробежала по телу Марджори.
— Я заберу его завтра. Так, по крайней мере, у меня будет повод оправдать свой приход на чаепитие с твоей матушкой. — Она тут же пожалела о своем язвительном тоне, ибо на самом деле с нетерпением ждала этого чаепития, или, во всяком случае, встречи с Барбарой.
— Тогда ты, наверное, хотела поговорить со мной о мистере Терстоне, — высказал предположение Фрэнк. — Или… понимаю… вероятно, это касается миссис Терстон?
— Нет! — воскликнула Марджори. — Я хотела поговорить с тобой о деле Дьюэллов и разобраться, почему ты считаешь необходимым отказаться от него. Я не вижу на это причин.
— Правда? — Прозвучало это у него небрежно, словно эта тема совсем не интересовала его.
Марджори насторожилась. Она ожидала, что он, по крайней мере, попросит ее объяснить, как она пришла к такому заключению. Ее бы не удивило, если бы он начал спорить. Но к полному отсутствию интереса она оказалась не готова.
— Хотя, — продолжал Фрэнк, — я, по-моему, вчера тебе все объяснил.
А потом ты поцеловал меня, и мой мир перестал существовать. Марджори чуть не произнесла это вслух, но вовремя опомнилась.
Это стоило ей немалого труда, потому что пол заходил ходуном у нее под ногами. «Мой мир…» В этом все дело. Вчера ее чувства к Фрэнку еще таились в самых укромных уголках сознания. Но не переставали от этого быть тем, чем стали сейчас, потому-то ее реакция на поцелуй оказалась такой бурной. Она даже посмела предположить, что его влечение к ней могло оказаться столь же непреодолимым, как и ее к нему. Но эта мысль была мимолетной, и она сразу отбросила ее. Во всяком случае, постаралась и убедила себя, что это ей удалось.
Нет, поцелуй этот, видимо, нисколько не затронул чувств Фрэнка. У нее просто разыгралось воображение, она выдавала желаемое за действительное, полагая, что он испытывал то же самое, что и она.
— Но мне, конечно, было бы весьма интересно послушать, как ты пришла к такому заключению, — мягко добавил он.
Пора заканчивать этот разговор, подумала Марджори, и чем скорее, тем лучше.
— Я просто хотела, чтобы ты не мучился угрызениями совести, — холодно произнесла она. — Между нами не происходит ничего такого, что создавало бы моральные проблемы тебе и мне, да и Поле с Марком тоже.
— Как это благородно с твоей стороны, — восхитился Фрэнк. — Устраниться, чтобы не мешать им.
Марджори захотелось ударить его.
— Проблемы могут возникнуть, если только один из них не захочет мириться с таким положением вещей. Но даже если это произойдет, то только в силу воображаемых ими причин. Тем не менее адвокат обязан учитывать желания своих клиентов. Поэтому мы просто должны вести себя впредь соответствующим образом.
— Ты ждешь не дождешься, когда это дело закончится, правда? — вкрадчиво спросил Фрэнк.
— Конечно. — Прозвучало это у нее довольно категорично и она поспешила добавить: — Я всегда рада окончанию дела.
Но только не на этот раз, с болью подумала Марджори. Пока длится это дело, я могу продолжать видеться с ним. А когда оно закончится…
Правда, остается еще дело ее отца. Но участие в нем Фрэнка тоже скоро закончится, и она лишится последней возможности видеть его.
— Думаю, ты сказала мне все, что считала нужным. Если это так, Марджори, я, пожалуй, пойду поищу мистера Уортона, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение.
Марджори понимала, что следует молча кивнуть и позволить ему уйти. Но вопреки своим намерениям не удержалась и спросила:
— Засвидетельствовать свое почтение? Выходит, Лайон ошибся и ты явился сюда по приглашению. Кстати, а что ты здесь делаешь?
Фрэнк пожал плечами.
