грустью смотрела в окно и мешала соломинкой недопитый фреш.
«Если все пройдет удачно, через три месяца у меня будет… да, хорошая сумма для начала… А что дальше? Жить здесь? Все равно одна — только тут еще и бесконечная суета… Одиночество и суета. Вот и вся жизнь. Может, найти любого мужика и завести ребенка? Будет для кого жить. А дальше?..» — навязчивые размышления не давали покоя Нике.
Погруженная в невеселые мысли, она не заметила, как рядом присел чернокожий мужчина из ее вчерашнего кошмара.
— Здравствуйте! Не помешал?
— Здравствуйте. Нет.
— Ника, если бы я встретил вас в ночном клубе, я бы обязательно спросил: и почему такая красивая девушка грустит в одиночестве? — Мужчина обезоруживающе улыбнулся. — Ну, это если рядом не было бы Сергея, конечно.
Ника рассмеялась — ирония Бьенге слишком хорошо напоминала ей ее собственный сарказм. Она прищурила повеселевшие серо-зеленые глаза и деланно строго ответила:
— Явно не потому, что грустной девушке хочется согреть вашу постель. — Вероника наклонила голову и гораздо более дружелюбным тоном спросила:
— А откуда вы так хорошо знаете русский?
— Наверно потому, что я русский. Вернее, мама — русская, а папа — из Нигерии. Но вырос я в Москве. И даже закончил школу с серебряной медалью — так что орфографией и пунктуацией владею в совершенстве. Вероника, а можно о деле?
Вероника бросила взгляд на новый телефон, купленный ей Сергеем сегодня утром. Черно-синий мобильник упорно молчал, а она не хотела признаваться сама себе, чьего звонка так сильно ждет. «Значит, так хотел…», — подумала она о Марке, даже не осознавая быстро мелькнувшей мысли.
Не услышав ответа, Бьенге повторил свой вопрос:
— Ника?.. Можно вас спросить?
Ника медленно отвела взгляд от бело-голубого экрана и произнесла:
— Да, разумеется. Что вы хотели узнать?
Бьенге нерешительно продолжил:
— А вы давно знакомы с Сергеем?
— Лично? Уже четыре дня.
Бьенге растерянно протянул:
— Уже?.. Ника, а как он узнал?.. Вы извините, но еще неделю назад я даже ничего не слышал о вас, а сегодня организовываю запись в студии, запись песни, автором которой являетесь вы…
Она непонимающе посмотрела на изумленного мужчину:
— Почему «автором»? Музыка ведь — Сергея… А вообще все как-то само собой получилось — я написала, он ответил, потом мы случайно встретились, а потом приехали сюда…
Бьенге засмеялся:
— Это все, конечно, объясняет, как я раньше не догадался?
Бледное лицо Ники озарила слабая улыбка:
— Что, со стороны как-то странно звучит? Пожалуй, да — на самом деле все было так же странно.
Бьенге подозвал молоденького худого юношу:
— Витя, а что тут сегодня можно перекусить? Ника, вы уже ели?
Девушка отрицательно замотала головой:
— Нет, спасибо, я уже поела.
Пока ее собеседник диктовал основательный заказ, Вероника заметила возвращающегося Сергея. Тот продолжал разговаривать по телефону, и до девушки долетали обрывки его фраз:
— Лика, солнышко… вчера… дела… да, ночью… Лика, я же предупредил… Милая, это бессмысленный разговор, я позвоню. Пока!
Сергей подошел к столику и отодвинул стул рядом с Вероникой. На смуглом лице блестели капельки пота.
— Бьенге, у меня мало времени. Давай кратко и по существу.
Тот достал блокнот откуда-то из недр светло-бежевого пиджака и открыл разграфленный листочек:
— Так, 18-го у тебя 10-летие «Альтимы», 19-го — «Перфект и бьюти», 21-го…
Ника перестала вслушиваться в их разговор и задумалась о только что услышанном разговоре Сергея с некоей Ликой: «Получается, что вчера он должен был быть
— На 19-е у меня свои планы, так что этот пункт придется выкинуть.
— А ты не можешь пересмотреть свои планы? Я им ничего конкретного не обещал, они вышли на меня всего лишь позавчера, но там дирекция готова хорошо заплатить.
— Нет, не могу. И — с 21-го до начала сентября — больше никаких корпоративов, мне надо заняться «Лазарем».
Мысли Вероники порхали с одного на другое, словно опьяневшие бабочки. Она не могла надолго отвести взгляд от телефона, потому что ждала, ждала, ждала его звонка. И в то же время она думала о Сергее и о том, почему вчера он поехал домой…
Сергей с самого утра заметил взгляды, которыми Ника то и дело окидывала телефон. Ему было неприятно. Его это задевало — он понимал, чего она ждет. Он не отдавал себе отчета — он ревнует…
Сергей собирал в ванной свои вещи. И Ника снова переживала, что стесняет хозяина:
— Сережа, может, я все-таки перееду в гостевую?
Он сердито сметал с полок гели и кремы для и после бритья — даже по дороге домой Вероника не расставалась с мобильным:
— Ника, я уже сказал, что это не обсуждается.
Ника встала в дверях ванной комнаты и виновато потупила глаза:
— Хорошо, Сережа, а мы можем обсудить альтернативный вариант решения квартирного вопроса?
Сергей остановил руку на полпути к очередной полке:
— То есть?
Девушка замялась и нерешительно выговорила:
— Понимаешь, у меня есть кое-какие деньги, на первый месяц мне хватит, чтобы снять квартиру. А потом — если я получу часть гонорара, то мне хватит и на остальные два месяца…
Сергей продолжил сметать вещи в оранжевую пластиковую коробку, украшенной по бокам причудливо вырезанными квадратиками:
— По поводу аванса — только в конце июля. По поводу другой квартиры — нет. Считай, что это мое условие.
Ника покраснела и не заметила, как опять перешла на «вы»:
— Сергей, послушайте, но это ужасно неудобно для вас. Живя здесь, я не даю вам спать в своей спальне, мыться в своей ванной, вести нормальную личную жизнь… В конце концов, я еще решаю свои личные проблемы в вашей квартире…
Сергей с грохотом швырнул коробку на комод:
— Хорошо, если вы так переживаете, я буду пользоваться своей ванной. Надеюсь, вас это успокоит. Это раз. Пункт второй — меня не смущает решение вами ваших личных проблем. Пункт третий — что вы имеете в виду «вести нормальную личную жизнь»? Можно как-то яснее, а то вы мне сейчас напомнили мою учительницу биологии. Очень скромная была особа, я думал, она не переживет раздела по анатомии человека для 10-классников.
Ника вдруг тоже разозлилась и нарочно не стала отводить своих глаз от взгляда его светло-карих рассерженных глаз:
