ПРОФЕССОР. Но почему вы не привезли ее к себе домой сразу после суда? Вы же присутствовали на суде. Вы, конечно, соблюдали этикет и сидели чуть ли не рядом с Моной… Сидеть рядом со своей жертвой — какая ирония. Вы были избалованы диктатурой примитива… Мона слышала, как вы выступали… И, наверное, тогда уже начинала терять рассудок… А вам, вам… было всё равно. Представление шло к концу. В четыре часа утра, точно по графику, за Моной подъехала санитарная машина, и — здорова она или больна — её увезли в психиатрическую клинику… Кто-кто, а вы-то знали, что жён приговорённых к смертной казни изолировали от общества…
ХУДОЖНИК. Ложь! Я понятия не имел об этой процедуре!
ПРОФЕССОР. Господин Художник, у вас какая-то особая страсть к именам. Вы придумали прекрасное имя для своей дочери. Но Августа от рождения звали Андреем. Ему-то вы зачем сменили имя? Чтобы он не знал своего происхождения?
ХУДОЖНИК. Это было необходимо для его спасения. Мне удалось его отправить в Америку. У меня были связи в Министерстве иностранных дел. В Америке мой близкий друг усыновил мальчика. И дал ему другое имя — Август… Я верю в магические свойства имен. Имя Август более неприкосновенно… Это было необходимо. После приговора о смертной казни я сам еле оправился от шока… Я позвонил лично министру Госбезопасности. Он обещал мне помочь… Но вмешался слишком поздно… Гения уже расстреляли.
Дикие звонки в дверь.
ХУДОЖНИК. Вы закрыли?
ПРОФЕССОР. Да.
Звонки, звонки, звонки.
ГОЛОС ВИКТОРА
ГОЛОС ЭСТРАДНОЙ ПЕВИЦЫ. Папочка!.. Выйдите на балкон!..
ГОЛОС ПЕВИ. Август, Иуда откроет!
ГОЛОС АВГУСТА. Сумасшедшие! Они разбудят всю Москву.
Звонки, звонки, звонки.
ГОЛОС АВГУСТА. Иду!
ГОЛОС ПЕВИ. Август! Не надо выходить. Иуда откроет.
ГОЛОС ЭСТРАДНОЙ ПЕВИЦЫ. Иудик!.. Иудик!..
ГОЛОС ВИКТОРА. Я выломаю двери!
Из спальни вышел Август. Спускается по лесенке.
ХУДОЖНИК. Август?..
АВГУСТ
Наверху появляется Певи.
ПЕВИ. Здравствуйте, господин Профессор.
ПРОФЕССОР. Здравствуйте, Певи.
ПЕВИ. Папа!..
ХУДОЖНИК. Певи, свари нам кофе.
ПЕВИ. Папа!..
ХУДОЖНИК. Что — кофе уже готов?
В гостиную входят Виктор, Эстрадная Певица и последним Август. Виктор и Эстрадная Певица пьяны.
ЭСТРАДНАЯ ПЕВИЦА. Папочка, ну, вы и даете!
ВИКТОР. Господин Профессор принимает наш дом за парижский ночной бар. Но вы в Москве, господин Профессор. В Москве, а не в Париже.
ПЕВИ. Сколько сварить?
ХУДОЖНИК. На пять персон.
ЭСТРАДНАЯ ПЕВИЦА. А я — персона?
Певи уходит.
ВИКТОР. Господин Профессор, почему рядом с вами не сидит ваш соучастник Иуда?
ЭСТРАДНАЯ ПЕВИЦА. Папочка,
Август поднимается по лестнице.
ХУДОЖНИК. Август, останься.
АВГУСТ. Когда будешь ходить на работу к девяти, поймешь. Спокойной ночи.
ХУДОЖНИК. С твоими электронными машинами ничего не случится. А здесь идет речь о судьбах близких тебе людей.
АВГУСТ. Я математик, и в судьбах людей ничего не смыслю.
ХУДОЖНИК. На этот раз придется.
ВИКТОР. Останься, мальчик. Не пожалеешь. Ты здесь многое узнаешь… Не правда ли, отец, он многое узнает?
ХУДОЖНИК. Убирайся!
ВИКТОР. Куда? Ты же заказал для меня кофе.
ЭСТРАДНАЯ ПЕВИЦА. Папочка, а для меня вы заказали кофе со сливками?
Август возвращается и садится в одно из пустующих кресел.
ХУДОЖНИК. Скажи ей, пусть убирается.
ЭСТРАДНАЯ ПЕВИЦА. Мне? Что мне надо сказать? Я буду плакать, папочка.
ВИКТОР. Она нам не помешает.
ЭСТРАДНАЯ ПЕВИЦА
ХУДОЖНИК. Виктор!
ВИКТОР. Иди в спальню, я скоро приду.
ЭСТРАДНАЯ ПЕВИЦА. А как же с чашечкой кофе? Хотя бы без сливок…
ВИКТОР. Свари себе сама.
ЭСТРАДНАЯ ПЕВИЦА
Виктор садится в кресло. Вошла Певи. Поставила на стол миниатюрный серебряный поднос. Пять кофейных чашечек, серебряный кофейник.
ПЕВИ. Я забыла блюдца.