— Яснее? Ладно. Ну хотя бы вчера ночью. Я думаю, Лика расстроилась. Нет?
Сергей опешил и смог ответить только через некоторое время:
— Я даже не спрашиваю, как вы об этом узнали. Но ваше пребывание здесь и вчерашняя ночь, проведенная Ликой в одиночестве, никак не взаимосвязаны между собой. Вы не допускали мысли, что я вчера не пылал желанием оказаться в ее обществе? Нет? Вероника Евгеньевна, я думал, мы уже решили этот вопрос — мне никоим образом не мешает ваше присутствие. Нет, скажем по-другому, ваше присутствие никак не мешает моей личной жизни. Но если это мешает
Вероника смущенно пожала плечами:
— Как это может мешать тому, чего у меня нет в наличии?
Сергей язвительно проговорил:
— А вчера ночью мне почудилось…
Пытаясь скрыть свое замешательство, Ника крутила золотое колечко с сапфиром на пальце. В комнате повисло тяжелое молчание. Сергей взял свои вещи и вышел из комнаты:
— Если мне почудилось, то, по-моему, причин для переезда у вас нет. Я не хочу мчаться на другой конец Москвы только для того, чтобы мы могли нормально работать. А снимать квартиру в этом районе и по таким ценам — просто сумасшествие…
А про себя подумал: «И здесь твоему Марку будет труднее добраться до тебя…».
Долговязый парень в красной футболке и черных джинсах искренне улыбнулся Нике:
— Юра. А вы, я так понимаю, та самая Ника?
Она улыбнулась симпатичному молодому человеку в ответ:
— Да. Хотя все зависит от того, что вы обо мне слышали. Очень приятно познакомиться!
Он подошел к ней вплотную, склонился и громко зашептал на ухо:
— Исключительно хорошее. Я обычно доверяю нашему антрацитовому другу как самому близкому к начальству человеку. Тем более, что он так похож на всю обстановку Сергея — разве от такого человека можно что-то скрывать?
Ника не выдержала и громко засмеялась:
— Что, вы тоже заметили?
В небольшой студии трудно было заглушить какие бы то ни было звуки и смех девушки не ускользнул от всех присутствующих. Сергей, занятый разговором со звукорежиссером, обернулся и увидел смеющуюся Нику. А потом увидел шепчущего ей что-то солиста «Лазаря». Успокоившаяся было ярость снова всколыхнула в нем и он, сжав зубы, громогласно произнес:
— Юра, а что, мы так и будем стоять? Работать я буду? Ника, я тебя предупреждал.
Притихшая парочка недоуменно переглянулась между собой. Уходя, Юра успел шепнуть ей:
— Ника, кстати, ко мне можно на «ты». А к вам?
Она улыбнулась и, подавив в себе очередной смешок, утвердительно кивнула головой.
Во время записи Ника то и дело ловила на себе сердитый взгляд Сергея. Тот был явно не в духе. Она вздохнула и забрала распущенные волосы на левую сторону. Сидящий рядом участник группы, имени которого она не запомнила при представлении, тихо произнес в ее сторону:
— Не обращайте внимание. У него такое бывает. Наверно, опять давно девушки не было…
Ника залилась краской и вздрогнула. Парень скрестил ноги и расстегнул синюю косоворотку.
— Да, меня зовут Коля. Я тоже не с первого раза запоминаю имена.
Она удивленно спросила у него:
— Что, по мне все так заметно?
Он протяжно зевнул и дружелюбно протянул:
— Нееет. Просто видно, что вам здесь не очень уютно. И Сергей сегодня не в лучшем настроении. И как вы с ним уживаетесь?
Ника закрыла глаза и поникшим голосом произнесла:
— О Боже! Мы с ним не живем. Вернее, живем, но как соседи, а не как…
Парень, обладавший судя по всему замедленной реакцией и отсутствием любых комплексов, спокойно сказал:
— Да я знаю. Иначе он бы не шипел так.
Вероника ошарашенно округлила глаза:
— Высокие отношения…
Несмотря на то, что они разговаривали очень тихо, Сергей остановил запись и с еле скрываемым раздражением проронил:
— Коля, теперь ты что-то не понял? Ника, иди сюда.
Она встала и присела на выдвинутый Сергеем стул. Сидя рядом с ним, она физически чувствовала его негодование. И в то же время ее захлестывали какие-то странные волны, от которых по телу шли обжигающее тепло. Сначала Вероника подумала, что сломалась сплит-система, но потом увидела на висевшем градуснике, что температура в помещении едва достигает двадцати градусов. «Наверно, это нервы разошлись после вчерашней ночи», — пришла она к успокоительному выводу. Однако это странное наваждение не прошло, и она даже не заметила, как была закончена запись.
Очнулась она от того, что выходивший из помещения Юра весело проговорил:
— Пока! Увидимся!
Ника растерянно захлопала глазами и тихо ответила:
— Пока…
Вынимавший из компьютера флешку, Сергей успел заметить растерянность Ники и снова разозлиться. Он дождался, пока все вышли, остановил выходящую Нику и буркнул:
— Подождите. Нам надо поговорить.
Оставшись наедине с девушкой, Сергей облокотился о высокий шкаф и сказал:
— Ника, я еще раз хочу предупредить тебя по поводу Юрия. Я не против… и не контролирую личные взаимоотношения между моими сотрудниками, но… — Он помолчал. — Мне кажется, сейчас не лучшее время, чтобы «клин клином»…
Она непонимающе уставилась на мужчину. Сергей вздохнул и продолжил:
— Юра — не лучшая кандидатура для нового романа…
Ника возмущенно прервала его:
— Ты о чем? У меня даже в мыслях этого не было. Сережа, если я на кого-то поглядела или с кем-то посмеялась вместе, это же не значит, что я обязательно закручу с ним роман… Я понимаю, что ты беспокоишься обо мне, но… Не стоит, правда. И потом — запомни на будущее — если ты уж решил жить со мной следующие восемьдесят восемь дней — мне никогда не нравились 20-летние юноши, у которых молоко еще с губ не обсохло… Я прекрасно понимаю, что у него на уме. А также, что завтра у него будет двадцать таких, как я, а, может, даже моложе…
Сергей произнес:
— Ладно. Да, ему уже 23, как и тебе. Это я насчет юноши.
Вероника, пытаясь сгладить ситуацию, натянуто рассмеялась:
— Ты проводишь его рекламную кампанию? Извини, но это не мой продукт. Да — и мне уже 24.
Сергей вышел вслед за Никой из комнаты. Сегодня не его день. В душе и в жизни начинало твориться черт знает что. А самое главное — было неизвестно, когда это закончится. «Вряд ли через восемьдесят семь дней», — подумал он, глядя на задремавшую на заднем сиденье «Порше» Нику.
Он оказался прав — по крайней мере, в следующие сорок три дня ничего не изменилось. Они записали еще семь песен. Каждое утро начиналось с кофе, приготовленного заботливой Никой. Каждый вечер заканчивался в его кабинете, где они работали над очередным творением — поодиночке или вместе. Иногда они спорили, иногда смеялись. И в общем, можно было бы сказать, что они с Никой сдружились — он рассказывал ей о своем детстве, о первых месяцах, проведенных в Москве, и даже о своей бывшей девушке. Она хранила полное молчание в отношении всего, что касалось ее истории с Марком, но охотно
